тех двоих.
— Вы что, собрались воевать с Владиславом? — удивилась Лена.
— Конечно нет! Но надо быть готовыми ко всему! — уточнил я. — Ладно, начнем прямо сейчас. Гарик, техника готова?
— Все в полном порядке. Вертолеты заправлены топливом и боеприпасами, все системы проверены.
— Тогда допиваем чай и идем экипироваться, — сказал я.
Подготовка не заняла много времени, и уже минут через пятнадцать мы были в воздухе. Шли уступом: я на «Ми8» над самыми верхушками деревьев, а Гарик на «Ка50» на триста метров выше. Справа от нас, на востоке небо толькотолько начало светлеть. Внезапно впереди, на большой высоте чтото блеснуло. Это лучи еще невидимого изза горизонта солнца отразились от консолей самолета.
— Гарик! Ты видишь? — почемуто шепотом спросил я.
— Вижу, Серега, ну я сейчас ему устрою! — ответил Игорь.
«Акула» резко прибавила скорость и, набирая высоту, устремилась к противнику. Через минуту я увидел красноватую вспышку ракетного двигателя, а еще через несколько минут в небе распустился яркий цветок взрыва.
— Спекся, голубчик! — донесся из наушников торжествующий голос Игоря. — Это тебе, жаба парагвайская, не шарики из дерьма катать!
— Гарик, не зарывайся, в патруле должно быть два самолета, — предупредил я друга.
— Спокойно, Серый, будем жить! — Кажется Игоря понесло. — Я уже вижу вражескую базу.
«Акула» Игоря вошла в пике. В тот же момент я увидел, что второй патрульный пристраивается Гарику в хвост. Практически сразу на капоте истребителя заплясали веселенькие огоньки — заработали пулеметы. Желтые плети трассеров хлестнули по вертолету. Гарик мгновенно лег в вираж, но самолет, проскочив по инерции пару километров, сделал боевой разворот и снова зашел «Ка50» в хвост. Летчик явно не был новичком — видя, что проигрывает в маневренности, он решил сделать ставку на скорость. Минут пять продолжалась в небе смертельная чехарда. Истребитель выходил в атаку, Гарик в последний момент уворачивался, и тут же все повторялось снова. Я охрип, предупреждая Игоря об опасности. А ведь время шло, и каждое потраченное мгновение отделяло нас от главной цели — добиться фактора внезапности. Но Горыныч никак не мог воспользоваться своими зенитными ракетами — ас за штурвалом самолета, поняв, что имеет дело с неизвестным самонаводящимся оружием, просто не попадался в переднюю полусферу «Черной акулы». Но как бы ни был опытен незнакомый летчик, а в охране секретной базы наверняка служили только испытанные люди, он всетаки проморгал появление второго противника.
Я подобрался к месту схватки на небольшой высоте и, поймав выходящий из пике истребитель в прицел, всадил в него длинную очередь из столь долго бездействовавшего пулемета Афанасьева. Крупнокалиберные пули буквально распороли обшивку самолета. Взорвавшись в воздухе, истребитель рухнул на лес.
— Отлично сработано, Серега! — заорал Игорь. — Мы победили, и небо над нами чисто!
— Вместо цитат из тупых американских боевиков лучше займись делом! — охладил я пыл своего друга. — У нас еще полно работы.
— Ладно, умник, полетели громить базу!
Мы успели вовремя, на базе уже сыграли тревогу, но персонал только начал выбегать из казарм, а на рампы только установили, подвесив стартовые ускорители, еще пару истребителей. Горыныч обрушился на них как огненный смерч. Он легко поразил в первом заходе не успевшие взлететь самолеты и их товарищей на стоянке. На втором заходе несколько ракет превратили казармы в груды щебня. Я тоже постарался внести посильный вклад в общее веселье — пройдя над южной стороной, запалил топливные цистерны и разнес окна административного корпуса. Затем аккуратно прошелся вдоль ограды, сметая караульные вышки, и сел на дальнем краю базы. Дальнейшие боевые действия нам с Андрюхой предстояло вести на земле. Быстро и сноровисто мы выкатили из чрева «восьмерки» мотовездеход «поларис» и двинулись в сторону пылающих зданий. «Черная акула» продолжала кружиться над базой, уничтожая огнем из пушки все живое. Но вскоре треск тридцатимиллиметровки стих — у Горыныча кончились цели. Тем не менее мы с Андреем спешились метров за сто до строений и дальше рванули короткими перебежками.
