нашли? Я тебе, Варька, говорила, что мы их у Александра Игнатьевича забыли, а ты все: я их с собой на битву брала. Знаешь, что бы нам сделали, если бы узнали, что мы их потеряли? А вы их разве с собой не привезли? — Это уже ко мне.
Варя отмахнулась от сестры.
— Но не сделали же! И вообще, я сразу знала, что они Саше пригодиться могут. И вот — пригодились, — мгновенно досочинила она, высокомерно посмотрев на Дашу.
Нехорошо, конечно, обманывать, но я, чтобы пресечь возможные разговоры о моей забывчивости, заявил:
— Я думал, вы их с помощью магии заберете или сами за ними вернетесь, надеялся еще с вами повстречаться.
Девочки посмотрели на меня такими благодарными глазами, что я даже смутился и подумал, что, несмотря на причиняемое сестрами беспокойство, действительно был бы рад увидеть их у себя дома. Так как сестры продолжали смотреть на меня с прежней признательностью и уже были готовы кинуться мне на шею от избытка чувств, я отвлек их следующим вопросом:
— Значит, я был прав, это не простые украшения? У Гали остались ключи от моей квартиры, и, если вы разрешите, она может воспользоваться вашими амулетами. А какова вероятность, что с их помощью…
Варя мгновенно перестроилась на скандальную волну:
— Ничего себе: какова вероятность?! Мы что тебе, еще и вероятность вычислять должны, мы еще дети, между прочим, чтобы такими делами заниматься.
Как всегда: в рискованные предприятия вступать — все уже взрослые, а как только о науках речь — у них нежный детский возраст.
Даша снова вернулась к обсуждению операции:
— Ну что ж, попробуем сюда перебросить Галю, но тут я с Варькой согласна, чур, никаких вероятностей.
Я вскочил, чмокнул сестер в щеки, отчего они зарделись, и заявил:
— Договорились, никаких вероятностей. Давайте попробуем! — Но тут же, осознав серьезность такого поступка, спросил: — А вам в случае удачи ничего не будет?
Варя, беззаботно откинувшись на спинку дивана, заявила:
— А мы скажем, что ты нас к этому вынудил, а поскольку мы должны слушаться кураторов, мы ни при чем. — Она посмотрела на меня и добавила: — А вот тебе могут и по башке дать.
— Что за разговорчики?! — возмутился я для проформы, сообразив по лицам девчонок, что и они это поняли.
И вновь они повели себя совершенно по-разному. Если у Вари загорелись глаза от будущего приключения, то Даша оставалась спокойной. По ее виду было понятно, что она поставила себе новую планку и теперь прикидывает, сможет ли ее преодолеть. Хотелось надеяться, что это ей по плечу, а руководство Школы не устроит нам за это репрессий.
Я очень хотел видеть здесь Галю даже не потому, что чувствовал себя виноватым. Просто, судя по мультику: «Есть все мороженое одному невкусно ни мне, ни тебе, никому». Ожидая, когда девчонки придут к какому-либо соглашению, я смотрел на сестер, и, как всегда, осознавая серьезность проблемы, Варя уступила право решения сестре и терпеливо ожидала ее последнего слова. Даша помолчала еще немного, обдумывая все варианты, и сказала:
— Во-первых, я не думаю, что в случае удачи нам не достанется, но так как Галя уже участвовала в поисках Тимошки и хорошо себя зарекомендовала, вряд ли руководство Школы будет активно возражать против ее присутствия.
Варя захлопала в ладоши, на что ее сестра обернулась к ней и добавила:
— Но на орехи нам все равно достанется.
Варя только махнула рукой, надеясь на великий русский авось.
Даша продолжила:
— Во-вторых, вероятность, даже если ее не высчитывать, действительно невелика. В-третьих, надо придумать, как и что передать Гале, чтобы она могла оказаться здесь. Давайте для начала составим сообщение с инструкциями.
