Дорогами Миров

им на ум в один и тот же миг.

Собственно говоря, Магам не было ровным счётом никакой необходимости физически вцепляться друг другу в горло — всё равно работали заклинания. Просто за долгую-долгую историю овладения человеком Высшей Магией и превращения его в Мага жест или слово всегда играли важную роль инициатора или катализатора магического действия, поддерживая, проясняя и усиливая суть пущенного в ход чародейства и помогая тем самым сознанию.

Равновесие продолжалось всего несколько секунд. А потом Эндар ощутил, что Командор медленно, — очень медленно! — но верно одолевает. Он таки брал верх, старый и опытный Маг-Воитель, встретивший на своём пути несчётное количество врагов и схваток с ними за тысячу с лишним прожитых им стандартных лет.

Эндар был вынужден выпустить горло Командора и перехватить его цепкие и сильные кисти, стальными тисками сжимавшие шею беглого Мага. Оборона обычно — в конце концов — проигрывает наступлению, но что ему оставалось ещё делать! Только попытаться разжать или хотя бы ослабить смертельный захват…

И вдруг между ломавшими друг друга Магами мелькнула стремительная тень. Молодая Колдунья кинулась на Командора с решимостью птицы, защищающей гнездо с птенцами от подбиравшейся к ним змеи. Такой она и осталась в памяти Эндара — вытянувшаяся в броске, с полыхающими безумным синим огнём глазами и с тускло мерцающим клинком в руке.

Командор оставался Командором. Аргентар отмахнулся левой рукой (вынужденно отпустив при этом горло своего врага) и отбросил ведьму, как матёрый медведь отбрасывает набросившуюся на него и задыхающуюся от праведной ярости и охотничьего азарта лайку. Клинок Мерсены переломился (магия!), девушка отлетела вниз по склону холма шагов на двадцать и бессильно распласталась в густой зелёной траве. Но один-единственный — и такой необходимый! — миг она подарила своему Властелину…

Эндар уже понял, что состязание в уровне владения Чистой Силой он неизбежно проиграет — несмотря на все свои ранения (в том числе и астрального тела), Командор всё-таки оставался сильнее его. На самую малость, но сильнее. И тогда беглый Маг пустил в ход то своё заветное заклинание, которое он приготовил из трофейного знания, добытого у Серебряного Колдуна в тот столь памятный день схватки в подземелье Храма Хурру, у постамента Орба Силы.

Тонкий стилет жалящей змеёй скользнул сквозь защиту Аргентара, пробил её и дотянулся до самой сердцевины магической сути Командора Алого Ордена.

Глаза Аргентара — а они были совсем рядом, и Эндар очень хорошо различал их выражение, — наполнились изумлением. С подобным не сталкивался даже многоопытный Командор за все свои тысячу с лишним прожитых стандартных лет. Эндар знал, что именно чувствует сейчас его враг — ощущение полногомагического бессилия хорошо запомнилось ему самому.

Правая рука Командора соскользнула с горла Эндара, Аргентар обмяк и поплыл, отчаянно пытаясь противостоять неведомой ему Не- Магии. Он боролся, искал выход, старался зачерпнуть Силу и слепить хоть какое-нибудь заклятье, но тщетно. И тогда Эндар выбросил вперёд обе ладони и ударил — с двух рук.

Ветвящиеся молнии хлестали Аргентара, непрерывно и беспощадно следуя одна за другой. Эндар крошил остатки защиты Командора, которая была поставлена ещё до заклинания из арсенала Всеведущих и теперь держалась автоматически. Летели обрывки алого плаща, осколки Абсолютного Металла доспехов и ошмётки окровавленной плоти. Содрогалась вся многомерная структура Тонких Тел Аргентара, дёргались под ударами и вытягивались их тончайшие связи. Защита Командора распадалась, таяла, словно снег под лучами вешнего солнца. Ещё немного, — Эндар уже и сам изнемогал — и вся многослойная магическая оборона Аргентара с почти слышимым хрустом рухнула.

