добраться до Земли и передать информацию нашим специалистам, пусть они этой проблемой и занимаются.
Дик и сам не знал, почему он вдруг решил плотно заняться этим вопросом — какие-то неясные предчувствия, не оформившиеся предположения блуждали в его мозгу, однако ничего конкретного сформулировать он не мог. Но предпочитал доверять интуиции, которая подсказывала, непонятно на чем основываясь, что со временем у них будут серьезные проблемы. Попытавшись объяснить свои чувства друзьям, капитан быстро запутался в своих собственных умозаключениях, после чего чертыхнулся и заявил, что «будет именно так, потому что я так хочу». Не слишком убедительный аргумент, однако никто спорить не стал. Может потому, что в душе каждый хотел именно сам найти источник губительных мыслей и, чем черт не шутит, может быть тем самым и положить конец этой проклятой войне.
Следующие дни были плотно заполнены работой, хотя и омрачены трагическим событием — во время очередного выхода Дика за борт «Файвера» Брей, доведенный до исступления очередной вспышкой ненависти к землянам вообще и к этой конкретной группе в частности, впал в совершенно невменяемое состояние и, не имея возможности выйти из своей «камеры», покончил с собой. Все были в шоке, тем более, что приняв теорию Рейкера они тем самым согласились, что ненависть рекнов к землянам — это просто болезнь, излечением которой они как раз и занимались. После некоторого раздумья, Рейкер смастерил подобие Имперского флага, в которое завернули тело и, доставив на Эрсайд, предал его земле рядом с братской могилой перебитых ранее десантников. Тут же был похоронен и Фред, над его могилой поставили небольшой обелиск, вырубленный Ричем из гранитного валуна, к которому пришпилили эмблему навигатора погибшего товарища. По этому случаю все пилоты спустились на планету, чтобы проводить в последний путь товарища.
Рич и Аня не раз исследовали купола на Эрсайде, однако то ли механизм «изготовления» эрсменов был поврежден при перестрелке, то ли были тому какие-то другие причины, однако никакие действия разведчиков не приводили к активизации лаборатории. Досконально выяснить этот вопрос было невозможно, поскольку сведения о комплексе на планете, которыми располагали компьютеры «Файвера» были отрывочны и неполны — похоже, элане ревностно оберегали эту тайну. После нескольких часов усилий супруги бросили это занятие как совершенно безнадежное.
Все купола были исследованы с предельной тщательностью, однако ничего нового универы не узнали. К тому же лаборатория куда больше пострадала от времени, чем изолированные помещения корабля — даже если тут что и было, то давно сгинуло.
Наконец Дженнингс объявил о первом испытании собранного пеленгатора. Прибор представлял собой довольно забавное зрелище — куски проводов, напаянные как попало микросхемы, какие-то блоки, состоявшие, казалось, из одних острых углов — в общем, вся конструкция здорово напоминала излишне наряженную новогоднюю елку. И тем не менее этот монстр работал. Время от времени в нем что-нибудь ломалось, однако в минуты затишья на приборах появлялись кое-какие показания.
Поначалу показания прибора информировали, по язвительному выражению Джоанны, о погоде в Африке. Великая мысль первому пришла в голову Рейкеру, который предложил всем зрителям убраться к чертовой матери под защиту зеркальной брони. После того, как источники пси-помех были изолированы, а люк тщательно закрыт, выяснилось, что нет никакой возможности считать показания сенсоров. Бобу пришлось ухлопать почти сутки на то, чтобы собрать передатчик, транслирующие данные пеленгатора на антенну «Файвера» и оттуда на бортовой компьютер.
