до этого дело правительствам в изгнании, представляющим наши расы, а судя по вашей реакции, им очень даже есть до этого дело.
Огроб склонил голову набок.
– В чем тут хитрость, эльф? О чем ты толкуешь?
– Я думаю, что наш капитан – наш человек-капитан – наткнулся на проход в Стене Вихря. Все присутствующие на свой лад засмеялись.
– Ну, это чистая фантазия! – фыркнул Лулм, обращаясь к собратьям-гномам.
– Мы должны помочь Шиндаку найти свой ум, которого он явно лишился, – весело прощелкала королева хишавеев. – Он, наверно, валяется где-нибудь неподалеку.
– Он, верно, уже выпил тот сартагонский грог, которым заманил мене сюда, – присоединяясь ко всеобщему веселью, проревел Кхеогги.
– Что ж, веселитесь, – холодно улыбнулся Шиндак. – Я знаю, о чем говорю.
Толпа быстро замолкла.
– Я видел карту, хотя и неполную, – тихо сказал Шиндак. – Мы идем в ядро, ребята. Мы идем туда, чтобы ограбить флот Локана.
Некоторое время все молча переваривали эту информацию. Наконец Кхеогги подал голос:
– И что ж будет, ежели мы найдем этот Потерянный Флот, Шиндак?
– А если мы его найдем, друг Кхеогги, – ответил Шиндак, – то отыщем и одно из самых чудовищных устройств, когда-либо созданных проклятой расой людей. Скорее всего, мы отыщем Меч Ночи.
Эльф помолчал, пристально вглядываясь в лица собравшихся.
– Друзья, я не допускаю даже мысли, что мы вновь позволим человечеству заполучить в свои руки такую опасную вещь. Более того, все нечеловеческие правительства, что еще остаются на галактическом диске, заплатят любую цену, лишь бы Меч Ночи не попал снова в руки людей. Даже десятилетний запас ярдоу ничто по сравнению с таким выкупом!
– В чем же тогда зззагвоззздка? – прошипела Элами.
– Загвоздка в том, – сказал Шиндак, – что только люди могут нас туда привести. Карта эта неполная. Как я понял, только один из людей знает свой маршрут.
– Ну и чего ж мы тогда должны делать? – лукаво спросил Кхеогги.
– Сейчас вы должны отправиться со мной на камбуз за обещанным сартагонским грогом. А кроме того, все должны быть наготове и ждать моей команды. – Шиндак снова загадочно улыбнулся. – Когда Меч Ночи окажется на борту корабля, думаю, настанет время вновь обсудить вопрос о том, кто должен быть капитаном.
Глава двадцать девятая. ПИРАТ
Корабль был отвратительно совершенен – или совершенно отвратителен, это уж зависит от точки зрения. За прошедшие годы пространственники, что хозяйничали на его палубах, значительно украсили, а заодно и исказили первоначальную эндорианскую конструкцию. Пространственники ядра славятся по всему галактическому диску своими энциклопедическими познаниями в различных областях магии. Каждый из них в отдельности, может, и не представляет собой ничего особенного, но, когда они собираются вместе, пространственники становятся страшной силой. При правильном подборе и организации в космосе может возникнуть ситуация, с которой не мог бы справиться хотя бы один из членов экипажа.
Так произошло и с эндорианским кораблем. Первоначальные тотемы были разукрашены, к ним добавились новые, и все это было перегруппировано так, чтобы соответствовать условиям различных магических зон, с которыми пространственникам приходится сталкиваться во время их непредсказуемого плавания.
Гриффитс, разумеется, ничего об этом не знал. Один вид напоминающего кишку коридора, из глубин корабля по спирали поднимающегося вверх, приводил его в содрогание. С закругленных стен на него молча взирали раскрытые в беззвучном крике перекошенные рты, скалились искаженные гневом черепа отвратительных созданий. Что же касается остальных изображений, то они казались ему чистейшим воплощением немыслимого ужаса. Тем не менее во всех этих рисунках было нечто такое, что снова и снова притягивало к ним взгляд.
