– Ты прав. Я утомилась, – согласилась она. – А может, этот яд, что проник в меня, так подействовал. Ты это, следи за мной. Как бы я чего не натворила. Книгу там какую-нибудь не написала. Крыша, похоже, поехала. Слишком серьезной стала. Мне надо развлечься. Я хочу покататься на карусели.
– Вот это другое дело, ваша зловредность! – радостно воскликнул Бэрлок и, наклонившись, крикнул вниз: – Эй, вы там! Крутите колесо! Опускайте нас! Госпожа на карусели желает прокатиться!
Коля беспрерывно швырял камни и попадал. Но натиск и упорство врагов не ослабевали. Провал же постепенно заполнялся бревнами вперемешку с телами мертвых темных воинов, пораженных меткими бросками Коли. Но Коля был упорен. Он привык сражаться до последнего. Побывавший во многих переделках и не раз выходивший победителем в безнадежных ситуациях, он знал, что только решительные действия, упорство и безграничная вера в победу могут преодолеть невозможное. И Коля продолжал сражаться. Петрысь тоже не отставал от него. Он беспрерывно стрелял из рогатки и радостно приплясывал при каждом метком выстреле. А попадал он часто, и плясать ему приходилось беспрерывно.
Неожиданно осмелел сатир. Может быть, в нем проснулось мужское самолюбие. Он начал выламывать камни из мостовой и подтаскивать на стену. Весьма вовремя. Запас камней, что заготовил в свое время Коля, начал подходить к концу.
«Принцесса» и нимфа несколько раз порывались подняться на стену из чисто женского любопытства. Сидя внизу, они слышали за воротами непрерывный грохот от падающих бревен и дикие вопли нападавших.
– Что там?! – изредка покрикивали они.
Но Коля только отмахивался – не мешайте, дескать. И тогда обе дамы начинали медленно заползать по ступеням наверх.
– Назад! – рявкал на них Коля, пресекая на корню все эти поползновения.
Но проходило время.
– Что там?! – снова доносилось снизу, и Коле вновь приходилось напрягать голосовые связки.
Так прошла первая половина дня.
Провал неумолимо заполнялся. Коля прикинул, что еще пара часов сражения – и враг сможет подобраться к воротам. А там засов поврежденный. Похоже, пришло время менять тактику боя. Может, к воротам камней привалить? Но надолго ли это остановит врага?
Коля покосился на Петрыся. Тот продолжал самозабвенно выпускать камни из рогатки и радостно вскрикивать. И тут Колю посетила мысль, очень простая по форме, но более чем глубокая по содержанию.
– Петрысь! – позвал он воина с рогаткой. – Петрысь!
– А, чего? – отозвался тот, не переставая стрелять.
– В твоей скатерти-самобранке спирт имеется?
– Нету это, – помотал головой Петрысь. – Только водка тут. В скатерке только еда есть.
– Водка не пойдет! А спирт же это тоже еда!
– Спирт не еда это! Самогон это еда!
– А самогон есть?!
– Есть это!
– Сколько градусов?
– Как спирт!
– Так давай сюда быстро!
– Зачем это тут!
– Не спрашивай! Разворачивай скатерку! Заказывай самогон!
– Да запросто это тут! – радостно заорал Петрысь. – Выпьем самогонку!
Он засунул руку за пазуху и начал там нашаривать.
– Она у тебя! – крикнул он, не найдя ее в своей телогрейке, и Коля вспомнил, что накануне вечером Петрысь отдал ему скатерку.
– Светка! – крикнул Коля вниз.
– Что! – с готовностью отозвалась Светлана.
– Беги в башню! Там скатерть-самобранка. Тащи ее сюда! Быстрее!
Светлана немедленно сорвалась с места и понеслась в башню. Пока она бегала за скатеркой, Коля продолжил отражать яростные атаки врага. Но отражал он их уже не с безысходным упорством и слепой верой в победу. Он уже знал, что будет делать.
Светлана же быстро справилась с поручением. Уже через пару минут скатерка была в руках Коли. Он передал ее Петрысю.
– Заказывай самогон! Быстрее!
– Сколько бутылок?!
– Много! Много надо!
– А вот! – Петрысь развернул скатерку, и Коля увидел на ней десять бутылок с мутноватой жидкостью, закупоренных вручную деревянными затычками. На каждой из бутылок было наклеено по листку бумаги из тетради в клеточку. На листках красовалась нанесенная от руки надпись «Самагонка».