голос Урука. Орк почти рычал, раскосые глаза светились недобрым огнем.
— К Светозару моя тоже ходи-броди, он меня спасай, моя не бросай, когда Светозар подыхай Рогволда охотника, без бойца в дорога совсем пропадай. Моя с ним идти. Моя ятаган сам Горбатый Снага учил.
Похоже, волхв не был удиваен заявлением орка Он продолжил речь, обращаясь к Рогволду — Староста, дорога опасна и длинна, я использую чары, дабы помочь вам оказаться у жилища Светозара Я не смогу вам помочь только в одном — в оружии. У меня его нет. Я дам тебе новую одежду и кроме чар быстрой смерти наложу на вас обоих чары речи. В дороге вы сможете понимать речь всех, кого вы встретите. Но вот с оружием…
— Тут моя помочь может, — перебил волхва Урук. — Это рядом есть, полдня пути, однако. Когда моя Кудеяра-атамана с его ребята встретил и убил, так те ребята, что моя к мудрому Светлояру повел, откупиться хотел. Где их логово, подробно они моя говорил. Они моя пугаться крепко-крепко, говорили: не ешь нас, Урука. Мы все тебе расскажем. Моя им говорил, что их мясо сладкий, вкусный. Они поверили. Совсем глупые. Их мясо псиной пахнет. Простого не знают. С тобой туда пойдем. Там всего много.
Рогволд вспомнил свою мысль про закуску из атамана и схохмил Уруку.
— Наверное, говорил, что атамана и сам ел, и жена суп варила, и братва трескала, и кабанчику тоже досталось?
Казалось, стены святилища рухнут от хохота Великий и премудрый волхв Светлояр, напоминавший величественную скалу, смеялся. Смеялся заливисто, открыто, как ребенок, левой рукой смахивая слезы с глаз И своим визгливым хохотком вторил ему Урук
Отсмеявшись, волхв повторно смахнул слезы и зорко глянул на Рогволда.
— Ух, потешил. Мясо есть мясо. Сам понял, чем тебя Урук накормил, ал и он тебе сказал?
Сын старосты почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота, однако, бросив взгляд на орка, понял, что тот смертельно обижен. И тут волхв захохотал повторно. При этом он махнул руками обоим, мол, не обижайтесь, шутка. Рогволд вздохнул, тошнота отступила, и он покосился на Светлояра: м-да, веселый волхв, а ведь по виду и не скажешь.
Смех замер. Светлояр поднялся с деревянного чурбачка, и Рогволд поразился: минуту назад веселящийся и хохочущий старик стал горой мощи. От волхва веяло древней, нечеловеческой силой. Казалось, что мир ему — подстилка под ногами и что ему век — мгновение Лик Светлояра сиял мудростью, и только на самом дне зеленых глаз плясали и гасли последние смешинки Казалось, нет силы, способной выстоять против него, но староста теперь знал: она есть.
Эта сила одним мановением рук с черным пламенем смела его дом, уничтожила весь его род. Последний староста городища Всхолье поднялся навстречу волхву, полный своей силой, готовый бросить вызов врагу. Рядом с ним стоял
Урук-Хей. И ни человек, ни орк не знали, куда приведет их дорога.
Глава 3. БОЙ СВЕТЛОЯРА
Дорога к логову разбойников заняла остаток дня. Только когда солнце скрылось за лесом, Рогволд с Уруком подошли к избушке. Дерево сруба почернело от времени, мох разросся по стенам и кровле. Но рубленная не из сосны, а из дуба изба стояла еще крепко.
В зарослях густого папоротника скрывалась узкая тропинка. Найдя ее, Урук бросил Рогволду: — Моя впереди пойду. Пять шагов сзади иди. И с тропы ни ногой. Ловушка здесь есть. Тать говорил о папоротнике. Глаза злой были.
Тропинка изрядно петляла, и когда на очередном повороте Рогволд проверил жердью землю рядом с тропинкой, земля, а точнее плетенка из тонких прутьев, присыпанная прошлогодней листвой и мхом, провалилась. Стала видна глубокая яма с заботливо врытыми копьями на дне. Наконечники успели заржаветь, но не затупиться. Урук задумчиво цокнул языком.
Подойдя к избе, он уже было протянул лапу к двери, но замер, рус положил ему руку на плечо и коротко бросил; — В сторону, к стенке стань, я дверь жердиной проверю.
