нем говорилось: «Я готов к компромиссу, если ты распорядишься убрать стражников Дома Феникса. Из-за них я не могу покинуть свою квартиру. Можешь прийти, когда тебе будет удобно. Келли».
Было совершенно ясно, что сообщение фальшивое. Но Келли и Херт не могли знать друг друга достаточно хорошо, чтобы вступать в псионический контакт, а это оправдывало появление письма. Херт был к тому же крайне низкого мнения о Келли, что облегчало дело. Чтобы все сработало как надо, Херт должен поверить, что Келли испугался стражников, и подумать, что Келли не знает, какую угрозу эти стражники представляют для джарега. Мне-то было известно, что на самом деле Келли об этом знает, но, предположительно, Херт был в неведении.
Возникал ряд вопросов. Придет ли Херт собственной персоной? Сколько телохранителей он приведет с собой? И какие еще меры предосторожности он предпримет?
Волшебница появилась до того, как произошло что-либо еще. Я ее не узнал. Это была высокая женщина-джарег с черными кудрявыми волосами и плотно сжатыми губами. В ее внешности чувствовались некоторые наследственные признаки Дома Атиры. Она вошла в лавку. Я осторожно последовал за ней. Она увидела меня и спросила:
– Лорд Талтос?
Я кивнул. Она показала на дом Келли:
– Тебе нужно, чтобы никто не смог телепортироваться оттуда. Это все?
– Да.
– Когда?
Я достал монету, некоторое время изучал ее взглядом и на ощупь, потом протянул ей:
– Когда эта монетка нагреется.
– Хорошо, – сказала она.
Я вышел из лавки все так же осторожно – не хотел, чтобы на меня напали прямо сейчас. Занял свою прежнюю позицию и стал ждать. Несколько минут спустя появился драгейрианин в одежде цветов Дома Джарега.
– Все в порядке, Лойош, – сказал я. – Лети.
– Ты уверен?
– Да.
– Ладно, босс. Успехов!
Он улетел. С этого момента начался отсчет времени. Кровавая часть дня должна была начаться, вероятно, где-то через полчаса. Я вытащил кинжал и подвинулся глубже в тень высокого старого дома, возле которого я стоял. Потом убрал кинжал и нащупал рапиру, но не стал ее вытаскивать. Я дотронулся до Разрушителя Чар, но оставил его обернутым вокруг запястья. Потом сжал и разжал кулаки.
О том, что происходило внутри жилища Келли, я мог только догадываться. Но я не сомневался, что джарег был посланником Херта. Он должен был войти и сказать, что Херт уже идет сюда. Ни Келлм, ни, посланник, очевидно, не знали, с какой целью, так что…
Из дома вышли Наталия и Пареш и разошлись в разные стороны.
… Келли, скорее всего, обратится за помощью. К кому? К «народу», естественно. Мой прежний план требовал именно этого, после чего я сообщил бы об этом стражам Дома Феникса и инициировал взаимное уничтожение. Однако сейчас я не собирался этого делать, поскольку Коти все еще была с ними.
Появилось четверо джарегов. Телохранители – наемные горы мускулов. Двое из них вошли внутрь, оставшиеся внимательно смотрели по сторонам в поисках людей вроде меня. Я оставался в укрытии. Если Иштван был здесь, он тоже не показывался. Так же как и Квэйш. Я получил еще один урок того, насколько просто спрятаться на городской улице и как сложно найти кого-то, кто прячется.
Примерно через семь минут появился Херт, вместе с Баджиноком и еще тремя телохранителями. Они вошли в дом. Я на мгновение сосредоточился и совершил очень простое заклинание. Монетка нагрелась. Вокруг дома Келли возник блок от телепортации.
Примерно в это же время на улице начали собираться выходцы с Востока и отдельные теклы. Один из телохранителей, стоявших снаружи, вошел внутрь, видимо, чтобы сообщить о происходящем, потом снова вышел. Затем на противоположной стороне улицы начали собираться стражи Дома Феникса. Это то, что тебе надо, Келли. Немедленная конфронтация благодаря любезности баронета Талтоса.