И наконец удалось получить пеленг. Довольно паршивый и неустойчивый, однако несомненный. Разгорелась дискуссия, что делать дальше. Рами сгоряча предложила лететь вдоль пеленга, но ее быстро отговорили от этой бессмертной идеи. Более рациональной показалось предложение Дика снять еще несколько замеров. Дженнингс утверждал, что сможет управлять навигационной системой корабля, а запасы топлива на борту позволят им запросто смотаться в соседнюю галактику. Джоанна, лучше всех разбиравшаяся в астронавигации, и лишь немногим уступающий ей Рейкер заперлись в конференц-зале, прихватив с собой Боба и его компьютер. Остальные были бесцеремонно выдворены из аудитории с категорическим приказом не мешать. После трехчасового бдения на стол были выложены координаты шести точек, расположенных относительно недалеко от Эрсайда, три-четыре парсека максимум. В принципе, для определения координат искомого пси-излучателя хватило бы трех пеленгов, однако запас карман не тянет.
По этому случаю был устроен первый и последний пикник на планете. Нагруженные продовольствием, Рич и Рейкер отправились вниз, готовить место для отдыха. После недолгих поисков они нашли прекрасную полянку на берегу реки, где невысокие гибкие деревья, сходные с земными ивами, давали приятную, не слишком густую тень. Тут же был прекрасный пляж, а вода была кристально чистой и в меру теплой.
В душе Рейкера взыграли охотничьи инстинкты, и, после часового блуждания по лесу, он пришел к уже собравшимся друзьям с тушей местного аналога оленя на плече. Данный успех был принят всеми присутствующими с восторгом, особенно учитывая тот факт, что консервы у всех уже стояли поперек горла. Радость усугублялась тем, что разделывать добычу полковник вызвался сам, категорически заявив, что он никому не доверит свершение этого обряда.
Девушки развернули буйную деятельность, готовя стол, пока мужчины заготавливали дрова, а затем с чувством исполненного долга отправились купаться. Всех удивила Рами, которая, как оказалось, плавала как торпеда, намного опередив даже Дика, который одно время был чемпионом курса. Победитель получил право первым выбрать себе шашлык и, вгрызаясь в сочное, пахнущее дымком мясо, она застенчиво заявила, что три года назад выиграла первенство Рекна среди молодежи.
Потом они долго сидели у пляшущего огня, глядя, как сгущается ночь. Тихо плескалась вода, где-то пели птицы, и все было просто замечательно. И каждый понимал, что нескоро еще смогут они вот так спокойно посидеть на природе. Впереди их ждала работа.
А с утра корабль стал готовиться к первому прыжку.
Морской еж
Пять точек остались позади. Считая сам Эрсайд, они имели уже шесть пеленгов, которые, к сожалению, никак не хотели укладываться в схему. То есть центр пси-излучения они определили, но очень уж примерно, с точностью до нескольких сот тысяч километров. И, что самое досадное, согласно карте из конференц-зала, в том районе не было звезды.
Пилоты собрались в рубке, чтобы обсудить ситуацию. На экране компьютера мелькали пеленги, которые указывали на совершенно пустую, как казалось, область пространства.
— Итак, какие будут идеи? — Боба никто не уполномочивал вести собрание, однако, поскольку никто не вызвался на эту роль, он решил первым открыть дискуссию.
— Может, сделать еще несколько замеров — робко предложила Джоанна — Ну, может, десяток… или два.
— Или сто. — съязвил Рич — И вообще, с тем же успехом мы можем облететь половину галактики. Уже на третьем пеленге стало ясно, что они указывают путь в никуда.
— А что ты предлагаешь? — с чуть заметной издевкой поинтересовался Рейкер — Наверняка что- нибудь конструктивное.
— Если бы у меня родилась великая мысль, я бы ее незамедлительно высказал — огрызнулся «Кувалда», который прекрасно уловил иронию. — Во всяком случае, как мне кажется, продолжать прыгать от звезды к звезде, чтобы снимать неточные показания с этого…
— Па-а-апрашу без оскорблений! — взвился Боб, принимая критику в адрес своего детища близко к сердцу.
— Так, тихо! — рявкнул Дик, не желая допустить ссоры — В общем, как я полагаю, имеется два варианта. Или мы возвращаемся на Землю, или попытаемся прыгнуть… туда.
— Куда… туда? — непонимающе уставилась на него Джоанна — В пустоту? Ты в своем уме?
— Погодите. Вот скажи мне, Боб, какого размера должен быть передатчик, «вещающий» на всю