Предосторожность оказалась не напрасной. Дверь распахнулась, тонко тренькнула тетива самострела. Стрела с утяжеленным наконечником, насквозь прошивающая ратника в полной броне, с визгом рассекая воздух, скрылась в черноте ночного леса.
Урук одобрительно покачал головой: — Чего удумали, однако.
— Понятное дело, что удумали, — Рогволд хмыкнул. — Они ж охотники. Только на людей. А западне все одно — зверь, человек… Пошли, не стой на пороге.
В логове разбойников Рогволду в нос шибануло запахом браги, портянок и тяжелого мужского пота. Казалось, лихие люди не лежат перебитые в яме, рядом с Поляной Волхвов, а затаились во мраке. Сделав три глага, охотник различил поставец. Нашарив огниво, он запалил трут и поднес огонек к лучине.
В искрящем неверном свете стали видны огромный стол с грязными мисками и чарами, окруженный лавками, и контур окна, затянутого слюдой. Из глубины проступала черная, закопченная пасть печи. Рядом с печью обнаружились бутыли с брагой.
Обшарив горницу, Рогволд сказал неподвижно стоящему Уруку, напряженно что-то вынюхивающему: — Странно, но из оружия ножик для хлеба, ложек деревянных дюжина. Это если бражку не считать.
Урук прекратил работу носом, ухватил со стола не замеченный Рогволдом бутылек, выдернул пробку, понюхал и довольно оскалил клыки:
— Сонное зелье с сивухой. Для гостей, однако. Хлопнешь чарочку — и готово. Слушай, Рогволд, я чую запах стали. И не просто стали, отличной стали. Бутылек с собой захватим, пригодится в пути-то. Ты чего на меня уставился, а?
Староста-охотник был поражен. Урук заговорил абсолютно правильно: без всяких «однако», «моя» и прочего. Правильно и чисто, совсем как нормальный рус.
— Ага, надоело «твоя — моя, не понимай», — бросил он Уруку, — а придуривался-то. Ты мне вот что скажи…
Рогволд умолк на полуслове. Орк пятился к двери, выставив перед собой свой вороненый ятаган. На его лице, в его глазах, смотрящих на Рогволда, был ужас. Урук, не побоявшийся тринадцати разбойничков, здоровенных вооруженных бугаев, пятился в ужасе от безоружного охотника…
Только встав в дверях, орк смог прохрипеть: — Откуда ты взялся здесь, снага. Я не дамся тебе. Ты смог обмануть волхва, но ты проговорился, и я теперь знаю, кто ты. Ты не получишь мою голову.
Рогволд развел руками: — Урук, ты явно околдован. Объясни мне, что это все значит, какого лешего ты от меня шарахаешься? Что за снага, при чем тут я? Ты чего, с дуба упал?
Похоже было, что Урук, внимательно вслушивающийся в речь Рогволда, задумался. Пауза затянулась, и наконец орк ответил сыну старосты: — Ты прав, это чары. Ты говоришь на моем родном языке не хуже меня. Но мы не говорим: упал с дуба, мы вообще не любим лесов. И мы не поминаем леших. Они наши враги. Мы говорим: какого тролля или: а чтоб тебя эльфы покусали.
Урук убрал свой ятаган обратно в ножны и, ухмыльнувшись, шагнул навстречу Рогволду. Тот, улыбнувшись и протянув руку, также сделал шаг вперед.
Однако в следующее мгновение орк, споткнувшись, кубарем покатился по полу. Кольцо люка, скрытое до того половиком и об которое споткнулся Урук, грохнуло.
Вскочив с пола, как кошка, орк взглянул на крышку люка, на которой красовалось огромное бронзовое кольцо. Глаза Урука медленно наливались кровью, и он яростно зарычал: — Опять кольца! Везде они! Как же мне все это надоело!!!
Рык орка как будтр подтолкнул мысли Рогволда в нужном направлении, и он хлопнул себя по лбу.
— Болван! О боги! Какой же я болван! Это же волхв! Это его чары!
Урук, прекративший рычать, покосился на руса и самым невинным голосом поинтересовался:
— Ты что, только сейчас понял? Поздновато для человека-то. Тролль и тот бы понял раньше. Хотя тролли и тупые.
Сказав это, орк ухватился за кольцо в люке. Люк не шелохнулся.
Рогволд подошел к Уруку, отодвинул его в сторону и, крякнув, рванул кольцо вверх. Всей исполинской
