тогда не надо, я не хочу этого!
— Включай! — заорал Ожог, вновь сдавливая ее шею. Рамир помимо воли шагнул к ним, протягивая руку, и Кабан что-то глухо прогудел, резко качнувшись вперед. На широком грубом лице его было предвкушение, бицепсы вздулись, натянув ткань рукавов. Цыган остановился. Настька трепетала, судорожно дергалась в объятиях капитана.
— Если ты убьешь ее, Боргу будет незачем включать конвертер, — облизнув пересохшие губы, сказал Рамир. Ожог широко улыбнулся, и багровая кожа на правой половине лица собралась складками.
— Ну так я сломаю ей палец, — прошипел он, свободной рукой сжимая правую ладонь девушки. — Потом еще один, еще… Вы, двое, знаете, какая это боль?
— Я знаю такую боль, которая тебе и не снилась, — произнес Борг.
— Ты здоровый взрослый мужик, она — ребенок! Она будет кричать до тех пор, пока ты не сделаешь все, что мне надо…
Настька дернулась опять, Ожог силой разжал ее мизинец, ухватился за него, и Цыган не выдержал — зарычав, бросился к долговцу.
— Кабан, убей его, — приказал тот.
Здоровяк преградил сталкеру путь, а Ожог потащил Настьку к саркофагу. Она хрипела и мотала головой.
— Смотри! — крикнул капитан, сжимая тонкий мизинец и поднимая ее руку. — Видишь? Решай, ну!
— Не надо, не делай этого! — крикнула девушка Боргу. Ожог отстранил ее от себя, развернув вполоборота, врезал кулаком в живот, опять прижал к груди. Настька разинула рот, скорчилась, не в силах вздохнуть. Капитан зажал ей рот, девушка повисла на его согнутой руке.
— Решай! — повторил Ожог. Правый глаз его полыхал безумным огнем и выпучился так, что казалось — еще немного, и он выскочит из орбиты, черным шариком заскачет по железному полу.
Кабан ударил. Цыган увернулся, отпрыгнув, врезал пулеметчику ребром ладони по шее. Здоровяк, кажется, даже не заметил этого.
Лихорадочно расстегивая ремень и бросая вокруг быстрые взгляды, Рамир стал медленно отступать. Сзади саркофаг, его нельзя задеть — Борг должен включиться и уничтожить всех контролеров, тут Цыган был заодно с Ожогом. Если бы тот не вел себя как идиот, не стал бы угрожать, что покалечит Настю, они могли бы столковаться и действовать сообща, но теперь… Кабан слишком ненавидит сталкера, с ним не договориться.
Из динамика донесся голос Борга:
— Хорошо, я все сделаю. Отпусти ее.
— Начинай, и тогда решу, что делать с твоей… — Ожог замолчал. Черный глаз шевельнулся, прищурившись, капитан уставился куда-то вбок. Из-за ярко горящего прожектора выступил силуэт с двустволкой. — Опять ты… — процедил капитан. — Жарик тебя не остановил?
Лесник прижимал приклад к плечу, глядя на долговца через мушку. Он хромал, на щеке была рана, от засохшей крови борода слиплась в жесткие темные сосульки. Сделав еще один шаг, он медленно произнес:
— Отпусти ее. Я не позволю включить эту штуку. Две пули размажут твой череп по всей пещере.
Кабан тем временем медленно наступал на Цыгана. Впереди был голый каменный пол, там как на ринге, помочь самому себе нечем, а Рамир знал: в честном бою против Кабана ему не выстоять. Рамир высокий и широкоплечий, но долговец почти на две головы выше и раза в полтора шире. Бицепсы не вмещались в рукава, шея как ствол старого дуба…
Ослабив хватку, Ожог спросил:
— Как ты прошел с оружием?
Он не собирался отпускать Настьку даже под прицелом, но она вдруг яростно дернулась, врезав локтем ему по ребрам, вывернулась и отбежала к саркофагу. Проводив ее взглядом, капитан добавил, обращаясь к Леснику:
— Там же автоматическая дверь.
