Он направился к столу, где лежал его меч, но Никки встала у него на пути.
— Ричард, я знаю, это тяжело, но ты должен избавиться от этих фантазий. У нас нет на это времени. Нам нужно поговорить. Если ты получил мое письмо, то, по крайней мере, знаешь, что не можешь…
— Никки, — произнес Ричард, успокаивая ее, — Я должен это сделать. — Он положил руку ей на плечо, стараясь говорить так терпеливо, как мог, принимая во внимание его спешку, но и стараясь дать ей понять своим тоном, что не собирается обсуждать это более. — Если ты отправишься с нами, мы сможем поговорить позднее, когда будет время и когда это не будет мешать мне делать то, что должно. Но в данный момент у меня нет времени, также как его нет у Кэлен.
Нажав слегка рукой Никки на плечо, Ричард отодвинул ее в сторону и шагнул к столу.
Когда он поднял меч за полированные ножны, то слегка удивился, почему, когда он услышал волчий вой и проснулся, то думал, что меч лежит рядом с ним на траве. Может, он помнил какой-то фрагмент своего сна. Нетерпеливо желая быстрее уехать отсюда, он выбросил это из головы.
Плавно одев через голову древнюю кожаную перевязь, он быстро прикрепил к ней ножны на левом бедре, и проверил, надежно ли они зафиксированы. Двумя пальцами он потянул меч снизу за крестовину, не для того даже, чтобы удостовериться, что меч чист в ножнах, а, скорее, чтобы проверить, что клинок в порядке. Он не мог вспомнить всего, что случилось в битве, также он не помнил, чтобы клал меч вдалеке от себя.
Отполированная сталь проблескивала через тонкий слой засохшей крови.
Обрывки воспоминаний о битве обрушились на него. Это произошло внезапно и неожиданно, но как только он в ярости освободил меч, внезапность больше не имела значения. При таком численном превосходстве… хотя, все же имела значение. Он так хорошо понимал правоту Никки, когда она говорила об его уязвимости.
Вскоре после его первой встречи с Кэлен, Зедд, будучи Первым Волшебником, назвал его Искателем и вручил меч. Ричард ненавидел оружие из-за своего ошибочного мнения о том, что оно олицетворяет. Зедд сказал ему, что Меч Истины, — как он назывался, — всего лишь инструмент, исполняющий волю своего владельца, который и наделяет его смыслом. Это было особенно верно именно для этого оружия.
Меч теперь был связан с Ричардом, связан с его существованием и управляем его волей. С самого начала смыслом и целью Ричарда было защитить тех, кого он любит и о ком заботиться. Но он осознал, что для этого нужно сначала привести в порядок мир, чтобы они могли жить в безопасности и покое.
Это было тем смыслом, которым он наделил свой меч.
Клинок с шипением вошел в ножны.
Его стремлением теперь было найти Кэлен. Если клинок поможет осуществлению этой цели, он не будет колебаться, чтобы применить его.
Он поднял свой мешок и закинул его назад на привычное место на спине после того как проверил не оставил ли он что-нибудь в соседней комнате. На полу перед очагом он увидел вяленое мясо и сухари. Рядом лежали другие упакованные продукты. Простые деревянные чашки Ричарда и Кары также были там, одна с бульоном, вторая с остатками каши.
— Кара, — сказал он, взяв три кожаный меха с водой и повесив их на шею, — Убедись, что взяла все съестные запасы. Не забудь кружки.
Кара кивнула. Она методично укладывалась, поверив, что он не собирается оставлять ее здесь.
Никки поймала его за рукав:
— Ричард, нам нужно поговорить. Это важно.
— Тогда сделай то, о чем я просил: собирай вещи и пойдем вместе. — Он подхватил лук и колчан. — Ты можешь рассказывать все, что хочешь, до тех пор, пока не будешь задерживать меня.
Смирившись, она кивнула и, наконец-то прекратив споры, поспешила в заднюю комнату собрать свои вещи. Он не хотел оставлять ее, Ричарду нужна была помощь; ее дар мог быть полезен в поиске Кэлен. Фактически, найти Никки, чтобы она помогла ему, было его первой мыслью перед атакой, когда он понял, что Кэлен пропала.
