Дорогами Миров

Катри, Лесной Маг — ну что ж, это новое имя ничуть не хуже (и не лучше) любого другого. Что есть имя — символ понятия, ярлык, не более того… А вот то, что служитель поклонился, что Верховный не повелевает явиться, а всего лишь желает говорить, что он не стал использовать магию, пытаясь позвать Эндара, а послал аколита… Хурру тоже явно не хотят конфликта — зачем он им? Потерять можно всё, а вот выгода выглядит весьма сомнительной. Худой мир в данном случае лучше доброй ссоры. Эндар кивнул служителю и пошёл за ним.

Путь не отнял много времени. Храм огромен, но проходы в толще стен, во внутренних помещениях устроены хитро (наверняка замешена магия пространства). Из одной точки громадного сооружения можно достаточно быстро добраться до любой другой, причём как по горизонтали, так и по вертикали. Интересно, сколько же лет Храму? И магия Хурру — она привнесённая или проснулась и развивалась здесь, в этом Мире?

Келья-кабинет Верховного имела тот же внешний облик, что и при их первой встрече. Те же скрытые полумраком стены и потолок, каменный пол и два кресла тёмного дерева с прямыми спинками и изогнутыми подлокотниками в форме змей (тогда, в первый раз, Эндар не слишком обращал внимания на детали — сознание его было занято другим, гораздо более важным), ряд настенных светильников по периметру. Голубоватый свет был неярок и скорее создавал не освещение, а световой фон.

Когда Катри переступил порог, Верховный Хурру молча повёл рукой в приглашающем сесть жесте, а провожатый тут же исчез.

— Мир тебе, Верховный Хурру.

— Мир тебе, Катри — Лесной Маг. Тебя устроит это имя?

— Вполне. Нам нужно поговорить о многом.

— Мы будем говорить, Катри.

Эндар ощутил лёгкое магическое движение. Между креслами медленно возник невысокий стол из такого же тёмного дерева, как и кресла. Часть стены ушла в сторону, из открывшегося прохода появились несколько невысоких женских фигур в закрытых струящихся одеждах, они быстро и молча расставили на столе сосуды с винами (пузатые, с длинными тонкими горлами), кубки, фрукты, блюдо с жареным мясом и так же быстро и молча исчезли. Стена сомкнулась.

Верховный собственноручно наполнил два кубка тёмного стекла янтарной жидкостью.

— Ты можешь не опасаться отравы, Катри. Я легко мог бы уничтожить тебя, пока ты был во власти Орба Силы. Но Хурру…

— …не пытаются противостоять Предначертанному, так?

— Так. Но речь сейчас не об том. Что ты собираешься делать?

— А разве вообще надо что-то делать? Может быть, я собираюсь просто жить?

— Для таких, как ты, понятия «жить» и «делать» тождественны, Катри.

— Ты прав, мудрый Хурру. Я собираюсь взять этот Мир…

— …в котором уже не будет места Хурру?

— О нет, Верховный. Вы дети магии, а мать, как правило, не поедает своих детей. Вы займёте в этом Мире надлежащее место — правящих.

— А твоя длань сменит длань Властителя…

— Пойми, Хурру, один лишь этот мир тесен для меня! Пусть он будет домом, откуда можно уходить далеко-далеко, за свод неба, — тебе так будет понятнее — и куда можно возвращаться. Я просто хочу, чтобы по возвращении меня не ждали бы неприятные сюрпризы. Отдыхают даже Боги. Я могу смести Храм, но я хочу, — вместо этого — чтобы Храм стал бы частью моего дома, и важнейшей его частью. А что до Властителя… Если Храм сочтёт его достойным править народом, пусть остаётся. Если же нет — пусть уходит. Есть определяющие вселенские законы, просто они неспешны, и иногда им следует помочь.

— Ты примеряешь на себя одеяния бога, Катри… — это прозвучало не как вопрос, скорее как утверждение.

— А почему бы и нет? Мне почему-то кажется, что я буду не самым худшим богом.

