дальнобойной попытки броска, а потому не были готовы к этому. Броц оказался в сетке.
Раздался гудок рога, извещая конец периода, выигранный красной командой. Толпа ошеломлённо вскочила с разинутыми ртами. В первом же своём периоде, красная команда получила три очка на свой счёт — не говоря уже о тех двух, не засчитанных, что забил Рубен.
Тишина накрыла поле в тот момент, когда игроки другой команды сгрудились для тайного обсуждения того, как стремительно повернуть ход событий.
Со стороны было видно, что их ключевой разгневано излагал план. Вся команда, осклабилась от его предложения, затем они закивали и разошлись, чтобы начать свой период с броцем.
Решив, что у них появился новоиспечённый план, толпа вновь начала издавать приветственные вопли в поддержку. Перекрикивая приветствия толпы, ключевой изрыгивал указания своим игрокам. Двое из его защитников кивнули в ответ на приказ, который Кэлен не удалось расслышать.
Под его вопли, они шли в наступление, собравшись в плотный клубок мускулов и ярости. Вместо того чтобы двигаться в победную зону, ключевой резко принял вправо, устремив атаку в странном направлении.
Рубен и его защитники переместились, чтобы встретить нападение, но оказались не в состоянии вовремя переместить и пустить в ход всю свою силу. Последовало зверское столкновение.
Удар преднамеренно пришелся только на нападающего Рубена и ни на кого больше из других игроков, и более того — они демонстративно отказались даже попытаться увеличить свой счёт в пользу того, чтобы нанести увечья одному из игроков красной команды и нарушить способность этой команды вести игру эффективно.
Поскольку толпа вопила от предвкушения первой крови, нападавшие по одному выползали из кучи. Игроки с красной окраской выдергивали противников из кучи, пытаясь добраться до своих в основании этой груды. Левофланговый нападающий красной команды, был единственным, кто не поднялся.
Пока команда с броцем отбегала для подготовки очередной атаки, Рубен опустился на колени перед лежавшим на земле человеком, чтобы понять, что с ним.
Судя по тому, что он даже не пытался пошевелиться, стало ясно, что ему уже ничем не помочь. Его левофланговый нападающий был мертв. Толпа разрывалась радостными воплями, когда жирная кровавая полоса отмечала путь, по которому уносили павшего игрока.
Пристальным взором хищника, Рубен оглядел боковые линии игрового поля. Кэлен поняла значение этого взгляда. Она полностью понимала то, о чём он думал, поскольку сама точно также отнеслась к этому с неприятием и возражением. Стражники со стрелами натянули тетиву на луках, когда Рубен поднялся на ноги.
— Что происходит? — прошептала Джиллиан, посмотрев на Кэлен из-под плаща. — Я не вижу из-за всех этих охранников Джеганя.
— Ранили одного из людей, — ответила Кэлен. — Обычная драка, ничего достойного внимания.
Джиллиан кивнула и запахнулась обратно под защиту рук Кэлен и в тепло её плаща.
Игра Джа-Лa не останавливалась ни под каким предлогом, даже из-за появления смерти на поле. Кэлен овладело чувство глубокой печали, что смерть человека была лишь составляющей частью этой игры и которую зрители приветствовали бурными овациями.
Лучники распределились по периметру поля, наблюдая за пленниками, что играли в красной команде. Выглядело так, что все концы стрел были нацелены на одного человека.
У неё и у этого мужчины с прорисованными стрелами молний на лице, имелось кое-что общее: каждый из них имел собственную специальную стражу.
Монотонный и повторяющийся гул толпы, словно молитва, взывавшая к игре, принёс ощущение Кэлен, будто воздух наполняется чем-то странным, напряжённым, чем-то предзнаменующим.
Броц был отдан команде, у которой всё ещё оставалось время для своего периода игры. Как только они выстроились, она поняла — их час пробил.
Кэлен видела, как грозный Рубен подал скрытый знак своим игрокам. Каждый ответил ему лёгким кивком. Только им был доступен и смысл второго сигнала, когда Рубен украдкой показал им три пальца. Тут же игроки разбились на группы.
