- Пошла вон!
Другая бы на ее месте завопила от боли, но эта только возмутилась:
- Как я пойду, когда ты меня за волосы держишь? Расслабься и получай удовольствие. Ты такого еще не испытывал, я уверяю. Сам потом в благодарностях рассыпаться станешь. Скажешь, не знаю, чем и благодарить. А я знаю, чем!
- И чем же?
- Не скажу!
- Ну и не надо. Всё, не мешай спать, уходи.
- Слушай, а может, ты импотент?
- Точно! Да, я импотент. С детства.
- Так я тебя вылечу. У меня тут одна штука есть. Погоди, я мигом!
Она выпорхнула из палатки.
- Свет, иди к нам! Свет, иди, выпьем! - раздались голоса снаружи.
Ну, слава Богу, отстала, наконец. Я застегнул 'молнию' за незваной гостьей. 'Комаров только напустила, зараза' - подумал я и поуютнее упаковался в спальник. Но радоваться пришлось недолго, 'молния' снова открылась.
- Вот, смотри, что у меня есть! - сказала русалка Света, подползая ко мне. - Иноземное средство! С этой штуковиной вождь Туа-тао с двенадцатью женами справлялся!
Боже милостивый, знакомая вещица! Это же мой пузырек паленого пантокрина! Тугая коса русалки снова оказалась намотанной на мою руку.
- Больно же, дурак!
Ага, завопила!
- Кто тебя подослал, говори!
- Никто! Отпусти, больно!
- Бородатый, в лохмотьях? - я еще сильнее потянул ее гриву. - Ты должна меня соблазнить, а я за это подарить тебе амулет Золотого Льва?
Русалка разрыдалась.
- Он мою мать взял в заложницы! Он ее убьет, если я утром не принесу!
- Тьфу ты, твою мать! - невольно вырвалось у меня. - Ладно, не реви. Что-нибудь придумаем. Утро вечера мудренее, как говорят. Иди спать. Где вы, русалки, обычно спите?
- На деревьях.
- Вот, лезь на дерево и спи. Освободим твою мать. В крайнем случае, убьем этого подонка.
Утро выдалось безрадостным и хмурым, что было очевидно даже сквозь полог палатки. В палатке я был не один. Не ушла, что ли? Впрочем, нет - это Лева тихонько похрапывает, я так крепко спал, что даже не услышал, когда он забрался в палатку. Будить, не будить? Ладно, пусть еще немного поспит. Я выбрался наружу. Небо затянули плотные облака, было зябко, даже парило изо рта. Но от костра доносились вкусные запахи, это Вольф уже бодрствовал и готовил свой фирменный завтрак - жарил на вертелах двух зайцев.
- Слушай, - хитро подмигнул он мне. - Что ты там с ней вытворял, чего она так орала?
- Да ничего особенного, проводил воспитательные беседы на моральные темы, а заодно работал инквизитором. Знаешь, для чего была устроена вся эта давешняя вакханалия?
- ???
- Чтоб я ей амулет вождя краснорожих подарил.
- Деваха красивая, она того стоит… - закатил к небу глаза Вольф. Но тут же опомнился. - Что ты сказал?!
- Вот именно. Даром на этой планете ничего не бывает. Но что самое поганое, Светкина мамаша в заложницах у этого мерзавца. Я имею в виду того толмача из племени дикарей, помнишь? Людоеда-то он подговорил. И когда от Емели шли, это он ко мне приставал. Ему позарез нужен этот амулет, он и пускается во все тяжкие. Слушай, надо что-то сделать, я ей пообещал.
- Разберемся. Мальчики, девочки! Подъем! Завтракать!
С деревьев, словно груши, ссыпались Машка, Дашка, Галина и Светка. Собственно, кроме Светки, я даже не знал, кто из них, как говорится, кто. Поодаль зашевелилась куча сухой листвы. Из-под этого вороха появились Лешек и, очевидно, Эльвира. Оба хмурые как нонешнее небо над головой. Да и вообще, в атмосфере чувствовалась некоторая тревога и напряженность. Кто с бодуна, кто от навалившегося груза проблем, но все были грустны и молчаливы. Завтрак прошел в гробовом молчании, а после трапезы русалки вопросительно посмотрели на меня.
- Короче, сделаем так, - сказал я. - Где он ее держит?
- На том берегу озера. Почти у воды.
Я из укрытия просканировал противоположный берег через подзорную трубу. Ага, вот и он, наш знакомый толмач, сидит около воды, в руках ружье, вглядывается в наш берег. А вон и седая русалка привязана к дереву прямо в этой, как ее, моноласте.
- Гад! Он что, всю ночь держал ее привязанной к дереву?
- Нет, - ответила Светка. - Вчера он велел ей влезть на дерево, а сам сидел внизу с мушкетом и караулил.
- Все равно - гад!
- Короче, сделаем так. Вольф, ты у нас лучший кавалерист, тебе и быть спасателем. А я подстрахую с пистолетом. Если что, возьму грех на душу, застрелю эту сволочь.
- Может сразу так и сделать?
- Нет. Вдруг промахнусь, вдруг осечка…
- Я не промахнусь, - Лева кивнул на свой дробовик для охоты на безвздоховых одноруков.
Я вспомнил разлетевшуюся в прах голову людоеда. Мне стало дурно.
- Не надо, мокрое дело - последнее дело.
Я срезал с конской сбруи медную бляху, отполировал ее о мягкую замшу крыла седла и протянул Светке.
- Это будет обманка.
А потом было вот что. Светка подплыла к противоположному берегу и до пояса высунулась из воды.
- Эй! - она покрутила в воздухе начищенной бляшкой. - Я дарю тебе этот амулет безвозмездно, то есть даром! Лови!
И швырнула ее в воду около берега. Толмач метнулся к брошенному предмету. В этот момент Вольф верхом на лошади выскочил из засады, улюлюкая и размахивая топором. Он рубанул по веревке и крикнул:
- В воду, живо!
Сделав вольт к берегу, он сапогом толкнул толмача в прибрежную тину, подхватил что-то с земли и скрылся в лесу. Обе русалки исчезли тем временем в темной воде. За всем этим я наблюдал из густых зарослей дикой ежевики, держа наготове заряженный пистолет. Всё прошло гладко, можно было выходить из засады и возвращаться к биваку.
- А я-то все думал, почему он постоянно за нами поспевает? - сказал Вольф.
Когда я вернулся на нашу полянку, он уже сидел в компании Машки и Дашки на крутом бережку, свесив ноги, глядел на озеро и попивал чаек.
- И почему? - поинтересовался я, присаживаясь рядом.
- А вон! - он кивнул в сторону палатки, где стояла вторая пара сапог-скороходов. - И мушкет его я прихватил.
- Эй, долго вас еще ждать?! - вынырнула из воды Светка.
- Сейчас, сейчас, - ответила не то Машка, не то Дашка.
- Ну, всё, мальчики, пока!
Обе, оставив в деревьях-шкафчиках свои балахоны, влезли в 'гидрокостюмы' и помахали нам ручками. Галина, отвергнутая Левой, уже плескалась в озере вместе со Светкой и пожилой русалкой, а Эльвира,
