происходит. Худшее, что здесь может случиться – встретишься с таким же путешественником, как мы.
– А что в этом плохого?
– Он может оказаться врагом, – пожала плечами Стефания. – Впрочем, шансы такой встречи микроскопичны.
Заметив, что Чертанов нервно ерзает, она раздраженно прикрикнула:
– Да не дергайся ты! Что ты там, как на иголках?
– Боюсь, – честно признался Сергей.
– Чего?
– Упасть.
– Куда упасть? – жалостливо обернулась Стефания.
– Э-э… вниз?
– Куда вниз?
Чертанов молча указал пальцем, куда вниз. Конечно, он понял, что чего-то опять не понимает, но пока еще не понял, чего именно.
– Это Лимбо, дурачок, – снисходительно объяснила Стефания. – Тут нельзя «упасть». Здесь нет никакого низа. И верха нет. Нету гравитации. Нету материи как таковой. Даже воздуха нету… да не хватайся ты за горло, не задохнешься! В Лимбо нельзя умереть. Тут даже проголодаться нельзя. Тут ничего не происходит. Тут не действуют земные законы. Тут даже думаешь очень медленно и вяло. Это мир теней. Мир серости и бесцветности.
– А куда же мы тогда летим? Из ниоткуда в никуда?
– Почти угадал. Мы просто движемся, пока не уловим подходящего момента для «нырка». Тогда покинем Лимбо и окажемся в Аду.
– Прямо жду не дождусь… – снова поежился Чертанов.
Но ему все-таки стало немного спокойнее. Хорошо, что нельзя упасть. Правда, непонятно, что же все- таки произойдет, если свалишься с этой птицы-дракона. Повиснешь в воздухе? Встанешь на что-то невидимое? Или будешь вечно лететь… куда?
Он даже решился было спросить, но тут Лесур Марин резко натянул поводья. Крылатое чудище издало клокочущий звук и словно проткнуло клювом несуществующее стену. Пространство вокруг заколебалось, по нему прошла рябь, как по водной глади… и они вынырнули в другом мире.
В Аду.
Хватило одного-единственного взгляда, чтобы из головы Чертанова напрочь вылетели все вопросы. Во рту пересохла слюна, дыхание сперло, в горле встал плотный комок. Взгляд остановился. Волосы начали медленно становиться дыбом.
Никогда, никогда еще бедняга не видел ничего столь же кошмарного. Картина, представшая перед глазами, буквально взывает, требует завопить от ужаса.
В одну сторону – бесконечная багровая равнина. Насколько хватает взгляда, до самого горизонта тянется эта раскаленная потрескавшаяся пустошь. По ней бродят обнаженные фигуры – изможденные, измученные люди, больше похожие на ходячих мертвецов. Над всем этим простираются кроваво-красные небеса, чье величие нарушаемо лишь кипами черных туч, низвергающих черные же молнии. Кое-где виднеются голые скалистые пики, окруженные бесчисленными крылатыми созданиями. Отсюда они кажутся совсем крохотными.
А в другую сторону… в другую сторону земля резко обрывается в пропасть. Бесконечную, глубочайшую пропасть, слегка изгибающуюся дугообразно. Оттуда, снизу, слышна многоголосая какофония – рев, вой, клекот, стоны, вопли, плач, хрипение, мычание, визжание и тысячи, тысячи других звуков. Полыхает пламя, к небесам поднимается черный дым и белесый пар. Раскаленный воздух наполнен жесточайшим смрадом, состоящим из десятков запахов. Пахнет кровью и горелым мясом, пахнет серой и нечистотами.
Если бы Чертанова попросили описать этот мир одним словом, он бы выбрал слово «бедлам». Жизнь здесь кипит, как в паровом котле. Миллионы и миллиарды грешников, истязаемых тысячами изощреннейших способов. Бесчисленные демоны самого разного типа, весело вращающие вертела, раздувающие пламя, работающие вилами и кнутами. Многие парят в воздухе – он просто кишит летучими тварями кошмарного вида.