Ричарда набросил свой дорожный плащ с капюшоном на плечи и направился к двери. Кара быстро глянула, торопливо собирая вещи около очага, и кивнула в знак того, что скоро будет готова. В задней комнате он мог видеть Никки, которая в спешке собирала вещи, пока он не ушел далеко.
Из-за срочной необходимости найти Кэлен, воображение Ричарда разыгралось. Он видел ее раненой, видел ее боль. Мысль, что Кэлен где-то одна, в беде, заставляло его сердце учащенно биться от страха за нее.
Против его воли нахлынули сокрушительные воспоминания о том времени, когда она была до полусмерти избита. Он тогда бросил все и увез ее далеко в горы, где никто не мог бы их найти, чтобы она была в безопасности и могла бы исцелиться. То лето, после того как она начала поправляться и до того как появилась Никки, чтобы забрать его, было лучшим летом в его жизни. Как могла Кара забыть то особенное время, было ему непонятно.
Он по привычке проверил меч, чтобы убедиться, что он свободно двигается в ножнах, прежде чем открыть простую деревянную дверь.
Влажный воздух и металлически-серый утренний свет приветствовали его. Вода, стекая по карнизу крыши, брызгала на его сапоги. Холодная изморозь колола лицо. По крайней мере, кончился проливной дождь. Низкие плотные тучи скрывали вершины дубов, которые огораживали с дальней стороны небольшое пастбище, где обрывки тумана стелились, как призраки, по блестящей траве. Огромные сучковатые стволы деревьев роняли мрачные тени.
Ричард был зол и разочарован из-за того, что постоянно шел дождь. Если бы не он, то шансы намного бы увеличились. Тем не менее, это возможно. Всегда остаются знаки.
Всегда остаются следы.
Дождь сделает их менее различимыми, но даже такой ливень не может стереть все отпечатки. Ричард вырос, читая следы животных и людей в лесу. Он мог идти по следам в дождь. Это было сложнее, занимало больше времени и требовало напряженного внимания; но он, несомненно, мог это сделать.
И тут его озарило.
Когда он найдет следы Кэлен, он сможет доказать, что она существует. У Никки и Кары не будет иного выбора, кроме как поверить ему.
Каждый оставляет уникальные следы. Он знал следы Кэлен. Также он знал угол, под которым они располагаются по отношению друг к другу. Вместе с его и Кары следами, следы Кэлен также будут там у всех на виду. Чувство надежды, если не облегчения, поднялось в нем. Как только он найдет несколько читаемых отпечатков и покажет их Никки и Каре, больше не будет споров. Они поймут, что это был не сон и случилось что-то серьезное.
Тогда он сможет проследить путь Кэлен от их лагеря по отпечаткам ног и найти ее. Дождь замедлит эти попытки, но не остановит его, и, может, Никки сможет применить свои способности, чтобы ускорить поиск.
Мужчины, которые топтались невдалеке, увидели, что он вышел из домика и спешно окружили его. Эти люди не были солдатами в строгом смысле этого слова. Они были возчиками, мукомолами, плотниками, каменщиками, фермерами и торговцами, которые бились всю свою жизнь под репрессивным правлением Ордена, стараясь сводить концы с концами и поддерживать свои семьи.
Для большинства этих людей жизнь в Древнем Мире означала существование в постоянном страхе. Любой, кто осмеливался критиковать методы Ордена, быстро арестовывался по обвинению в подстрекательстве и казнен. Обвинения и аресты осуществлялись постоянно, верные или нет. Такая быстрая «справедливость» постоянно держала людей в страхе.
Непрерывная идеологическая обработка людей, а особенно молодежи, приводила к тому, что значительная часть общества фанатично верила в пути Ордена. С самого рождения детей учили, что беспокойство о себе неправильно и что горячая вера в самопожертвование для большего блага есть единственный способ попасть в свет Создателя после смерти и избежать вечных мучений в темных глубинах подземного мира в беспощадных руках Владетеля. Любая иная точка зрения считалась злом.
Обещания богатых делиться с простыми людьми создавало ярых сторонников Ордена, вечно ожидающих доли чужой крови, ждущих, дележки того, что, как их учили, было награблено грешниками, эгоистичными угнетателями, и, следовательно, заслуживавшими такой участи.
