сколько времени прошло с тех пор, как грохнул взрыв после моего первого и единственного выстрела.
— Капитан, вы их остановили!
— Мы нашли вас только благодаря чуду. Рация шлюпки все время работала.
Там творился настоящий ад, но шлюпка уцелела, хотя это казалось совершенно невозможным.
— Что с кораблями Комора?
— Те, которые успели войти в рой, все уничтожены. «Рендболл» выдержал потому, что по вашему приказу защитные поля работали на всех боковых экранах. Метеоритный рой разбросало взрывом на многие километры.
— Впереди шел только патруль. Скоро здесь появится вся эскадра, и на этот раз они будут осторожней.
— Компьютер работает. Мы готовы к оверсайду.
Только сейчас я начинал верить в то, что можно выиграть и тогда, когда у тебя лишь один шанс из тысячи, если очень сильно повезет и если рядом неожиданно окажется старый, ворчливый друг…
— Вы хорошо проверили? В компьютере не осталось скрытых программ-ловушек?
— Все чисто. Мы сделали даже пробный разгон. Картов заменил двенадцать подозрительных блоков.
— Что мы будем делать дальше, капитан?
Чаще, чем нужно, они произносили мое новое звание, словно лишний раз хотели подтвердить, что сейчас я владею им по праву. И вдруг я понял, что так оно и есть. Только теперь я наконец-то получил этот корабль. Только так и мог его получить…
Глава 14
«Рэндболл» шел в пустоте легко, не оставляя в пространстве ни малейшего радиоследа. Работало центральное автоматическое управление. Не было той изматывающей напряженности, когда я много часов подряд вынужден был вручную протискивать сквозь пространство стальную громаду крейсера.
Во время ночной вахты, впервые с момента восстания, у меня появилось время привести в порядок собственные мысли и планы. После того как мы сделали первый прыжок в пространство, задав бортовому компьютеру случайное сочетание координат, мы стали практически недосягаемы для кораблей Комора. Но это лишь до тех пор, пока соблюдается полное радиомолчание. Пока мы далеко от зон, в которых расположены поисковые локаторы. Долго так продолжаться не может. Скоро нам понадобится пополнить запасы воды и пищи. Военный корабль не несет на себе сложных гидропонных устройств замкнутого цикла жизнеобеспечения и уже только поэтому должен иметь постоянную базу. Кроме того, очень скоро «Рендболлу» понадобится топливо.
Как только мы будем вынуждены подойти к обитаемым районам, флот Комора немедленно атакует нас. Их вахтенные наверняка днем и ночью прослушивают эфир, вылавливая малейший подозрительный шорох.
Можно было попытаться установить контроль над какой- нибудь окраинной полудикой колонией — таких в империи достаточно. Однако в любой колонии найдутся агенты корпорации либо просто люди, желающие хорошо заработать. Ни Тетрасоюз, ни корпорация не откажутся от такого лакомого куска, каким является для них «Рендболл».
Я представил долгие дни, месяцы, а может быть, и годы постоянного, изматывающего ожидания опасности… Наверняка мне не удастся все это время поддерживать крейсер в состоянии боевой готовности. И они нападут на нас, когда мы меньше всего будем этого ожидать. Тетрасоюз старался создать собственную базу для флота. Располагая несколькими кораблями и ресурсами четырех планет, они могли себе это позволить. Но согласиться на союз с Тетрой значило потерять сначала корабль, а затем и свободу. В этом я не сомневался.
Оставалось лишь уйти в совершенно не исследованные области Галактики, попытаться найти и приспособить для базы новую, не открытую Комором планету. Таких районов достаточно, но полной гарантии от случайных визитов разведывательных кораблей империи не будет нигде, кроме, пожалуй, одного-единственного места…
Едва я подумал о нем, как знакомая боль встрепенулась в левом боку, словно напомнила: тебя ведь предупредили…
Мне не нужно было вспоминать последних слов Мстислава, я помнил их наизусть. К тому же это место давно интересовало меня самого, с тех пор как земной совет моей родной планеты решил найти систему, не доступную для имперского флота…
Это было еще до того, как я стал бездомным скитальцем, человеком без рода и племени. Когда же? Кажется, в две тысячи двадцать втором — опять эта путаница дат… Мне казалось, что холодные льдистые точки далеких звезд на экранах курсовых локаторов усмехаются мне в лицо. Или это было не мое лицо?..
Где-то там, между Альфой Кассиопеи и Пятнадцатой Лебедя, лежала часть пространства, неподвластная обычным законам нашей Галактики. Параллельный мир? Вывернутая наизнанку Вселенная? Провал, оставшийся после прохода черного квазара? Можно было только гадать.
Вспомнились строки из лоцманского свода: «Темная зона — закрытая для кораблей область пространства. Проход в обычном режиме невозможен. Оверсайд только в одну сторону».
И сейчас эта дорога без возврата притягивала меня, как магнит. Самое странное, самое непонятное было то, что, готовя корабль к очередному прыжку, я едва сдерживался, чтобы не ввести в приемное устройство ходового расчетчика знакомые координаты. Не знаю, что меня удержало. Может быть, удивление. Из биллиона ненужных цифр память услужливо подсовывала именно координаты входа в Темную зону… Точных сведений о ней не было, их место заполняли домыслы, легенды, слухи…
Считалось, например, что, несмотря на все разглагольствования ученых, вернуться оттуда все-таки можно. Существовали какие-то тайные секты «приобщенных», якобы знающих о зоне больше простых смертных и, возможно, даже побывавших в ее пределах. Прямо они этого но утверждали, но намекали весьма прозрачно.
Впрочем, подобные теории и подобные люди существовали во все времена долгой истории человечества.
С годами межзвездных полетов исчезнувших в зоне кораблей накапливалось все больше. И лишь небольшую часть исчезновений можно объяснить трагической случайностью или ошибкой. Большинство из них уходили добровольно. Знали они хоть что-нибудь? Или просто бежали от нашего жестокого мира, бежали потому, что предпочитали погибнуть, но не оставаться с нами?.. А может быть, с ними случилось то, что происходило сейчас со мной?
Я представил себе капитана, принимавшего подобное решение. Наверняка он, как и я, взвесил все обстоятельства, наверняка, как и я, решил, что иного выхода нет.
И было что-то еще, едва ощутимое… Неуловимое стечение обстоятельств, последовательное наслоение событий, подсознательное желание очутиться именно в этом месте… Нечто, идущее извне — словно радиоэхо далеких звезд…
На секунду я словно бы увидел наш корабль весь целиком, как он выглядит снаружи, под равнодушным посторонним взглядом. Секция за секцией словно
