«Нет, не простая, – тут же дошло до Сидора. – Это кусочек дерна с могилы Анны Николаевны. Точно так».
Он с минуту постоял у прилавка, прислушиваясь к звукам внутри магазина. Звуки были характерные – кто-то плакал, стараясь скрыть то, что он плачет.
– Катя, – тихо позвал Сидор. – Катя, не плачьте.
На звуки его голоса из-за декоративного олеандра вышла фея Катя. Глаза у нее действительно были заплаканные.
Катя была не одна. Следом за ней из-за олеандра вышел Данила Крысолов. На сей раз он был не в крутом байкерском прикиде, а в шелковой черной рубашке и черных же строгих брюках со стрелками. Его сапфировые глаза, казалось, прожгли Сидора насквозь.
– Какого черта ты здесь очутился, Акашкин? – мрачно спросил Данила, а Катя всхлипнула. – Не до тебя сейчас.
– Я… я хотел выразить сочувствие, – сказал Акашкин. – Я совсем недавно вернулся из Толедо и сразу узнал, что Анна Николаевна погибла.
– Хочешь написать по этому поводу очередную жареную статейку? – сощурил глаза Крысолов. – Только попробуй. Я на тебя японских мышей натравлю. Они ночью придут и обгрызут твои новые силиконовые уши.
– У меня уши не силиконовые, – буркнул Акашкин.
– Без разницы. Проваливай. И чего тебе только не сиделось в своем Толедо. Тут воздух был чище, пока тебя не было.
Тут Катя подошла к Даниле и что-то прошептала ему на ухо, при этом указывая на правую руку злополучного журналиста.
– Акашкин, – в голосе Данилы слышалось неподдельное изумление, – ты что, женился?!
– Да, – стараясь говорить так, чтобы его голос звучал не слишком торжествующе, ответил Сидор. – Моя жена здесь, внизу. Духи себе выбирает, а то у нее старые закончились. И зря вы думаете, что я пришел сюда только для того, чтобы какую-нибудь статейку написать. С журналистикой покончено.
– Серьезно? – изумился Данила.
– Да. Дениза – так зовут мою жену – считает, что я способен на большее. Когда мы вернемся в Толедо, я буду заниматься историей оккультизма. Для книги. А в Щедрый мы приехали потому, что Денизе очень хотелось побывать у меня на родине. И потом, у нас медовый месяц. Мы же не подозревали, что в Щедром такое творится.
– Какое такое?
– Ну, мэрию в рыбок превратили, да и потом… С Анной Николаевной беда такая… И Юля пропала.
– Откуда ты все это знаешь, Акашкин?
– Пока на такси от вокзала ехал, шофер мне все новости – и свежие и не очень – рассказал.
– Ну и таксисты у нас пошли…
– Данила, – вступила в разговор Катя, – хватит тебе Сидора пикировать, он тебе не рассада помидорная. Я по ауре вижу – человек женился и остепенился. Сидор вообще сильно изменился, это заметно.
– Лысина только прогрессирует, – сострил Сидор.
– Сидор, – сказал Данила, – а ты не боишься, что если Юля обнаружится, то она тебя убьет? Она ведь не девочка из благотворительной организации в защиту тушканчиков. Она ведьма. До чертиков разозленная ведьма.
– Боюсь, конечно, – сказал Сидор. – Но, с другой стороны, от судьбы не уйдешь… Хотя, если Юле приспичит меня убить, ей сначала придется иметь дело с моей женой.
– Твоя жена – тоже ведьма? – спросила Катя.
– Еще какая, – гордо ответил Сидор.
И тут в салон вошла Дениза. От нее текло благоухание новых духов. У Денизы на духи явно был отменный вкус – это было видно по тому, как фея Катя слегка побледнела от зависти: она себе на свою фейную зарплату такие духи позволить, естественно, не могла.
– Сидор, – укоризненно сказала Дениза по-английски, – куда ты пропал? Я ищу тебя по всему центру.
– Милая, – по-английски же ответил ей Акашкин, – познакомься с моими давними… э-э… приятелями. Это фея Кэтрин, а это – экстрасенс Дэн.
– Давайте перейдем на русский, – сказала, мягко улыбнувшись, Дениза. – Мне очень приятно с вами познакомиться. Хотя я вижу, что мы с Сидором выбрали для этого не самое удачное время – вы носите траур. Это по той ведьме, которую взорвали в машине?
– Да. Но она была не только ведьмой. Она была прекрасной музыкантшей. Редко кто мог так играть на фортепиано! И с Юлькой они почти что помирились. Если б не этот таинственный убийца…
– Какой убийца? – хором спросили Сидор и Дениза.
– Долго рассказывать. А знаете что? Давайте-ка отправимся в «Одинокого дракона».
– «Одинокий дракон» – это чайный павильон, – счел необходимым пояснить Денизе Сидор. – Его содержит господин Чжуань-сюй. Он дракон.
– Как мило, – сказала Дениза. – Только у меня ноги устали ходить и ходить без конца.
