– Ты никого не вызовешь.
– Что?!
– Ты. Никого. Не вызовешь. Успокойся. Сейчас ты сядешь в свой аппарат. Отдохнешь. Соберешься с силами и полетишь домой. Там приготовишь ужин, покушаешь и ляжешь отдыхать.
Старик мрачно уставился на невозмутимого корелянина, застывшего серебристой статуей рядом с ним.
– Да? А завтра что – мне ждать падение стенда? Или еще чего похлеще?
– Нет. Мы страхуем тебя. Прикрыли сейчас. Прикроем завтра. Эти два молодых человека создают проблемы всем. Сегодня вечером мы эту проблему решим. Без комендатуры. Без шума и излишней огласки. Или ты хочешь лично нажать на курок?
Штольц медленно подошел к убитому волку, посмотрел на остатки головы и решительно мотнул головой.
– Нет. Нажимай сам, ты в этом мастер. А я поеду домой. Готовить суп и принять пару грамм на ночь. Вместо микстуры.
Корелянин оскалил морду в улыбке.
– Только если пару грамм, не больше. Господин командир будет завтра не в духе. Не надо его раздражать запахом. Лети домой, я тут приберу.
Старик неспеша забрался в кабину, закрыл колпак и неторопливо включил двигатель. Пожевал сухими губами, но передумал что-либо говорить на прощание. Отсалютовал остающемуся на земле и поднял машину в воздух. Через минуту гул двигателя затерялся среди в шелесте деревьев. Отливающая серебром фигура махнула страховавшему из джунглей напарнику и достала из поясной сумки плотно упакованный мешок. Через полчаса на поляне не осталось никаких следов происшедшего.
25 августа, Гаршем
– Дедушка Шабайя, можно еще блин?
– Конечно, моя маленькая! Выбирай – какой хочешь? Этот или вот этот, поджаренный?
Девочка с сомнением рассматривала два огромных блина, обильно политых остро пахнущим маслом.
– Можно мне чуть поменьше? Эти слишком большие.
– Вот, выбирай сама, тут найдешь на любой вкус.
Маленький круглый мужчина поставил перед девочкой огромный поднос, заставленный разнообразными тарелками с дымящимися блинами. Заботливо подвинул поближе и умчался за добавкой на кухню. Сидящий рядом с Ларали Шранг улыбнулся и покачал головой.
– В этом он весь. Готов ради друзей трудиться на кухне не покладая рук. И не отпустит тебя, пока ты не попробуешь сто блюд. Хотя бы по кусочку.
– Я все слышу! – донеслось с кухни.
– А вот со слухом проблемы, – вздохнул спасатель. – Раньше он слышал писк мыши в трюмных воздуховодах.
Шабайя коротконогим колобком выкатился из распахнувшихся створок и высыпал на окованную железом стойку десяток разномастных тарелочек с разнообразными сластями. Убедившись, что новые блюда ставить больше некуда, пристроился на стуле рядом со стойкой и с улыбкой стал смотреть, как маленькая девочка сосредоточенно жует очередной блин.
– Старую поцарапали? – Шранг с любопытством поколупал ногтем крепкую сталь.
– Не поверишь – за месяц две стойки разломали в щепки. Пришлось ставить эту. Не люблю железо, но на гостей дерева не напасешься!
– Наемники у тебя так и квартируют?
– А где им еще отдыхать? У меня двери открыты для любого. Лишь бы только мебель не ломали.
Ларали с вздохом откинулась на невысокую спинку.
– Спасибо, дедушка Шабайя. Я сыта.
– Что ты все повторяешь «дедушка» да «дедушка»? – толстяк удивленно выгнул бровь и посмотрел на друга. – С каких это пор я стал дедушкой?
– С тех самых, как завел внуков.
Владелец ресторана фыркнул.
– Я был официально женат семнадцать раз. Или восемнадцать? – он быстро что-то прикинул в уме и махнул рукой. – Не важно. И внуков у меня может быть несколько десятков. Но для тебя, девочка – я дядя. Только дядя. Не пугай меня нежданно пришедшей старостью.
Девочка удивленно распахнула глаза.
– У вас было семнадцать жен? И где они сейчас?
– Последняя сейчас отдыхает наверху. Остальные остались на десятке планет, куда я перевозил поселенцев.
– На больших кораблях?
– Да, моя маленькая. На очень-очень больших кораблях. Просто огромных. Ты видела Гаршем- Периферию? Да? Молодец, ты у нас путешественница! Так вот, мой корабль мог бы спрятать в своих трюмах с десяток таких станций, не меньше.