В течение двух часов мы спорили, ругались, мирились и снова спорили. Мне пришлось уступить, отказавшись от вставки в текст такой фразы, как: «Дорогая, я был не прав, как мне тут одиноко без тебя», ввиду того что, по словам сестер, это не совсем правда, так как я нахожусь в обществе двух очаровательных девушек и не надо утяжелять сообщение глупостями. Затем они вообще лишили меня права участия в составлении послания, ссылаясь на то, что они лучше знают магическую структуру канала, по которому возможно передать сообщение, и поэтому сами подберут слова.
Не менее получаса они что-то писали, зачеркивали, комкали листки с написанным, снова их расправляли и снова комкали. Они сыпали какими-то совершенно непонятными словами, ругались, обсуждая какие-то «важные ключевые» слова, отгоняли чертяжку, которая решила, что они делят на двоих что-то вкусное, и вообще походили на людей, занятых действительно серьезным делом. И даже редкое хихиканье не портило впечатления. Поэтому листок с вынесенным на мой суд творением я взял чуть ли не с благоговением.
Послание гласило:
«Если тебе дорога жизнь, возьми семь черных свечей, подойди в три часа ночи к отделению милиции. Зажги их и расставь на пороге. Восьмой свечой, белой, накапай на дверь, повернись три раза на левом каблуке и прочти следующее заклинание…»
У меня отвисла челюсть. Понятно, что начало письма не имеет никакого практического смысла и, скорее всего, является стандартной формой — свечи издавна используются в ритуалах, — но при чем здесь упоминание милиции? И где мои извинения и наконец объяснения, зачем Галине нужно выполнять всю эту чертовщину? Пребывая в некоторой прострации, я перевернул лист, чтобы ознакомиться с собственно самим текстом заклинания, но обратная сторона была девственно чиста, если не считать отпечатка чьего- то пальца. Еще раз прочитав бессмысленное вступление, я поднял глаза на девчонок, которые улыбались, очевидно довольные своим творчеством, и спросил:
— А заклинание-то где?
Они замерли, похлопали глазами и, вдруг повалившись на пол, начали кататься в страшных судорогах от душившего их смеха. Наконец Варя (я очень надеялся, что она не знает анекдот о наивном царевиче, переспавшем с Бабой-ягой) сказала:
— Саш, ну ты такой большой, а в сказки веришь.
Теперь ясно: по обыкновению, девочки снова оставили меня в дураках. Конечно же милицию, вспомнив Серегина, они приплели ради хохмы. Постаравшись сделать вид, что я просто подыграл их шутке, я поулыбался, затем сделал серьезное лицо и сказал:
— Шутки шутками, но вот что я подумал: как отнесется Галя к тому, что у нее в голове зазвучат посторонние голоса? Обычно людьми с такими симптомами занимаются психиатры, да и сама Галя может испугаться.
— Это наши-то голоса посторонние? — обиделись сестры. — Кроме того, вначале мы представимся, успокоим ее и расскажем, что делать дальше. Можешь на нас положиться, для нас такие дела — раз плюнуть.
— Вот это меня и пугает. Плеваться и черти мастера были, а вот с соображалкой у них туго было. Кстати, вы заклинание-то написали? И еще, ей же надо все-таки еще черные свечи найти.
Близняшки переглянулись и слегка напряглись. Варя, будто не замечая моего присутствия, спросила у сестры:
— А ты уверена, что травма осложнения не дала? Конечно, главврач сказал, что все нормально, но вдруг он чего-то недосмотрел?
Даша встала, подошла ко мне и начала внимательно меня рассматривать. Когда она слишком приблизилась, я дернулся и рыкнул на нее, отчего она отскочила, споткнулась и упала на пятую точку. Я все-таки обиделся, но в этот раз на самого себя. Надо же быть таким доверчивым! Оказывается, придуманное ими сообщение — бред от первого до последнего слова. Если я так и дальше буду себя вести, то не только заставлю девочек растерять и так немногочисленные остатки уважения по отношению к моей
