Лицо у Отто было такое, что я испугалась, что он подавится своей злостью, и приготовилась к растерзанию.
— Ты!.. — начал он, и тут у него перехватило дыхание от возмущения.
— Я, — покорно согласилась я.
— Ты… ты… ты… — То ли внутренняя цензура не позволяла полугному сказать то, что он обо мне думает, то ли он никак не мог подобрать подходящих слов, отражающих всю глубину моего падения.
— Я, — повинилась я, размышляя, если Отто донесет Ирге, то посчитает ли тот поцелуй изменой или нет. Наверное, нет, хотя такой поцелуй, да еще и описанный в красках полугномом… Лучшая оборона — это нападение, поэтому я с вызовом сказала: — А почему ты его в карету пустил? Кто виноват, что лиса в курятнике поужинала? Бедные куры?
— Ах ты, курица! — завопил лучший друг, наконец собравшись с мыслями. — Я, по-твоему, его на улице должен был оставить? Это не гостеприимно.
— Вот я тоже проявила гостеприимство, в некотором смысле, — пробормотала я.
Отто потянулся руками к моему горлу. Я вжалась в стенку кареты и закрыла глаза, начиная тоненько подвывать.
— Мне так стыдно, так стыдно, но и ты не злись, ведь это был только поцелуй. К тому же ты не мой жених!
— Был бы я твоим женихом, — буркнул Отто, — я бы тебя убил с особой жестокостью.
— Отто, — сказала я, умильно заглядывая ему в глаза, — не рассказывай Ирге, зачем его зря расстраивать.
— Ну ты и стерва, Ола, — устало сказал полугном. — У тебя такой жених, а ты целуешься с каким-то орком!
— Меня так никто и никогда не целовал, — призналась я. — Это был интересный опыт.
— Который в очередной раз доказал, что сила воли и порядочность у тебя отсутствуют как факт.
— Если бы я легла с Живко в постель, — обиделась я, — тогда бы и говорил что-то о порядочности.
— Что было бы, если бы я тебя не остановил? — спросил Отто.
Я покраснела.
— Если ты любишь Иргу, то как можно скорее выходи за него замуж, — посоветовал полугном. — Живко положил на тебя глаз, это сразу видно. Не знаю, жена ему нужна или просто женщина на время, но не думаю, то он так просто от тебя отступится. Я слишком люблю свою подругу, чтобы молча наблюдать, как ты совершаешь ошибку, о которой потом будешь сожалеть всю жизнь.
Я благодарно прижалась к другу.
— Вы, бабы, такое кошачье племя, — сказал Отто, поглаживая меня по плечам. — Где молоко дают, туда и бежите.
— Кошки всегда возвращаются домой, — возразила я.
— Никогда не любил кошек, — заметил полугном. — О, да мы почти приехали. Смотри, город начинается.
Я с жадностью прильнула к окну, вдыхая городской воздух, пахнущий тысячами запахов. Город, мой драгоценный город! Горячая вода, канализация, магазины, лавки, шоколад, свежее пиво двадцати сортов! О, корпуса родного Университета, спешащие на лекции студенты, неспешно прогуливающиеся преподаватели, испуганно озирающийся почтальон, прижимающий к себе сумку… Я смахнула слезы умиления и посмотрела на довольно жмурящегося Отто.
— Я соскучился по Университету, — признался полугном смущенно, а я понимающе кивнула.
Карета подъехала к входу в главный корпус. Мы вышли, кучер отдал нам вещи и, отъехав на приличное расстояние, прокричал что-то матерное о нас, наших магических способностях и наших знакомых с волкодавами.
— Пойдем, пойдем, — увещевал полугном, ловя мою руку, пальцы которой я уже сложила в неприличный жест и намеревалась его показать матерщиннику. — Ему можно, он столько натерпелся.
Беф встретился нам в коридоре. Он негромко выговаривал что-то первокурснику, который был настолько бледен и несчастен, что мне даже стало его жалко.
— А, — сказал Наставник, увидев нас, — явились. Мы вас раньше ждали.
— Непредвиденные задержки, — туманно ответила я.
— Я так и думал, — кивнул Беф. — Подождите меня в кабинете, мне нужно тут закончить.
Студент, поначалу принявший нас за спасение, посланное Небесными Силами, тут же поник еще больше и, кажется, делал попытки провалиться сквозь пол с удвоенным энтузиазмом.
— Ничего у него не получится, — сказала я со злорадством, вспомнив, как меня чихвостил Беф и скольких нервов мне это стоило. Правда, куда больше нервов тратилось на то, чтобы не попасться Наставнику после очередной проказы, поэтому через некоторое время я сдавалась и являлась с повинной.
— Что не получится? — спросил Отто, мысли которого витали далеко, и я, кажется, догадывалась где — около одной прелестной преподавательницы эльфийского.
— Провалиться сквозь пол. Я пробовала, Беф такие вещи пресекает на раз.
— Ты умеешь проваливаться сквозь пол? — удивился полугном. — Ты об этом не говорила.
— Я не умею, я пыталась, — объяснила я.
— Ого, — сказал Отто, — ты глянь, кто идет!
Я увидела спешащего к нам с радостной улыбкой декана.
— Чему он радуется? — испуганно прошептала я. — Он что, изобрел новый вид пытки и наконец увидел тех, на ком это можно опробовать?
— Не прячься за меня! — яростно зашипел Отто. — Если мы что-то натворили, ты в этом виновата не меньше, чем я.
— Здравствуйте, декан! — старательно демонстрируя счастье от встречи, сказали мы хором.
— Ляха и дер Шварт! Вы-то мне и нужны. Быстро переодевайтесь, и в мастерскую.
— В какую? — спросил Отто, пока я открывала и закрывала рот.
— В бывшую вашу, если там кто-то есть — выгнать! И займитесь чем-то.
— Чем? — выдавила я.
— Чем-то высоконаучным и очень сложным! — рявкнул декан. — И быстро!
Мы переглянулись, но налетевший ветер стал толкать нас в спины.
— Быстро! — еще раз рыкнул декан и убежал по коридору, вытирая пот с лысины.
— Ты понимаешь что-нибудь? — спросил у меня Отто.
— Они собираются нас замуровать в мастерской, — предположила я. — Декан является пособником того некроманта, который меня чуть не убил…
— Убил, — вставил полугном.
— Не суть важно. И он решил завершить начатое.
— Нет, — сказал лучший друг, поразмыслив. — Мастерская — университетское имущество, его портить не станут. Нас легче вызвать в кабинет, удавить и закопать по-тихому.
Мы пришли в мастерскую, в которой уже разбирался с двумя гномами секретарь декана.
— Быстро, быстро, быстро, — подгонял он нас, запихивая наши сумки под лавку и забрасывая их какими-то деталями, пока мы лихорадочно переодевались. — Работайте!
— Да что происходит? — не выдержал Отто. — Если вы не скажете, мы отказываемся работать.
— Контрольная комиссия! — простонал секретарь, закатывая глаза.
— Чего они боятся? — недоуменно спросил у меня полугном, — Магистр Бурик — гений финансовой мысли. В его отчетности комар носа не подточит. И главное, при чем здесь мы?
Я не успела ответить. Дверь распахнулась, и в мастерскую вошли члены комиссии — три эльфа — и декан.
— А здесь работают наши Мастера Артефактов с международным сертификатом, — радостно сказал декан, украдкой показывая нам кулак.
— И что делаете? — мелодично спросил один эльф.
— Артефакт, — глубокомысленно ответил Отто, рассматривая детали, оставшиеся после гномов.