Гарик поднялся на двести метров и стал корректировать наши действия по рации.
— Мужики! Слева изза развалин ангара вылезло несколько человек!
— Вижу! — откликнулся Андрюха, и мы с ним несколькими короткими очередями ликвидировали проблему.
— А теперь ктото копошится в здании администрации! Залягте, я выпущу пару ракет! — Так мы и продвигались вперед. Но минут через десять Гарик удивленно присвистнул и доложил: — Какоето шевеление на краю болота. Точно, там человек машет руками! Посмотрю поближе! — Вертолет ушел в сторону ограды, и тут же раздался радостный крик: — Это Мишка! Мишка на краю болота, вот чертенок!
— Андрей, прикрой! — Я бегом добрался до вездехода, прыгнул в седло и рванул навстречу Бэтмену. Через несколько секунд я сжимал перемазанного грязью с ног до головы Суворова в объятиях. — Балбесина, ну и напугал ты нас! Ты как тут очутился?
— Стреляли! — радостно ответил Мишка. — Долго рассказывать! Пойдем лучше закончим то, что вы начали, «рэмбы» комнатные!
А тем временем всякое шевеление на поверхности базы прекратилось. Ангары и гаражи, казармы и офицерское общежитие, административный корпус и мастерские лежали в руинах. Из болееменее целых сооружений остался только неказистый бетонный куб, напоминающий трансформаторную будку. С него и решили начать осмотр. Пока я знакомил Андрея с Мишкой, Гарик, убедившись в отсутствии противника, посадил вертушку за казармой и присоединился к нам.
— А кубикто непростой, ворота как в самолетном ангаре, — сказал Горыныч. — Андрюха, что говорили пленные об этом милом домике?
— Ничего не говорили, — Шевчук полез в карман и извлек измятый листок с планом базы, — этого сооружения даже на схеме нет!
— Впредь нам наука — нужно проверять разведданные! — попенял я. — А если бы тут оказался комплекс ПВО. От нас бы клочки полетели!
Рядом с воротами оказалась небольшая дверь — естественно, запертая. Пришлось побыстрому подорвать препятствие гранатой. Когда рассеялся дым, мы осторожно заглянули внутрь. С первого взгляда на скудно освещенный, пустой зал я понял, что перед нами ключ к присутствию нижегородцев в этом мире. Ведь решетчатая конструкция у дальней стены, без сомнения, являлась «воротами» темпормашины.
— Андрюша, покарауль на входе, а мы зайдем осмотреться, — крикнул я, делая шаг в дверной проем.
Изнутри кубик казался больше, чем снаружи. Вдоль стен, по кругу, на высоте пяти метров тянулась открытая галерея. На галерее, по углам размещались площадки с какимто оборудованием.
— Там у них аппаратура управления, — уверенно заявил Мишка. — Сейчас посмотрим или оставим на потом?
— Давай сейчас, чего тянуть! Очень хочется узнать, чего там наваяли наши коллеги по временным перемещениям. — Гарик направился к ведущей на галерею лестнице.
— Точнее сказать «конкуренты»! — поправил я Горыныча. — Вы шарьте наверху, а я осмотрю «окно».
Решетчатая конструкция даже при беглом осмотре выглядела примитивной. Все соединения выполнены огромными болтами, хотя логичней было бы использовать сварку. Тут два варианта: или этот шедевр промышленной революции изначально задуман как сборноразборный, или в том мире так и не додумались до электросварки. Вся проводка на «окне» выполнена на медном кабеле огромного сечения. Все провода уходили под пол. Представляю, какие гигантские там должны стоять трансформаторы. А управление, наверное, осуществляется колоссальной ламповой ЭВМ. Или титаническими электротабулирующими устройствами.
Мои друзья уже почти дошли до площадки с аппаратурой, как вдруг изза пульта выскочил человек в сером комбинезоне и помчался по галерее. Его цель стала видна через пару секунд. Предполагаемый