Конвульсивно дёргающееся тело Командора (он всё ещё на что-то надеялся и сопротивлялся — отчаянно, до конца) безвольно сникло, Аргентар зашатался. Не знавший доселе поражений великий воин не мог поверить в победу врага и сейчас — придётся убедить его в этом.

Руки Эндара сомкнулись на горле начальника одиннадцатой фаланги и временного командующего Десятого легиона и резким движением разорвали золочёную цепь-ожерелье из Абсолютного Металла на могучей шее — символ и артефакт, усиливавший магические действия любого Алого Мага-Воителя в ранге Командора и постоянно им носимый (как Капитаном — браслет).

Аргентар начал заваливаться набок, глаза закатывались, а Эндар вторым движением (естественно, сопровождаемым сильнейшим Заклятьем Сокрушения) свернул ему голову — совсем как серому зверю в Великом Лесу Пограничного Мира когда-то. Могущественный Маг, возмечтавший сделаться Императором Алых Воителей и заменить Орден Империей, безвольным мешком рухнул наземь, как только победитель разжал пальцы. Сильное тело, сплошь заляпанное кровавыми пятнами, дёрнулось ещё раз и вытянулось, зарывшись лицом и вывернутой шеей в траву.

До магического слуха Эндара донёсся слабый прерывистый звон — это разрушалась вся тонкая структура Сущности, физическое тело которой уже умерло. Как уходила, недоумевая, Первичная Матрица — Душа — Эндар не стал отслеживать, он еле держался на ногах. Но то, что Великий Алый Маг умер окончательно, бывший Капитан и бывший Властелин понял.

Мог ли когда-нибудь даже подумать Воитель Эндар, всегда восхищавшийся воинскими и магическими талантами Командора Аргентара, что их последняя встреча так закончится…

Эндара шатало, реальность Случайного Мира плыла и качалась перед его замутнённым болью и усталостью взглядом — с противником такой силы он ещё никогда не сталкивался. Если бы Командор не был так изранен, то в траве валялось бы сейчас бездыханное тело самого Эндара, а не Аргентара. Да, если бы не это — и если бы не исполненный предельно-отчаянной решимости прыжок Мерсены…

На подгибающихся ватных ногах Маг побрёл вниз по склону холма, туда, куда было отброшено силой магического удара тело Молодой Колдуньи, и где оно лежало сейчас — неподвижно. Эндар уже знал, что его там ожидает, он видел погасшую ауру ведьмы, так что сомнениям и надеждам места не оставалось. Но то, что он увидел обычным взором, когда прошёл, наконец, эти двадцать шагов (ему показалось, что он шёл целую вечность), потрясло и ошеломило его так, что Маг почти мгновенно пришёл в себя, забыв и слабость, и боль.

Девушка лежала навзничь, широко раскинув так хорошо умевшие обнимать руки, роскошные чёрные волосы пологом расстелились по траве. Она была мертва, мертва уже необратимо, её Душа ушла своей привычной дорогой, пока Эндар добивал своего страшного противника. А прекрасное тело Мерсены (девушка была очень красивой — даже по меркам Магов) было чудовищно и беспощадно разодрано от горла до низа живота, как будто ведьма попала под страшный удар когтистой драконьей лапы. Вместо совершенных форм и бархатистой кожи (Эндар хорошо помнил её тепло) была теперь мешанина из мяса, сломанных костей и внутренностей, обильно залитая кровью. Не пострадало только лицо, оно осталось точно таким же, каким было всегда, лишь приобрело цвет белого мрамора. Капли крови разлетелись широким веером далеко по сторонам, однако, чуть приглядевшись, Маг понял, что большая часть капель вовсе не кровь. Это были сочные алые ягоды, которые Молодая Колдунья заботливо собирала — для него.

Вот и всё. Прощай, Мерсена…

Перед внутренним взором Мага вдруг побежала череда женских лиц — Инь-существа, так или иначе погибшие за него или из-за него. Одурманенная ведьма Мириа, живое орудие заговора Видящих… Та девушка из Отряда — её Душа не ушла бы, не поддайся он ревности и мстительности и не займись Иридием после гибели крейсера Лидеров… Лесная дикарка Хоэ, убитая Несущими Зло в тот миг, когда она