Она с горечью рассмеялась.
– Зачем ты купил меня? Разве ты не хочешь утолить жажду мести? Разве ты забыл, что я надела на тебя ярмо, била кнутом, отправила в Дом Развлечений, где отдала на растерзание тарну? Разве ты забыл, как я предала тебя и отправила в шахты?
– Нет, - сказал я, - я не забыл.
– И я тоже, - гордо сказала она, давая понять, что не просит пощады и снисхождения.
И она отважно стояла передо мной, такая беспомощная, полностью в моей власти, как если бы она стояла перед диким тарном в горах Вольтан. Для нее было важно умереть с достоинством. Я восхищался ею и думал, что она прекрасна в своей беспомощности. Однако губы ее слегка дрожали, хотя она и прикусила их, чтобы я не видел. Капли крови выступили на нижней губе. Я тряхнул головой, отгоняя вспыхнувшее желание снять их с ее губ поцелуем.
Вместо этого я просто сказал:
– Я не желаю тебе зла.
Она посмотрела на меня недоумевающе.
– Зачем ты купил меня?
– Чтобы освободить.
– Но ты же не знал, что я бывшая татрикс?
– Нет.
– Но теперь ты знаешь. Что ты со мной сделаешь? Сваришь меня живьем? Бросишь меня в болото? Отдашь на съедение тарну? Или посадишь как приманку в ловушку для слинов?
Я рассмеялся, и она в замешательстве посмотрела на меня.
– Ну, так что же? - спросила она.
– Ты дала мне много пищи для размышлений, - ответил я.
– Что же ты со мной все-таки сделаешь?
– Я просто освобожу тебя.
Она отшатнулась назад. В ее голубых глазах застыло удивление, которое сменилось слезами. Плечи затряслись от рыданий.
Я обнял ее и, к моему удивлению та, что носила золотую маску татрикс Тарны, припала к моей груди и зарыдала.
– Нет, - всхлипывала она, - теперь я имею ценность только в качестве рабыни.
– Это неправда. Помнишь, как ты запретила своему слуге бить меня, как сказала, что трудно быть первой в Тарне? Помнишь, как ты смотрела на поле желтых цветов, а я был так туп, что не заговорил с тобой?
Она оставалась в моих объятиях и затем медленно подняла полные слез глаза.
– Ты хочешь вернуть меня в Тарну? Зачем?
– Чтобы освободить моих друзей.
– А не ради богатства? - спросила она.
– Нет.
Она отступила назад.
– Разве я не красива.
Я посмотрел на нее.
– Ты очень красива. Ты так прекрасна, что тысячи воинов отдали бы жизни, чтобы только взглянуть на твое лицо. Ради твоей прихоти они пошли бы на все.
– Разве я не могу понравиться… животному?
– Любой мужчина счел бы за великое счастье иметь тебя подле себя.
– И тем не менее, воин, ты не хочешь оставить меня у себя.
Я молчал.
– Почему ты хочешь расстаться со мной?
Странно было слышать эти слова из уст девушки, которая была когда-то татрикс Тарны.
– Я люблю Талену, дочь Марленуса, который был когда-то убаром Ара.
– Мужчина может иметь много рабынь, - фыркнула она, - я уверена, что в твоем доме, где бы он не был, есть много прекрасных девушек, на ошейниках которых твое имя.
– Нет.
– Ты очень странный…
Я пожал плечами, не зная, как лучше объяснить ей.
– Ты не хочешь меня?
– Видеть тебя - значит хотеть.
– Тогда возьми меня, я твоя.
Я опустил глаза и сказал:
– Я не могу это сделать.
– Животные глупы, - выкрикнула она и бросилась к стене палатки. Она сорвала шелк и зарылась в него лицом. Затем повернулась, сжимая ткань в руках. В ее глазах сверкали слезы - слезы ярости.
– Ты вернешь меня в Тарну, - сказала она. Это звучало как приказ.
– Только ради моих друзей.
– Это для тебя дело чести.
– Возможно, - согласился я.
– Я ненавижу твою честь, - крикнула она.
– Есть вещи более важные, чем красота женщины.
– Я ненавижу тебя.
– Мне очень жаль.
Лара печально рассмеялась и села у стены, положив подбородок на колени.
– Ты знаешь, что я не могу ненавидеть тебя, - сказала она.
– Знаю.
– Но я… ненавижу тебя. Ненавидела, когда была татрикс, и сейчас продолжаю ненавидеть.
Я молчал, так как знал, что она говорит правду. Я чувствовал, что ее раздирает буря самых противоречивых эмоций.
– А знаешь ли ты, воин, - спросила она грустно, - почему я, всего лишь жалкая рабыня, ненавижу тебя?
– Нет.
– Потому, что когда я увидела тебя, то сразу узнала, так как видела в тысячах снов.
Она тихо рассказывала, устремив глаза куда-то вдаль.
– Во сне я видела себя сидящей во дворце среди дворни и воинов. И вдруг стеклянная крыша разбивается и влетает громадный тарн, с огромным воином на спине. Воин разгоняет всех солдат, хватает меня и привязывает к седлу тарна. А затем уносит меня в свой город, и там я, гордая татрикс, становлюсь его рабыней.
– Не бойся этого сна, - сказал я.
– И потом, - как во сне продолжала Лара, сверкая глазами, - он вешает колокольчики мне на ноги, одевает в прозрачные шелка. У меня нет выбора. Я должна во всем повиноваться ему. И когда у меня нет уже сил танцевать, он кладет меня на постель и овладевает мною.
