места подальше. Он добрался до самой глубокой части реки, всплыл, набрал воздуха в легкие и сделал еще один выстрел: большим рисковать не стал — не тот случай, чтобы попусту рисковать.
Теперь и вожак дикой банды отправился на тот свет через горнило огненной смерти…
«Два — ноль», — спокойно отметил Даня.
Подплывая к противоположному берегу, он уже чувствовал, как вода забирает его понемногу в свой ледяной плен. Еще две-три минуты, и мышцы одеревенеют. Следовало рисковать.
Даня всплыл в третий раз. На пригорке стоял чужак и целился в него из милицейского карабина «Иртыш-32», очень качественной машинки, особенно если работает с нею настоящий умелец. Позиция для стрельбы по нему у Дани была никакая: цель частично загораживал полуразрушенный парапет набережной, отчасти кустики, отчасти же неровный земляной бугор. Рядом со стрелком стояли еще двое. Значит, двое… Правда, у них не было стволов: один вооружился тесаком, а другой — самодельной кованой секирой.
И все-таки Даня выстрелил. Но вместо искусственной молнии с «огненного молота» сорвался солнечный зайчик, моментально растаявший в воздухе. Игрушка сдохла…
Дах! Дах!
Даня обманул парня с карабином на долю секунды. Промедлил бы еще чуть-чуть, и хана. Пуля коснулась кожи на его голове, у самого виска. Выдрав малую ее частицу, свинцовая дурища пошла ко дну. Но удар был страшен: Даня почувствовал, как меркнет сознание, будто ловкий кулачный боец отправил его в нокдаун.
«Граната? Нет, промокла, не сработает. Пистолет? Тоже, может быть сбой… Ну, приди в себя, сопля!» — лихорадочно пытался сосредоточиться Даня. А холодная стихия воды уже вгоняла ему иглы под кожу…
Он всплыл очень близко от стрелка. Он здорово рисковал. Ему требовалось на целую секунду больше времени, чем нужно для простого верного выстрела… Но это была оптимальная тактика.
Финка полетела на рандеву со стрелком, поцеловала его в горло и вогнала холодную свою страсть глубоко в его плоть. Захлебываясь кровью, чужак упал, покатился по склону и выронил карабин. «Иртыш» слился с водами Москвы-реки.
— Оч-чень удачно вышло… — хладнокровно прокомментировал Даня. Он выкарабкался на набережную, роняя крупные алые капли. Рядом дзенькали автоматные пули, кроша старинный бетон: последний боец банды, вооруженный стволом, поливал Даню с другого берега. Но автомат не винтовка, не карабин даже, он предназначен только для ближнего боя, а на таком расстоянии попадают лишь сущие мастера да везунчики. Мастером вражина не был, а лимит удачи он, как видно, исчерпал раньше.
Двое ребяток — с тесаком и топором — были уже совсем рядом. А на подходе Даня увидел еще двоих.
Наверное, он что-то мог бы сделать, припомнив уроки генерала Крохи. Тот был мастаком по части рукопашного боя. Но Даня мастаком не стал: стрелять он умел как надо, а вот драться руками-ногами — не очень. Между тем в руках специалиста секира представляет собой страшную вещь…
— Нет, не оптимально, — сделал вывод Даня. Встречать их в боевой стойке он не собирался. Вместо этого Даня вытащил гранату, дернул колечко и отправил подарочек преследователям. «Взорвется, — считал он ситуацию, — так парой проблем меньше. А не взорвется, так они хотя бы залягут и дадут мне уйти».
Граната, сволочь, не взорвалась. Зато ребятки уткнулись репами в землю, лежат, не шелохнутся. И пока они лежали, Даня выиграл метров сто дистанции, а потом принялся карабкаться по косогору, чувствуя себя в относительной безопасности. Только добравшись до самого верха, он осмелился вытащить пистолет и произвести маленький эксперимент. Ребятки уже лезли вслед за ним. Выделив чужака с секирой и дождавшись паузы между двумя ударами сердца, Даня плавно нажал на спусковой крючок.
