– Покажи ему, – обернулся седоусый к конту, и тот, поковырявшись, достал из-за кирасы такой же знак.
– Грехи мои, – вскинулся верзила, но в грудь ему уперся кинжал седоусого, – так мы не с теми бьемся.
– А с кем должны были?
– Со вторгшимися в землю Шарм'Ат степняками.
– Мы что, на степняков похожи?
– Так откуда я знаю, какие они, степняки? Я их не видел ни разу. Только прибыли, а вы уже наших домалываете. Мы и атаковали.
Внезапно седоусый перебросил кинжал с висящим на нем Знаком в левую руку, рванул меч и с маху ударил по Знаку.
Все невольно прищурились, ожидая разлетающихся осколков, но клинок даже не оставил царапины на камне.
– Подлинный, – констатировал седоусый и, вложив оружие в ножны, протянул руку великану. – Вставай.
Но тот, вскинув ноги, одним звериным движением вздернул себя сам.
– Так это же сигнал подать надо, пока наши молодцы совсем друг друга не покрошили. Хорошие у тебя воины, молодой вождь, – и достал из-под плаща недлинный, но очень широкий рог.
– Играй, – повелел конт Флери, обращаясь к флейтисту, – «Встретил старого дружка».
И над полем боя переплелись веселая плясовая и хриплый тоскливый вой боевого рога.
Войска с недовольным ропотом стали расходиться. Белая пехота раскрыла створки смертоносной ловушки, и оттуда, совсем не торопясь, вышла едва треть ворвавшихся.
– Так как ты все же срубил меня, старче? – опять пристал великан к седоусому.
– Да не я это. Не обскакал я тебя. Вон тот твой воин тебя и огрел. Целил в меня, а попал а тебя.
Великан огляделся. Плененный уже сидел на земле, потряхивая головой.
– Я, пожалуй, сильно его ударил, – сообщил подъехавший конт, – надо снять шлем и посмотреть, нет ли дырки в голове.
– Снимать тебе шлем с этого воина, пожалуй не стоит, молодой вождь. Моя дочь прожила уже шестнадцать зим, но взяла лишь пятнадцать врагов, и лицо ее могу видеть лишь я, ее отец, братья, и тот, кого она выберет себе мужем, – с усмешкой стал объяснять великан конту.
– А при чем здесь твоя дочь? – недоуменно спросил конт.
– А если посмотришь и не восхочет она идти с тобой за благословением к предкам, то вправе она мстить тебе, и твоей семье, и взять не более пяти жизней. Если же до этого срока не выберет она себе спутника, то надлежит ей убить себя, проколов печень.
– Страхи какие! – передернуло конта. Поймав на себе заинтересованный взгляд, он поспешил извинится: – У всех народов свои обычаи, достойный. Но я все же не понимаю, при чем здесь твоя дочь?
– Вот моя дочь, молодой вождь, – захохотал великан. – Но ты великий воин, если смог выбить ее из седла.
Сердце Горацио рухнуло. Какой позор. Он, почти выигравший битву, сразил девчонку.
– Я взяла в этом бою двоих. Есть видоки, – раздался из-под шлема слегка приглушенный, но звонкий девичий голосок. – И я могу открыть лицо. Тем более что они не враги, и мы зря с ними бились.
Она сняла шлем.
И сердце кавалера Горацио конта Флери рухнуло дальше и продолжало падать, не останавливаясь. Буйная туча пепельно-зеленых волос, оливковая кожа, соболиные брови, высокоскулое лицо, белоснежные зубы, открывшиеся в улыбке, пышные губы, короткий носик. И два огромных, как озера, зеленых глаза.
Кавалер Горацио конт Флери утоп.
– Господин лорд наш Шарм'Ат, – пророкотал за спиной голос мастера представлений, и конт Флери, отведя затуманенные глаза от лица своей пленницы, увидел скачущего во весь опор отца, сопровождаемого десятком латников. Тот подлетел, осадил коня.
– В чем дело, конт Флери? Почему мы не добиваем врага, почему враг не бьется с нами? – указал он плетью в поле, где отходило отступающее войско рогатых. – Даже не строятся для новой битвы! Что происходит, конт? – уже почти оскорбительно.
– Господин лорд наш Шарм'Ат, – обратился тот к родителю. – Сей человек, – указал он на великана, – носит на груди Знак Блистательного Дома, подлинность которого удостоверена Хушшар Урсрих, – округлый жест в сторону седоусого. – И послан сей воитель с вверенным ему воинством на помошь нам, дабы противостоять вторгшемуся в наши земли неприятелю. И увидев, как мы добиваем Серокольчужников, решил он, что мы и есть неприятель. С чем имел честь нас атаковать и подарил нам возможность проявить свое умение воинское и отвагу.
Лорд спрыгнул с коня и порывисто шагнул к гиганту. Вбил взгляд в Знак.
– Урсрих?
– Свидетельствую. Подлинный Знак Блистательного Дома.
– Тогда почему мы еще не представлены? – возмущенно повернулся лорд. – Сын мой, прошу вас.