— Предначертанное неизбежно, но непознаваемо…

— Предначертанному нет до нас никакого дела (так, кажется, сказала Натэна в том дивном видении, только она имела в виду Вечнотворящий Разум). У меня — у нас — хватит сил делать нашу жизнь самим: в тех пределах, какие нам доступны. Вот так, мудрый Хурру… — Эндар отхлебнул вина (а вкус изумительный!) и подцепил аппетитный кусок жареного мяса. Можно было взять двузубую серебряную вилку, однако Катри-Хан-Шэ-Эндар не отказал себя в маленьком мальчишестве. Он взял мясо, не касаясь его, взял невидимыми пальцами и с искренним удовольствием отправил в рот. Свободен! Он свободен ото всего!

— Будет кровь, Катри. Много крови…

— А как там насчёт Предначертанного? Кому суждено умереть, те умрут.

— Ты говоришь так легко, потому что почти всемогущ — я представляю примерно пределы твоей силы — и не слишком-то рискуешь умереть сам…

— Я знаю, что такое смерть, Верховный Хурру, — я сталкивался с ней на Дорогах Миров. Здесь — да, я не очень опасаюсь мечей и даже вашей магии. Но, продвигаясь и раздвигая рамки, я неизбежно столкнусь с кем-то или чем-то, что не только будет соизмеримым по мощи с моими силами, но и превосходящим. И что тогда? Я вполне могу погибнуть — точно так же, как и простой воин на поле битвы от стрелы или копья. А остановиться… Это вряд ли.

— С чего ты хочешь начать, Лесной Маг?

— С начала, Верховный Жрец Хурру.

* * *

Хануфера Катри разыскал легко. Он сделал бы это и до визита к Орбу Силы, а уж теперь… Стоило только чуть напрячься, и огонёк разума царедворца ярко высветился перед внутренним взором Мага. Эндар решил прибегнуть к телепортации — лишняя демонстрация Силы не будет лишней — и через несколько мгновений материализовался в доме Хануфера, прямо перед изумлёнными глазами последнего. Сборщик дани поспешил склониться в низком поклоне, однако, надо отдать ему должное, в себя пришёл достаточно быстро — ведь Хануфер прекрасно знал и понимал, с кем имеет дело.

Катри не отказался от угощения — к чему пренебрегать приятным, коль скоро имеется такая возможность. Но разговор за чашей вина пошёл серьёзный.

Хануфер был несказанно рад тому обстоятельству, что грозные Хурру если и не окажутся союзниками, то, во всяком случае, не выступят против. Оставалась армия и гвардия Властителя, а так же те из знати, которые Властителя поддерживали (быть может, сами втайне лелея мысль занять его место). Катри не собирался разгонять сторонников трона мановением руки. Он рассуждал вполне логично: если уж Хануфер жаждет власти, пусть добывает её, а не ждёт, пока этот сладкий плод сам упадёт к нему в ладони по волшебству. Чародей решил вмешаться только в том случае, если ход событий его совершенно не будет устраивать. Визит во дворец решено было нанести утром — без особого приглашения. Хануфер успел доложить о чуде, и его сообщение вызвало интерес — Властитель давно нуждался в чём-то подобном для противовеса магической мощи Храма.

Утро наступило ясное и прозрачное. Огромный город просыпался, общая аура его обитателей была спокойной и умиротворённой. Первые торговцы уже разворачивали свои товары на рыночной площади, из дверей пекарен тянуло запахом свежеиспечённого хлеба, по каменным мостовым зацокали копыта — первые гружёные возы потянулись в город от распахнувшихся ворот. Порт наполнялся привычным каждодневным шумом, первые корабли покидали его, и первые вновь прибывшие занимали места у причалов. Лучи солнца скользнули по белому куполу Храма, и Катри-Эндар уловил слабый ручеёк ожившей магии. Нечто вроде утренней общей молитвы? Точнее, что-то среднее между молитвой и медитацией, в которую вовлечены сотни разумов. Да, Храм не забывал своих функций — пробудившаяся магия явно была Магией Слежения. Что ж, пусть наблюдают…

Дорога до дворца Властителя не отняла много времени — царедворцы уровня Хануфера по установившейся традиции селились недалеко от дворца, и чем выше был ранг слуги Властителя в сложной придворной иерархии, тем ближе располагалось его жилище к центру светской власти — к дворцу- крепости.