мысленно отрепетировал два-три возможных сценария. Далеко не каждый день, что ни говори, приходилось просить, чтобы тебя взяли в киллеры. — Мне сказали, что лучше всего обратиться именно к вам.
Хью поднял бровь:
— Кто, интересно, тебе такое сказал?
— Вы же знаете, что я не отвечу, — ответил Курт. — Так же, как не отвечу тем, кто поинтересуются, откуда я получил заказ. — Волку было неприятно унижаться перед этим безволосым, и все же другого выхода не было. — Это для меня крайне важно.
— Что именно, сынок? — Хью внезапно посерьезнел. — Чем, по-твоему, я тут занимаюсь?
Страйкер ответил, осторожно подбирая слова:
— Вы подпольный агент наемных убийц. Ваши клиенты — многие известные люди и чуть менее известные киллеры. Вас боятся и уважают. Вы можете принять практически любой заказ, подобрать для него профессионала и привести в исполнение…
Курт замолчал. Какое-то время они с безволосым молча таращились друг на друга.
— Допустим, все это правда, — сказал наконец Хью. — Но что нужно ТЕБЕ? Что, как ты сказал, для тебя очень важно — кого-то убить или сделать это по уму и получить гонорар? Если первое, то ты пришел не по адресу. Тебе нужно на двадцать восьмую, где собирается отмороженная шваль без понятий и царя в голове. Они называют себя…
Курт уже знал, что они называли себя “мясниками”, и потому не дослушал.
— Мне нужно второе. Гонорар.
Лысый Хью нахмурился. А затем столь же неожиданно улыбнулся:
— Ты честен, а это уже хорошо. Но тем не менее перебивать старших невежливо…
— Простите, — сконфуженно сказал Курт.
В этот момент он чувствовал себя почти так же неловко, как когда-то, когда ему делал очередное внушение старейшина — щенком Курт не мог прожить и недели, чтобы не выкинуть какую-нибудь возмутительную (по словам старших волков) шалость…
— Ладно, проехали. Так сколько тебе нужно?
— Что? — не понял Курт.
— Денег, — терпеливо пояснил безволосый. — Как много тебе нужно?
Волк молчал. Вопрос навел его на мысль об ухищрениях продавцов, всеми правдами и неправдами пытающихся узнать, сколько у клиента в бумажнике, делая при этом вид, будто они оказывают ему большое одолжение…
Так и Лысый Хью, предполагаемый агент наемных убийц. Как бы там ни было, Курт не видел серьезных причин, почему он должен был молчать. В конце концов…
— Пойми, — продолжал Хью, — мне это нужно знать, чтобы подобрать под твою сумму соответствующую… э… мишень. Так сколько?
Курт знал, сколько нужно на лечение Джейн.
— Четыре тысячи, — сказал он. — Ни долларом меньше.
Лысый Хью молча кивнул. Курт пристально следил за его мимикой, надеясь угадать, не продешевил ли он (что вызвало бы кривую ухмылку и хитрые складки у глаз) или же, может, переборщил (что вообще могло вызвать удивленный смех). Но Хью, по всей видимости, также понимал все эти тонкости и умел отлично следить за собой.
Наконец рот безволосого открылся:
— Что ж, это вполне приемлемо. Я смогу найти тебе… мишень.
— Как скоро? — быстро спросил Курт.
— Скоро. Очень скоро. Если, — Хью усмехнулся, — ты действительно к этому готов.
— Разве ЭТОГО доказательства не достаточно?! — Курт тряхнул лохматой головой.
Посредник киллеров выставил перед собой широкие ладони.
— Пойми меня правильно, сынок, я ни хрена не знаю про волков. Слышал, что когда-то они были непревзойденными воинами — злые и сильные, как звери, коварные и хитрые, каким может быть лишь человек… С тех пор утекло много воды, Революция была, опять же… Кто знает, на что вы способны теперь? Ты ведь сам сказал, что со мной сотрудничают самые лучшие профессионалы, а ты, как мне кажется, пока еще любитель. Разве не так?
— Все верно, — кивнул Курт. — И все-таки, если потребуется, я сделаю любого вашего профи. Прежде мне не доводилось убивать людей, но мои предки делали это едва ли не за завтраком…
— По-моему, это громкое заявление, — сказал Хью.
Взгляд его поочередно — быстрее, нежели волк успел что-то сообразить, — коснулся помощников. Те все так же стояли по обе стороны от Курта, притом на некотором расстоянии, благо размеры помещения это позволяли.
— Не правда ли, мальчики?
В следующую секунду “мальчики” словно сорвались с цепи.
Метры свободного пространства, что отделяли их от Курта, исчезли в одно мгновение. Волк среагировал рефлекторно — успел отпрыгнуть в сторону, к рабочему столу Хью, который с ухмылкой наблюдал за происходящим.
Оба увальня с трудом разминулись. Реактивный старт сыграл с ними злую шутку. Легковесному горбуну, естественно, приходилось больше опасаться столкновения. Но он же обладал и сравнительно большей маневренностью.
В итоге вышло следующее: “горилла” с трудом притормозил, едва не впечатав напарника в стену. Горбун же едва увернулся из-под приближавшегося колосса, наткнулся на металлический стеллаж и потерял равновесие. Это дало “горилле” мгновения форы. Стиснув кулаки, он развернулся и бросился на волка. В неуклюжем на вид теле таилась изрядная прыть.
Но Курт успел прийти в себя. Неожиданности для него не существовало.
Он подпрыгнул и выбросил ногу вперед со скоростью пушечного ядра. Ботинок угодил “горилле” в низ живота. У Курта было такое ощущение, будто он протаранил бетонную стену.
Тем не менее желаемый результат не заставил себя ждать.
Безволосый пошатнулся и мгновение спустя согнулся пополам. Боль, судя по всему, была нешуточной. Но Курт и не собирался шутить. Горбун не без труда отклеился от стеллажа, с силой тряхнул головой (наверное, проверяя, не вывалились ли оттуда какие-то детали), а затем целеустремленно двинулся в атаку.
Он не торопился — миг внезапности был потерян. Сунув руки в складки черного одеяния, он вытащил их мгновение спустя.
В каждой руке было зажато по кинжалу. Длинные кривые лезвия отражали люминесцентный свет.
Не забывая контролировать местонахождение Хью — тот по-прежнему сидел за столом, восторженно ухмыляясь, — волк приготовился к другому столкновению.
Горбун метнулся вперед.
Правая рука его сделала умелый отвлекающий финт, взмахнув клинком на уровне лица противника. Левая же опустилась вниз и попыталась нанести волку коварный удар — снизу, в область кишечника. Инерция удара придала бы обоюдоострому кинжалу нужную энергию, чтобы в буквальном смысле выпотрошить Курта. Лезвие прошло бы до самой грудины, рассекая на своем пути мягкие— ткани, пока не уткнулось бы в твердую кость…
Где-то, в какой-то другой реальности, волк пытался зажать голыми руками края раны, чтобы удержать на месте внутренности, явно норовившие вывалиться наружу.
Ну а здесь он успел отклониться и даже перехватил руку горбуна, которая уже находилась под неестественным углом (такой выпад требовал немалого мастерства, равно как и риска), а после резко крутанул. Запястье противника громко хрустнуло.
Курт уже понял, что столкнулся с очень опасным бойцом. То, что ему удалось скрутить его так быстро, еще не позволяло сделать далеко идущие выводы. “Луноликий”, наверное, просто не успел еще опомниться после столкновения со стеллажом. Гнев и ярость застилали ему глаза, потому он и совершил ошибку.