Проблема в том, что мне больше не нужна была конфронтация. Мой план предполагал сначала убрать в безопасное место Коти, после чего я мог убить Херта, Иштван – Квэйша, а стражники перебили бы Келли и его банду. Но я не посылал никаких сообщений стражникам Дома Феникса о том, что происходило сейчас: они узнали об этом сами.
Что ж, на данном этапе пути назад уже не было. Сейчас Херт уже в доме, он должен понять, что сообщение исходило не от Келли и что вокруг дома возведена защита от телепортации. Он неминуемо должен прийти к выводу, что я нахожусь где-то неподалеку и намереваюсь его убить. Что он станет делать? Он может просто попытаться выйти, надеясь, что я не стану предпринимать никаких попыток на глазах у имперских стражников. Или вызвать еще телохранителей, полностью окружить себя и уйти достаточно далеко, чтобы оттуда телепортироваться. Вряд ли сейчас он уютно себя чувствовал.
Женщины-лейтенанта, которая командовала стражниками в прошлый раз, не было видно. Ее место занимал старый драгейрианин в бело-голубой одежде Дома Тиассы под золотым плащом Дома Феникса. У него была своеобразная, слегка напряженная и вместе с тем расслабленная поза старого солдата. Будь он выходцем с Востока, то наверняка носил бы длинные усы, за которые то и дело тянул бы пальцами. Вместо этого он время от времени почесывал кончик носа. За исключением этого, он практически не двигался. Я заметил, что его клинок был очень длинным, но легким, и решил, что мне не хочется с ним драться. Потом я сообразил, что этот старый тиасса наверняка сам лорд Хааврен, бригадир стражников Дома Феникса. Это произвело на меня впечатление.
Выходцы с Востока и стражники продолжали собираться. Наконец Келли выглянул наружу и огляделся по сторонам, вместе с Наталией и несколькими другими. Вскоре они снова ушли в дом. По виду Келли я ничего не мог сказать. Чуть позже из дома вышли Грегори и Пареш и начали тихо разговаривать со стоявшими поблизости людьми с Востока. Я предположил, что они просят их сохранять спокойствие.
Я размял пальцы, закрыл глаза и сосредоточился на доме напротив. Вспомнил коридор. Увидел осколки фарфора на полу рядом с моей правой ногой, но проигнорировал их; осколки вполне могли уже убрать. Вызвал в памяти красноватое пятно, вероятно от вина, на полу и у стены. Потом вспомнил лестницу посреди прихожей, по-видимому ведущую в подвал, с занавеской наверху. Потолок над ней был покрыт осыпавшейся краской, сквозь которую проступала деревянная дранка. С потолка свисала изношенная веревка. Вероятно, когда-то на ней висел канделябр. Я вспомнил толщину веревки и форму ее растрепанного конца. Вспомнил слой пыли за – занавеской. И саму занавеску, вышитую коричневыми и грязно-голубыми зигзагами по некогда зеленому фону. И запах коридора, спертый, пыльный и затхлый, настолько густой, что я мог почти ощущать его на вкус; я действительно ощутил вкус пыли у себя во рту.
Я решил, что пора. Я зафиксировал картину у себя в сознании, призвал на помощь Державу, и магическая сила увлекла меня к образам, которые я создал в своих мыслях, пока необъяснимым путем они не совпали с реальными образами, запахом и вкусом.
Я крепко зажмурился, уже зная, что перемещение произошло, поскольку в моих внутренностях началось тошнотворное шевеление. Я последний раз содрогнулся и открыл глаза. Вид и запах были не совсем те, которые я помнил, но достаточно близкие. Во всяком случае, мне было где спрятаться.
Я предполагал, что в коридоре могут оказаться телохранители, и потому постарался не издавать ни звука. Вам когда-нибудь приходилось чувствовать, что вас вот-вот вырвет, и при этом не издавать ни звука? Но не будем об этом распространяться: достаточно сказать, что мне это удалось.