Осечка!
Еще разок…
Осечка!
То ли «Макарычу» не понравилось купание в реке, то ли в старичке по ветхости лет рассыпался какой- то важный орган, но только и эта игрушка стала бесполезной. Даня чертыхнулся: здравое разумение, наблюдательность и оружие предавали его сегодня с добротной регулярностью.
Что ж, оставалось бежать. Конечно, в мокрой одежде, усталый и с левым глазом, заливаемым кровью, он тот еще бегун на дальнюю дистанцию. Но, во-первых, иного варианта у него не было, и, во-вторых, тонкое искусство уходить от преследователей Даня крепко усвоил еще много лет назад, когда был сам по себе и чуть не погиб, сторонясь всех команд.
И Даня побежал.
В его теле не было ни капли жира, все оно представляло собой резиновые перетяжки мускулов, прикрепленных к костяному каркасу. В случае крайней необходимости Даня умел напряжением воли заставить его делать то, что оно не хотело или даже в принципе
«И мороки бы не было, если б я догадался взять с собой
А здесь и сейчас следовало удирать во всю прыть.
Он бы ушел. Легко и незамысловато — на одной скорости. Но тут вдруг выяснилось, что у его преследователей не одни только наточенные железяки. По крайней мере, один из них обзавелся кое-чем посерьезнее…
Даня почувствовал, как вокруг его левой лодыжки смыкается стальная петля. Рванулся. Тонкая металлическая проволока беспощадно впилась в плоть. Даня рухнул как подкошенный, покатился по развороченному асфальту, обдирая руки.
Взглянул на ногу. Так и есть — никакой проволоки, никакой петли, хотя, казалось бы, еще немного, и ногу перережет пополам.
«Угораздило же нарваться…»
Это было «лассо школьницы» — знать бы только, что значит слово «школьница»… Если же добавить к нему еще и слово «лассо», то получится обозначение одного из самых простых в обращении и безотказных магических артефактов. Чтобы привести его в боевое состояние и метнуть, как надо, лучше бы ждать противника в засаде: в движении это довольно сложно. Но вот беда: нашелся среди чужаков умелец, ухитрившийся воспользоваться игрушкой на бегу.
От обычного лассо магическое отличалось тем, что оно не только обездвиживало, а еще и отрезало от попавшегося ногу, руку или голову — смотря на что удалось его накинуть. В течение нескольких секунд давило, а потом становилось мясницким инструментом.
«Хана. Без ноги против двух железяк мне не выстоять. Против четырех — тем более…»
Лодыжка болела нестерпимо. Двое чужаков стремительно приближались.
Неожиданно петля «лопнула»: исчезла, будто ее и не было.
«Крестик, значит. Если там помешал — так тут помог», — подумал Даня, вскакивая на ноги. Явно, крест лишил «лассо школьницы» магической мощи совершенно так же, как он разрядил пару минут назад «огненный молот».
Даню отделяло от самого шустрого из дикой банды не более пятидесяти метров. Он припустил что есть силы, но ему сегодня положительно не везло. Последние два года он влезал в самые опасные переделки, какие только может выдумать на свою голову генерал лучшей команды московского Юго-Запада. Ему уже раз десять должны были отчекрыжить голову, но, видно, залежи невезения копились месяц за месяцем, чтобы в один прекрасный день Даня оказался посреди точного их месторождения. Так бывает иногда. А может быть, он расслабился, уверовал в пустую и никчемную фразу «Все будет хорошо»…
Не успел он сделать и пары шагов, как онемевшая нога подвернулась. Даня не упал. Чудом он сохранил равновесие. Но в ступне что-то неприятно хрустнуло, и боль пронзила всю ногу до самого паха.
Он все еще бежал. Он приказал себе «расцепиться» с болью. Отойти от нее подальше. Не
