— Наложница его стриптизерша была, — мрачно пояснил он, выхватывая «саблю» у О’Муры. — Вот этим ножичком царица их и чикнула. Древность. Приблизительно 13-й век… — Алеша задумался, — …до нашей эры.
— Раритет… — всхлипнул специалист по русскому стилю, отползая в угол.
— Так вы согласны?
— Мая сагласна…
— Мая тоза, тоза…
Николай Семенович только рукой махнул. Он все никак не мог успокоиться.
Алексей отволок мешки в центр зала, рядом положил мышеловку.
— Ну, кто первый? Или все-таки скопом?
— Мая! — взметнулся Хунь Чо Ли, и тут же с грохотом рухнул на пол, запутавшись в собственных штанах, съехавших вниз вместе с перерезанным пополам черным поясом. Довольный О’Мура, сделав свое черное дело, отбросил в сторону обломок катаны.
— Мая первый. — Лучший ниндзя Страны восходящего солнца вышел вперед, остановился напротив ученика и отвесил ему ритуальный поклон, за что сразу же и поплатился, ибо Алеша в тот момент делал то же самое. Только на беду О’Муры на глаза ученику при этом попался кот Василий, уволакивающий из призового фонда свою родную мышеловку. Не поднимая головы, витязь отвесил смачный пинок похитителю, отделяя его от «сабли». С истошным мявом Васька взмыл вверх с огромным желанием порвать первое, что попадется на пути. Первым попался О’Мура, только начинавший поднимать голову. Обоих впечатало в стенку, где кот и отвел душу.
— Следующий, — почесал затылок юноша.
— Вообще-то не по правилам. — Николай Семенович уже сидел в своем углу, вытирая выступившие от смеха слезы.
— Я же сказал — любое оружие, — вывернулся Алексей.
— А я против? — опять закатился специалист по русскому стилю.
Хунь Чо Ли метнул на него подозрительный взор, решительно сорвал с себя обрывки кимоно и чуть не колобком выкатился на татами в чем мать родила. Учитывая опыт коллеги, отвешивать ритуальный поклон не стал, и правильно сделал. Единственное, что он сделал неправильно, так это то, что вообще вышел на татами, ибо туда уже шел Василий, оставив у стены слабо трепыхающегося О’Муру.
— Чья работа? — прошипел он.
— Их, — не моргнув глазом, перевел стрелки Алеша.
— Порву, как Тузик грелку, — посулил Васька, кот двинулся на оторопевшего Хунь Чо Ли, который был в тот момент к нему ближе. — А потом и Тузика порву…
Вообще-то коту было категорически запрещено говорить в присутствии преподавателей, дабы не травмировать их нежную психику, но на этот раз Васька не сдержался. Лучший специалист по кунг-фу Поднебесной начал пятиться от разъяренного кота, оттопырив зад в сторону ученика, старательно прикрывая лицо. Ну, тут уж сам бог велел.
— Ойи-и-и, — фальцетом пропел Хунь Чо Ли, шустро перемещая ручки с еще непострадавшего лица на уже пострадавшую часть тела, располагавшуюся гораздо ниже.
— Это моя добыча! — возмутился Васька.
— Так хорошо под замах шел, — извинился Алеша.
Хунь Чо Ли мягко осел на пол.
— Ладно. Но этот мой? — повернулся кот к преподавателю русского стиля.
— Твой, — не очень уверенно согласился юноша.
— Забавно. Рассказать кому — не поверят… — Николай Семенович уже не смеялся. Внезапно он сделал гигантский прыжок и покатился по полу. В зажатом кулаке сэнсэя что-то пискнуло. Меж пальцев извивался маленький мышиный хвостик. — Лови!
Увидев мышь, летящую в его усатую морду, Васька неприлично взвизгнул и пулей вылетел из спортзала.
— Что с ним? — удивился учитель.
— Да он у нас больше на медведей приучен, — признался Алеша, — а мышей с детства боится.
— Печенками чуял: что-то здесь не то, — покачал головой учитель. — Подряд по Интернету, расплата чистым золотом, вход через собственный сортир, на выходе спортзал с одним учеником. Бред. Ты ничего мне сказать не хочешь?
— Хочу, но не могу. Папе слово дал.
— Слово держать надо, — одобрил учитель, покосился на тонко подвывающего Хунь Чо Ли. — Кстати, где ты научился уличным боям? Я вроде за рамки русского стиля не выходил.
— Мама, — нехотя признался Алексей.
— Бурная молодость у твоей мамы была, — покачал головой сэнсэй. — Поклон ей… большой.
Заметив в интонациях учителя нотки недоверия, юноша насупился. Алексей не врал. На Лысой Горе, куда периодически затаскивала любимого отпрыска мама, он научился многому. Да так хорошо, что его туда почему-то перестали приглашать.
— Давно хотел спросить. С чего это ты под панка косишь? Гребешок нацепил…
— Папу хочу порадовать. У него такой же. Пусть видит, что я достойный сын.
— Давно?
— Что давно?
— Гребень у папы давно?
— Сколько себя помню… — Перед глазами Алеши возник великолепный гребень вдоль всего хребта Ойхо.
— Забавная у тебя семья. Значит, так. Этих предлагаю по домам, — кивнул Николай Семенович на отключившихся сэнсэев. — Будем считать: выпускные экзамены ты сдал на отлично. Биться с тобой за эту кучу я не буду. Чувствую, у тебя проблемы и золотишко тебе нужнее будет. Я не ошибся?
Алеша нехотя кивнул.
— Помочь?
— С чем?
— С проблемами.
— Я обязан справиться сам, — твердо сказал юноша.
— Добро. Если что, где меня найти, знаешь. Не забудь мамаше поклон от меня передать. Забавно было бы встретиться с ней в спарринге. Ну, давай моих коллег по домам раскидаем.
Николай Семенович с Алешей вывалили сэнсэев каждого в свой портал, после чего специалист по русскому стилю весело подмигнул ученику и скрылся в своем портале, который немедленно потух за его спиной. Юноша испустил восторженный вопль. У него все получилось! Сделав на радостях заднее сальто, он взвалил на плечи разом все мешки и помчался лечить дракона.
— Папа, смотри, сколько я денежек выиграл!
Золотые монеты сверкнули в воздухе. Он окатил ими Ойхо со всего маху, как водой из ведра. Содержимое первого мешка блестящими струйками покатилось по бокам ящера. Ойхо встрепенулся и начал оживать на глазах. Зачерпнул горсть, другую, практически разом втер себе в шкуру полмешка и только тогда опомнился.
— Так, иди за мамой и прихвати ремень.
— Зачем?
— Маму на педсовет, а ремень для воспитательной работы.
— За что? — искренне удивился витязь, тряхнув ирокезом.
— Я тебе запрещал в азартные игры играть? Да еще на деньги!
— Запрещал.
— Вот и дуй за мамкой.
— Я ж на благо…
— Вот во благо и получишь, — хмыкнул Ойхо, втирая в себя вторую половину мешка.
Только тем, что дракон до конца еще не пришел в себя, можно объяснить тот факт, что он забыл про широкий кожаный ремень, опоясывающий его любимого сыночка. Пока он не опомнился, Алеша поспешил