Они кратко выждали тот момент, когда другая команда, вдохновлённая совершённым убийством, стремительно пустилась через поле, сопровождая бег боевыми кличами.
Они полагали, что у них теперь есть тактическое преимущество, которое сыграет им на руку. Они были уверены, что теперь смогут диктовать условия игры.
Пока команда с броцем мчалась по полю, красная команда разбилась на три отдельных клина. Рубен возглавлял меньший центральный клин, направленный на ключевого с броцем.
Каждый из его двух нападающих — огромный правофланговый и вновь назначенный на левофлангового — возглавляли большую часть блокеров двух клиньев по сторонам.
Некоторые из мужчин команды с броцем, на ходу начали смещаться в каждую сторону, чтобы блокировать странное построение, напоминающее три разведённые шлюпки, и пресечь попытку добраться до своего ключевого.
Охранники Джеганя с презрением обрисовывали эту странную оборонительную тактику. Из комментариев Кэлен расслышала их убеждённость, что красная команда, разделившись на три группы, не оставила достаточное количество блокеров по центру чтобы быть в состоянии остановить ключевого с броцем — они значительно уступают тем, кто наступает на них.
Стражи пришли к выводу, что при подобной неэффективной защите, атакующие легко откроют свой счёт, и, вероятно, красная команда из центральной группы поплатится чьей-то жизнью — вполне вероятно — жизнью самого ключевого игрока, поскольку тот теперь практически беззащитен.
Два крайних клина красной команды врезались в каждую из сторон нападения, блокируя совсем в неожиданной манере. Ноги атакующей команды заметались по воздуху, когда их со всей яростью перебрасывали вверх ногами.
Центральный клин Рубена сокрушительно вонзился в основную группу блокеров, защищавших ключевого с броцем. Изо всех сил прижимая броц к своему животу и следуя за некоторыми своими защитниками, ключевой перепрыгивал через путаницу кувыркавшихся игроков.
Рубен, бежавший на полной скорости в тылу центрального клина, ловко увернулся от обрушившейся линии охранников и прыгнул через нагромождение своих блокеров. Прыгая он оттолкнулся одной ногой, другой закручивая толчок от земли так, чтобы он мог спирально вращаться в воздухе.
Долетев до другого ключевого, Рубен обхватил правой рукой его голову словно в попытке зацепиться за него, но инерцией своего вращения внезапно и яростно выкрутил голову мужчины.
Кэлен расслышала характерный треск, когда шея ключевого переломилась. Когда они вдвоём рухнули на землю, Рубен оказался сверху, а его рука по-прежнему обхватывала шею другого игрока.
Когда мужчины обеих команд столпились у их ног, двое игроков атакующей команды, по одному с каждой стороны поля, продолжали валяться. Оба катались в муках от боли переломанных конечностей.
Рубен поднялся над ключевым, замертво лежавшем в центре поля. Голова мужчины была искривлена назад под ужасным углом.
Рубен схватил свободный броц с земли, пронёсся сквозь ошеломлённых, поражённых игроков, и забросил очередное очко, которое не будет засчитано.
Смысл того, что он только что совершил, был очевиден: если другая команда избрала определённую тактику игры — калечить его команду, то он принял ответные меры с сокрушающим ответом. Он дал предупреждение, что их собственными действиями они выбрали для себя то, что случится с ними.
У Кэлен теперь не осталось сомнений, что красная окраска Рубена — далеко не внешняя показуха. Игроки другой команды оставались в живых только его милостью.
Окружённый почти неисчислимым числом захватчиков и множеством стрел направленных на него, этот человек только что установил свои собственные правила — правила, которые нельзя аннулировать или отвергнуть.
Только что он объяснил своим противникам, как они будут играть против него и его команды. Недвусмысленно было утверждено, что именно своими собственными действиями противники Рубена определяют свою дальнейшую судьбу.
Кэлен прошла горькую школу и знала, как внешне должна вести себя, и потому удержалась от улыбки,
