– Я сейчас посмотрю в словаре.
– И я тоже посмотрю.
– А я пукну. Два раза.
– Зачем?
– На всякий случай.
В кают-компанию вошел Гюнтер Грюнлау – бледный от потери крови, но на ногах держащийся твердо. Зинаида Михайловна налила ему горячего бульона, а Колобков начал возмущенно жаловаться на проклятых стариков. Однако немец только философски пожал плечами и принялся уписывать бульон.
Прошло еще немного времени. Тур Ганикт и Веданок обменялись с землянами сувенирами и отправились на свой корабль. «Кристурица» с ее экипажем больше никого здесь не интересовала.
Расставшись с товарищами по несчастью, «Чайка» неспешно двинулась на юго-восток, постепенно удаляясь от Черепашьего острова. Фабьев спросил у Колобкова, куда держать курс, но офигевший от произошедшего бизнесмен только невнятно матюкнулся.
– У меня хорошие новости! – наконец провозгласил Каспар. – Я вспомнил, как увеличить нашу башню!
– Правда? – недоверчиво прищурился Бальтазар. – В самом деле? Что-то не верится.
– Если в самом деле вспомнил – не теряй времени и увеличивай, – предложил Мельхиор.
Каспар умудренно кивнул и достал из-за обшлага рукава тоненькую иголку. Осмотрев крохотную башню со всех сторон, он… откинул голову и захрапел.
– Он опять уснул, – недовольно сказал Бальтазар.
– Подождем, пока проснется? – спросил Мельхиор.
– Это плохая идея. Лучше приведем его в чувство моим шиацу.
– А это подействует?
– Если не подействует – попробуем пчелиные укусы. Кажется, где-то здесь у меня был улей…
– А?! Что?! – выпучил глаза Каспар. – Я не сплю, не сплю!.. Что происходит?!
– Ты собирался увеличить нашу башню.
– Я?..
– Возможно, что и не ты. Возможно, это был другой сумасшедший старик с большой бородой.
– А где он?
– Не знаю. Вероятно, ушел.
– Где он?.. – оглянулся Каспар. – Где этот тип?..
– Здесь тоже нет, – сунул нос в ящик стола Мельхиор.
Бальтазар достал из кармана тушь с кисточкой и принялся деловито красить ногти.
Так прошло еще немного времени. Но в конце концов мудрецы все же догадались, что занимаются чем-то не тем. Каспар укоризненно покачал головой, несколько секунд сверлил взглядом иголку, которую все еще держал в руке, и его лицо просветлело. Он перехватил башню поудобнее, прищурился, высунул для надежности язык и сунул иголку в одно из крохотных окошек на верхнем этаже.
– Кажется, где-то здесь была пимпочка… или рычажочек… – забормотал он. – О, нажалось…
Послышался тихий щелчок. И башня начала… расти.
– Черт… – прошептал Колобков, только сейчас сообразив, что происходит. – Черт…
– Ой, она тяжелеет… – растерянно произнес Каспар, держа башню уже двумя руками.
– Ты что делаешь, старый кретин?! – заорал на него Колобков.
– Слишком тяжело, – произнес Каспар и сунул башню Мельхиору. – Держи лучше ты.
– А… я… а что мне с ней делать?.. – задергался Мельхиор.
Земляне оцепенели в ужасе. Не растерялись только Гена с Валерой. Телохранители переглянулись, молча кивнули друг другу и одновременно схватили Мельхиора под руки. Престарелого йога на бешеной скорости выволокли из кают-компании.
Однако Мельхиору не понравилось такое вольное обращение. Он слегка дернул локтями – и здоровенные амбалы разлетелись, как кегли.
– Сволочь старая… – прохрипел Гена, кое-как поднимаясь на ноги. Все тело до сих пор болит после драки с Веданоком, а тут еще и этот колдун-маразматик!
– Что мне делать?! – возопил Мельхиор, отчаянно бегая кругами. – Скажите, что мне делать!
