Инквизитор еще продолжал атаковать, но ловкость рук куда-то ушла. А потом стали подкашиваться ноги.
И тогда последовал второй удар. Точно в сердце.
Торквемада стоял и смотрел на соперника с невыразимым удивлением. Чуть склонив голову и прищурив глаза.
Как собака.
А потом упал.
Но и рухнув ничком, еще продолжал дергаться и тянуться к мечу, который выпал из руки.
– Принесите кто-нибудь осиновый кол, – весело попросил Григораш.
Его возглас был встречен гробовым молчанием. Крестоносцы замерли в неподвижности, словно в игре «Море волнуется раз».
Только черные монахи двигались стремительно и беспрепятственно, растекаясь к окраинам площади.
Григораш легко, словно и не было никакого боя, вскочил на сруб костра и перерубил путы, которые держали Жанну у столба.
И тут толпа взорвалась.
Поединок на мечах – это интересно, и инквизитора никто не жалел. Но отпускать еретичку, которая взошла на костер – это кощунство.
Не было никакого Божьего суда! Просто подрались по личным причинам два меченосца и один убил другого. Давайте поаплодируем победителю и будем продолжать аутодафе.
Похоже, с этим были не согласны только двое – Григораш и Жанна. Она, рывком разбросав хворост, спрыгнула на землю, разминая затекшие руки, и наклонилась, чтобы поднять меч Торквемады.
И в этот миг в ближайшего палача с факелом угодила стрела.
Он захрипел и повалился на костер, роняя факел в хворост.
Кажется, он был еще жив и бился в агонии, когда пламя охватило его.
А конные рыцари и валькирии уже пробивали дорогу к центру площади, навстречу Жанне и ее верному рыцарю, которые тоже наотмашь рубили мечами направо и налево.
Доблестные рыцари Григ о'Раш и Конрад фон Висбаден были не такие идиоты, чтобы явиться в логово врагов вдвоем. Для этого они слишком хорошо представляли себе нравы крестоносцев.
В тоннелях метро у станции «Университет» ожидала сигнала целая армия орлеанцев и сатанистов.
Увидев, сколько их, крестоносцы повели себя по-разному. Трусы кинулись врассыпную, фанатики бросились в бой, а самые дисциплинированные воины озаботились спасением императора и понтифика.
Но когда их вывели из опасной зоны, оказалось, что «Украина» уже горит и идти туда бессмысленно.
Редеющий отряд императора Запада метался по центру города и везде видел одно и то же – пожары и врагов.
Дошло до того, что они стали искать спасения в официальном дворце Вселенского понтифика, который был когда-то Историческим музеем. И в панике не заметили, как вломились в Кремль.
А поскольку еще раньше туда вломились дзержинцы, теперь в Кремле никого не было. Охрана и дзержинцы перебили друг друга, а правительство народного единства привычно эвакуировалось по пути, успешно проторенному сначала правительством Российской Федерации, а затем правительством национального спасения.
Только некому было теперь угробить генерала Колотухина в подземных лабиринтах.
Ведь Маршала Всея Руси Казакова убил Пантера. Теперь же Пантера и сам был убит.
Мертв, как камень.
Искать осиновый кол было некогда, но вместо контрольного выстрела Жанна одним ударом отсекла великому инквизитору голову его же собственным мечом.
Было много крови, но все-таки гораздо меньше, чем пролил он сам.
Когда королева и ее рыцарь вырвались на оперативный простор и оказались там, где не было ни врагов, ни огня, потому что все здесь уже сгорело раньше, а погоня отстала, не выдержав темпа и рывков в сторону, которым позавидовал бы любой истринский заяц, Жанна выглядела, как Маргарита после кровавой ванны, а на Григораша лучше было вообще не смотреть.
Рыцарь стянул мокрую липкую рубашку и, морщась, вытер ею меч. А Жанна не могла сделать даже этого. У нее не было рубашки.
– Теперь ты, как честный человек, просто обязана выйти за меня замуж! – тяжело дыша объявил Григораш.
– Тебе не терпится стать королем? – поинтересовалась Жанна.
– Это может быть морганатический брак[7], – отмел это предположение рыцарь.
– Я подумаю, – после некоторого колебания согласилась королева. – В конце концов, теперь мне нечего терять.
– Никогда не говори никогда!
– Никогда не говори навсегда.
Они оба рассмеялись, и Григораш протянул Жанне свою безнадежно испорченную рубашку.
Вытирая меч, королева с интересом разглядывала его и, кажется, обнаружила кое-что любопытное.
Во всяком случае, она как-то сразу посерьезнела и спросила таким тоном, который сразу насторожил Григораша:
– Тебе интересно узнать, кого ты убил?
– Я и так знаю. Пантеру. Я его сразу узнал.
– Кто бы сомневался, – невесело усмехнулась Жанна. – Ты лучше на это посмотри.
И она показала верному рыцарю клеймо на мече.
Маленькое такое клеймо.
Слово «ЗиЛ» в овальной окантовке, но буква «и» аккуратно выщерблена, и если слегка напрячь воображение, то все вместе складывалось в слово «ЗЛО».
А на другой стороне – голова собаки в кольце из еврейских букв.
Три верхних выписаны аккуратно и изящно – точно так, как на собственном мече королевы Жанны, который выковал когда-то знаменитый мастер Берман.
А две нижних выбиты небрежно. Буква «рейш» – в два штриха, как русское «г», развернутое в другую сторону, а «комец-алеф» – в три, как латинское «N» с маленькой закорючкой внизу.
И не надо было знать еврейский алфавит, чтобы понять, какое слово обозначают все эти буквы.
А Жанна, будучи полиглотом, знала еврейский алфавит не хуже русского. И заметила, что слово это написано все-таки с ошибкой.
К первой букве «алеф» забыли прибавить закорючку, и получилось-таки «ДАБРО».
Это рассмешило Жанну. Она хохотала и не могла остановиться, а Григораш тупо разглядывал меч и напряженно шевелил извилинами.
А когда королева немного успокоилась, неуверенно сказал:
– Пантера не стал бы никому подражать.
– Вот именно, – согласилась Жанна и они задумались уже оба.
– Но он мог носить чужое оружие, – первым выдвинул версию Григораш. – Боевой трофей, например.
– Это сомнительно. Особенно если учесть, что он мне говорил.
– А что он тебе говорил?
– По-моему, он предлагал мне стать императрицей Запада. Он предлагал мне жизнь и свою любовь в обмен на коронацию некоего претендента. Догадываешься, какого?
– Примерно да. Но ты, конечно, отказалась.
– Конечно. Ведь я люблю тебя.
– Да неужели! Оказывается, надо было вытащить тебя из огня, чтобы это услышать.