— Необязательно входить через дверь, — ответил сталкер, медленно приближаясь к нему. — В этих пещерах искусственная вентиляция, решетки там ржавые. Отойди. В тот угол — быстро, ну!
Ожог попятился, не сводя с него взгляда.
— Дальше, — велел Лесник.
Настька остановилась возле саркофага. Неподвижный Борг смотрел на нее единственным глазом. Слабо улыбнувшись, она повернулась, испуганно поглядела в напряженное лицо Лесника — оно показалось ей совсем чужим. Капитан, отступив еще на пару шагов, сказал:
— Почему ты не хочешь, чтобы контролеры исчезли? Ведь ты же сталкер. Знаешь, что они делают с людьми. Почему…
— Потому что они — часть большого равновесия Зоны, — сказал Лесник. — Потому что вы нарушите его, уничтожив один из местных видов. Потому что… — Он замолчал ненадолго и добавил: — Потому что я люблю Зону такой, какая она есть. Поэтому надо убить Борга. — Повернувшись, Лесник опустил ружье ниже и прицелился в голову человека в саркофаге.
Кабан целиком сосредоточился на ненавистном Цыгане, его куцых мозгов не хватало на то, чтобы обращать внимание еще на что-то. Не замечая Лесника с ружьем, он прыгнул вперед, выбросив перед собой мощную руку. Рамир едва успел отклониться, сделал шаг в сторону. Краем глаза он видел, что в пещере появился Лесник, но сейчас было не до того. Он опять шагнул назад, услышал тихий плеск, скосил глаза — и бросился к проему в стене.
Лесник выстрелил из одного ствола.
— Нет! — крикнула Настька, бросаясь к нему. Пуля пробила бедро, она пошатнулась, схватилась за рану. Потекла кровь, нога подогнулась, девушка упала, но тут же вскочила, заслоняя собой саркофаг. Прижала ладони к ране, потом широко раскинула измазанные в крови руки.
— Не трогай его!
— Отойди, — сказал Лесник, целясь ей в грудь. — Или убью обоих.
Всхлипывая от боли, она стояла на месте. Сталкер набычился, палец на втором крючке напрягся — но он не выстрелил.
— Отойди, — повторил Лесник. На выпуклом лбу его выступил пот, руки задрожали. Он пытался — и не мог убить ее.
Застучали шаги, сзади раздалось полное ненависти шипение, в котором не осталось ничего человеческого. Развернувшись, Лесник выстрелил — и попал Ожогу в плечо.
Пуля вылетела сзади, со звоном упала на металлический настил. Вытянув руки, капитан налетел на сталкера и повалил его.
Рамир едва успел увернуться от следующего выпада, Кабан все же задел его, в голове загудело. Когда Цыган ударил в ответ, противник легко отбил его руку — но сталкер левой заехал ему в живот. Долговец слегка согнулся, пробурчал что-то и отступил на шаг. Рамир тоже попятился, потряс кистью.
Они попали в круглую пещеру с прямыми каменными стенами, вдоль которых тянулись металлические штанги. На середине был огороженный низкой оградкой зев скважины, к нему с потолка протянулась вертикальная труба. Она заканчивалась на высоте человеческого роста, вниз лился поток воды. Под стеной лежали металлические кольца жесткости, размонтированные части трубы и элементы железного колпака-полусферы, когда-то накрывавшего отверстие. Труба была куда шире дыры — и если напор увеличится, вода станет захлестывать скважину.
Цыган пятился, Кабан шел за ним, сжимая и разжимая кулаки.
— Думал, тебя еще в «Пьяной плоти» пристрелили, — пророкотал он.
— Прослышал, а? — откликнулся Рамир. — Вы ведь уже долго в Могильнике, значит, последних новостей не знаешь?
— Каких еще новостей?
— Я тогда троих убил. Лося и тех, кто с ним был. Все твои дружки мертвы, не только Ржавый.
Этим враньем он хотел вывести великана из себя, но не преуспел — тот лишь пожал могучими