– Добро пожаловать в Ад! – весело воскликнула Стефания, указывая на эту колоссальную пропасть. – Это наша столица! Великий город Пандемониум!
– А столица Рая как называется? – зачем-то спросил Чертанов, едва шевеля пересохшим языком.
– Эмпирей! – крикнула Стефания, покрепче хватаясь за живот Лесур Марина.
Адская птица круто пошла вниз. Седоки плотно прижались друг к другу, в ушах засвистал ветер. Чертанов начал хватать ртом воздух – мало того, что он раскален, как в пустыне Сахара, мало того, что смердит, как помойка в жару, так его еще и недостаточно. Словно на вершине Эвереста – до такой степени разреженный.
– Потерпи! – крикнула в ухо Стефания. – Приземлимся, будет легче!
Действительно, дышать стало немного легче. Зато подошвы туфель тихо зашипели. Ступням стало горячо. Очень горячо. Чертанов в ужасе уставился себе под ноги, боясь даже предположить, насколько раскалена здесь земля. Кажется, еще чуть-чуть – и сваришься живьем.
– А здесь где-нибудь есть тенек?.. – сдавленно взмолился он, приплясывая на одном месте в подобии чечетки.
– В Аду?! – приподняла брови Стефания. – Не смеши меня, смертный!
Чертанов посмотрел на нее с неприкрытой ненавистью. Судя по посвежевшему лицу и расслабленной улыбке, чертовка от этой жары не только не страдает, но даже получает наслаждение. Босые ноги совершенно безбоязненно ступают по раскаленной докрасна почве, тоненький хвост игриво покачивается туда-сюда…
– Я дома… – с удовольствием вдохнула горячую вонь Стефания. – Хорошо-то как…
– Хочу обратно на Эйкр, – тоскливо пробормотал Чертанов. – На «Чайку». В океан. К неграм-людоедам. К Петру Иванычу. Зачем я вообще согласился сюда ехать?!
– Заткнись и иди за мной, – скомандовала Стефания. – Будешь ныть, брошу. И делай, что хочешь.
Чертанов испугался. Очень испугался. Ему хватило одной секунды, чтобы полностью осознать весь ужас ситуации, если Стефания бросит его одного.
Он же не где-нибудь – он в столице Ада!
– Скажите мне, что я сплю!.. – отчаянно взмолился Чертанов.
– Ты спишь, – равнодушно сказала Стефания.
– Правда?! – выпучился на нее Сергей.
– Нет, конечно.
Чертанов снова пал духом.
Лесур Марин высадил их на ровной площадке, рядом с отвесно вздымающейся скалой. Если ухитриться по ней вскарабкаться – окажешься за пределами Пандемониума, на бесконечной багровой равнине под кровавыми небесами. А здесь… здесь город. Город чертей. И их не просто много – их чертовски много.
Еще больше разве что людей. Куда ни глянь – тьмы и тьмы обнаженных изможденных грешников. Вон там жирный черт сопровождает группу доходяг, весело подгоняя их бичом с семью хвостами. Немного дальше – громадная многоножка, которую несут на плечах двести с лишним человек. Еще чуть дальше идет строительство – возводят здание из сухого песка. Занятие нелегкое – кроме песка нет ничего, даже воды. Приходится использовать собственные слюни, чтобы хоть как-то продвигаться.
– Это они зачем?.. – не удержался от вопроса Чертанов.
– Это те, кто мухлевал со стройматериалами, – равнодушно ответила Стефания. – Поставлял плохие кирпичи или бетон. Вот теперь они сами строят дом – из песка. Когда достроят, смогут отдохнуть. Но я не думаю, что это будет скоро.
– Вот бедняги…
– Это еще только те, кто мухлевал по чуть-чуть. Во Втором Круге жулье покрупнее – они тоже строят дом, но не из песка, а из жидкого дерьма. А в Третьем Круге самые крупные – эти строят из собственных внутренностей.
– Ой… – невольно поежился Чертанов. – А сейчас мы, что же, в Первом Круге?