Мощный толчок в спину едва не поверг Гриффитса на пол.
– Чего ты ходишь, как салага! – прогремел сзади голос чудовища. – Живо поднимайся наверх, а не то я тебе сразу же четвертую!
Гриффитс скорее услышал, чем увидел, мелькнувшую в воздухе сталь. Воображение быстро дорисовало ему все недостающие подробности. Проворно вскарабкавшись по спиральным сходням, он оказался на главной палубе корабля.
Здесь Гриффитс, отчаянно хватая ртом воздух, ненадолго остановился, ошарашенный тем, что открылось перед его взором.
Он стоял в самом центре корабля. Сзади возвышалась надстройка с элегантными перилами, к которой, видимо, крепилась главная мачта: огромный деревянный ствол, обросший реями, винтами и другим такелажем. Палубу под ногами Гриффитса устилали тщательно покрытые медью деревянные планки, плотно пригнанные друг к другу. Над открытым пространством палубы было смонтировано множество кранов и лебедок; еще несколько люков открывали проход на нижние палубы.
Но остановился Гриффитс вовсе не из-за того, что его поразил вид палубы как таковой. Нет, его потряс вид команды, представлявшей собой удивительную смесь прекрасного и отвратительного. Высоко вверху висела группа одетых в короткие туники женщин-змей с многочисленными грудями. Обвив хвостами тросы, они ловко подтягивались вверх с помощью своих сильных рук. Под ними смешанная группа, состоявшая из гномов, карликов и эльфов, суетилась над корабельными пушками, высовывающимися из орудийных люков чуть пониже леера [1]6. Немного в стороне несколько зверского вида чудовищ, как две капли воды похожих на то, что доставило его сюда – Гриффитс окрестил их про себя минотаврами, – с помощью лебедки поднимали на мачту какую-то большую площадку. Высокие, с надменным выражением лица эльфы цепляли к стреле крана груз, который требовалось куда-то переместить. На самом деле то, что делалось сейчас на палубе, было неплохо организовано, но Гриффитсу все это казалось чем-то совершенно хаотичным.
Новый мощный толчок в спину вывел его из оцепенения. Гриффитс со злостью обернулся к минотавру, тот гнусно оскалился в ответ. Казалось, что минотавр только и ждет предлога, чтобы немедленно сожрать Гриффитса, но вместо этого зверюга жестом указал на изысканно украшенную дверь, ведущую на один из пяти полубаков. Повернувшись, Гриффитс начал пробираться вперед.
Правда, он не так уж много и повидал, думал Гриффитс, но до сих пор он везде натыкался почти исключительно на людей. Конечно, у них были свои странности, но настоящие инопланетяне все же попадались ему крайне редко. За все свои путешествия он еще ни разу не встречал такого обилия ксеноформ. И вот они сейчас вместе выполняли поставленную перед ними задачу. Почему же раньше он никогда не сталкивался с подобным разнообразием? И почему это его так пугает?
Подойдя к двери, ведущей на полубак, Гриффитс протянул руку, чтобы ее открыть, но минотавр грубо его отстранил. К огромному удивлению Гриффитса, зверь осторожно постучал в дверь и самым уважительным тоном произнес:
– Кап'н! Прошу, значит, прощения, но я привел сюда джентльмена, которого вы хотели видеть.
– Пусть он войдет! – произнес резкий отрывистый голос.
В последний раз смерив взглядом Гриффитса, минотавр распахнул перед ним дверь. Темное помещение манило своей таинственной прохладой. Какой новый ужас ждет его впереди? То, что начиналось на Авадоне как веселая шутка, неожиданно обернулось большой бедой. Вероятно, пришло время, когда придется возвращать дьяволу то, что Гриффитс ему задолжал.
В помещении всюду пахло старым деревом и потом. Потолок нависал чрезвычайно низко; его первоначальная высота, и без того не слишком большая, значительно сократилась благодаря пересекающимся над головой массивным балкам. С них свисали большие бронзовые люстры, хрустальные
