ломаемых панцирей, придушенный визг и шипение тварей. Роботы доехали почти до ворот фабрики. Но тут командоры высадили новый десант ползунов и трех чудовищных улисков. Изогнутые буквой S ползуны, быстро извиваясь по земле чешуйчатыми телами, ринулись в атаку. Они воздели вверх покрытые броней головы, и из ядовитых желез на их оскаленных мордах ударили едкие струи кислоты. Кислота мгновенно разъедала металл, и роботы разваливались на ходу, теряя свои манипуляторы, ковши и лопаты. Атака захлебнулась. Израсходовав боезапас, в небе бесполезно кружили флаеры. Сломав забор, к стенам фабрики приблизились увенчанные рогами с внушительными наростами гигантские улиски. Под их ударами бетонные стены ломались и крошились, как песочное печенье. В бреши и проломы хлынули зорлинги и ползуны.
— Надо уходить! — крикнул Бергер.
— Клаус, забирайте женщин и детей и уходите в шахты! — Томас уже оглох от пулеметных очередей.
— А вы?
— Мы прикроем. Не теряйте времени. Сейчас они хлынут в цехи!
Мэр бросился к лестнице. Снизу раздавались отчаянные крики и звон стекла. В разбитые окна лезли зорги.
— Уходим! — что было сил заорал Бергер. — Всем в убежище!
Среди транспортерных лент, машин и вагонеток испуганно жались люди. В основном женщины и дети. Они кричали и плакали. Щелкали одиночные пистолетные выстрелы. Первые зорлинги уже вскочили на длинную ленту главного конвейера. Приземистые шестиногие тела быстро неслись по резиновой ленте.
— Включите конвейер! — заорал Бергер. — Ради бога, кто-нибудь включите конвейер!
Мэр выхватил автоматический пистолет и открыл огонь. Обойма вылетела за пару секунд. Но первые зорги споткнулись. Слава богу, за это время успели включить конвейер. Застучали дробилки. Зоргов на конвейере превратило в кашу и потянуло назад.
— Всем в шахту! Уходим вниз! — неистово кричал Бергер.
Люди кинулись к воротам, ведущим в шахту. Несколько мужчин палили из пистолетов, полицейских бластеров и ракетниц.
— Быстрее, быстрее! — поторапливали они, прикрывая отход. Толпа исчезала за железными воротами. Бергер заметил доктора Дорра.
— Возьмите, док. — Мэр протянул ему какой-то пульт с одной кнопкой.
— Что это? — спросил Дорр.
— Взрыватель. Когда все зайдете в шахты, взорвите цех. Иначе они вас достанут.
— Я не могу…
— Можете, берите быстрее. Должен же кто-то позаботиться о женщинах и детях. — Мэр всунул доктору в руку взрыватель. — Как только выстрелы стихнут — взрывайте.
Бергер вставил в пистолет новую обойму и открыл огонь.
— Клаус! — закричала какая-то женщина. — Пустите меня! Я к мужу!
— Я сейчас, дорогая! — крикнул Бергер и нажал на кнопку, закрывающую ворота. Тяжелая стальная завеса двинулась по рельсам, наглухо отгораживая шахту от внешнего мира. Через несколько минут выстрелы снаружи стихли. Наступила зловещая тишина. А затем в ворота забарабанила дробь зоргов. И тогда доктор Дорр нажал кнопку взрывателя.
Глава 2. Вечное забвение
Первый сектор Протосса, Аиур. Подземная тюрьма Дома Правосудия
Конечно, можно было послать виртуального проводника, но верховному консулу захотелось реально ощутить ожог от прикосновения к этим холодным шершавым стенам и по щербатым вытертым ступеням пройти весь путь, ведущий в инфернальную глубину Аиура. Недаром у консула возникли эти ассоциации с дантовским адом. Винтовая лестница, змеясь по широкой подземной воронке, все время вела вниз. Рядом с консулом шагали верный Атиус, четверо зилотов и старший надзиратель Эрадн с двумя киборгами. Мимо проплывали шары кибернетических надсмотрщиков. Давно уже никто не спускался по этой лестнице, все пользовались кабинами аппаратов, чтобы спуститься на глубину и достичь нужной камеры. Но верховный консул категорически отверг воздушное путешествие, и теперь Эрадн трясся всем телом, опасаясь, что чем-то прогневил властителя.
— Камера Зератула, — объявил надзиратель, когда они достигли середины подземной тюрьмы. Как же возблагодарил Эрадн провидение за то, что не поместил опального храмовника в самом низу тюремной воронки, где обычно содержались государственные преступники. Тогда уж точно бы утомившийся правитель Протосса выместил свое раздражение на старшем надзирателе, заставившем проделать его столь долгое путешествие. Киборги-надзиратели первыми протиснулись сквозь узкую щель в камеру Зератула.
Скрученный оковами Зератул сидел на широкой скамье, уставясь неподвижным взором в шероховатую стену тюремного подземелья. Трибунал вынес свой приговор. Зератула и его товарищей заклеймили как падших, предателей и отступников. Но еще более горькая мысль терзала Зератула. Вдали гибли люди. Их боль взывала к Зератулу. Однако, запертый в темнице, в то время как Зорг пожирал человеческие миры и рассеивал свои споры по всей Вселенной, он был бессилен что-либо поделать. Вселенная голосила, и Зератул слышал эти ужасные вопли. Но некому было прийти гибнувшим на помощь. Надвигающееся обещало быть ужасным. Сегодня зорги сметали миры людей, а завтра под их натиском падет вся Вселенная.
Зератула ждала казнь. Но завтра, прежде чем они превратят его в пустую куклу, биоробота, он скажет им всю правду. Это единственное и последнее, на что он способен. Он выкрикнет слова правды, выбросит в последнем порыве всю свою энергию, накопленную за эту последнюю ночь, и, может быть, этим бешеным вихрем ему удастся сорвать притворные маски с лиц палачей и поколебать их устойчивые заблуждения. Это будет последним актом его жизни и служения. А затем наступит то, что на не знающем смерти Аиуре называется Вечным Забвением.
— Встать! — проревел надзиратель над ухом настоятеля. Зератул поднялся со скамьи. Два могучих киборга разъяли его руки и силовыми полями распяли Зератула на стене. А для пущей безопасности возвели перед храмовником силовой барьер.
— Оставьте нас, — приказал консул.
— Но, милорд, бывали случаи… — попытался возразить Атиус.
— Выйдите, я хочу поговорить со жрецом наедине, — тоном, не терпящим возражений, произнес Ксирон. Зератул устало поднял глаза на властителя.
— Как видите, Зератул, верховный трибунал полностью признал вашу вину. Восстание ваших сторонников потерпело фиаско. Вы знаете, что вас ждет. Самая страшная кара, какая может постичь эльфида.
— Я полностью вверяю себя воле Адуна. Чему суждено быть, то и сбудется, — промолвил храмовник.
— Все мы во власти Адуна. Но это не мешает нам выбирать нашу судьбу. Я дам вам последний шанс. — Ксирон помедлил. — Вы еще можете спасти себя и даже ваших любимых терранов.
— Обычно милость правителей дорого стоит.
— Не дороже вашей жизни, Зератул. И жизни ваших любимых терранов. Но сначала я бы хотел, чтобы вы убедились в том, что я говорю правду. Вы доверяете претору Арексу?
— Да, — ответил Зератул. Претор был верным приверженцем Протосса и одним из немногих