Башня в его руках уже достигла трехметровой высоты и продолжала расти дальше. Высыпавшие на палубу земляне принялись наперебой гомонить. Бальтазар залился веселым смехом, показывая на Мельхиора пальцем. Каспар и вовсе не вышел из кают-компании – его в очередной раз сморил сон.
– Да выбрось ты ее! – прорезался голос Колобкова. – Валерыч, ату негра!
Услышавший команду Валера среагировал мгновенно. Он метнулся к Мельхиору, и что есть силы толкнул его в плечо. Держащий многотонную глыбу йог покачнулся, сделал несколько шагов, с трудом удерживая равновесие, и… вышвырнул башню за борт.
Раздался громкий плеск. Палубу окатило фонтаном соленой воды.
А продолжающая увеличиваться башня стремительно ушла на дно.
– Утонула… – по-детски улыбнулся Мельхиор.
– Мои бриллианты… – схватился за сердце Колобков.
Глава 25
Фабьев закончил работу с эхолотом. Тот показал, что глубина за бортом – около пятисот пятидесяти метров.
– Ну так что, кто у нас лучше всех ныряет? – преувеличенно бодро поинтересовался Колобков.
– Звиняй, Иваныч, – дернул хвостом Угрюмченко. – Была б тут моя подводная лодка – другое дело. А живьем я на такую глыбь не отважусь.
Колобков только махнул рукой. И так понятно, что башня с подвалом бриллиантов и дверью на Землю пропала безвозвратно.
Какую-то часть сокровищ еще можно попытаться достать – например, с помощью змеелюдей. Но возвращение домой… совершенно непонятно, как теперь туда возвращаться. Неизвестно, существует ли вообще другой способ. Тур Ганикт провел в этом мире сто двадцать земных лет, но так и не сумел его отыскать.
– Иваныч! – тревожно крикнул из рубки Фабьев. – Иваныч! Ты сейчас сильно занят?
– А? Чего? – оторвался от созерцания водной глади Колобков. – Василич, ты чего-то хотел?
– Мотор надо заводить, Иваныч. И сваливать отсюда подобру-поздорову.
– Да что ты дергаешься, Василич? Шторм, что ли, грядет?
– Кабы шторм… На вот, держи окуляры, сам глянь. Нас тут, кажись, опять в засаду подстерегли…
– Что, пиратишка за добавкой вернулся?! – возмутился Колобков, глядя в бинокль. – А ведь нет, не он… А кто тогда?
Боевые триремы. Это оказались юберийские боевые триремы. Двадцать шесть штук – целый военный флот. Факельщики на носу передних судов уже подают сигнал – «замечен противник».
Колобков выпучил глаза и сказал несколько очень выразительных слов. Угрюмченко забил крыльями, поднимаясь в воздух. Фабьев начал разворачивать «Чайку».
В другое время земная яхта ушла бы от юберийских трирем, как от стоячих. Разве весла могут конкурировать с дизелем?
Но не сегодня. На этот раз юберийцы пришли подготовленными. Теста’лай Гхипра, Наместник Эскадры, хорошо запомнил произошедшее в заливе Кармелия, и принял все необходимые меры.
– Начинай, – коротко скомандовал он, обращаясь к худощавому мужчине с орлиным носом.
Тот поднял руку, и в ней блеснул деревянный пентакль, расчерченный на шесть частей. Тонкие губы чуть заметно шевельнулись.
– Надеюсь, ты справишься, льке Козима, – угрюмо произнес Гхипра. – Я не собираюсь упускать этих проклятых белокожих во второй раз.
– Я-то справлюсь, льке Гхипра, – негромко ответил маг. – Иначе льке Боста не отправил бы меня с тобой. Главное, чтобы и ты справился.
Теста’лай Гхипра насупился. Ему составило немалого труда выпросить у Наместника Пентаклей лучшего из морских магов Юберии. Друк’лай Козима знает наизусть весь Шельтар, и владеет по меньшей мере
