«Я не встретил в ней тождественно ложных, утверждений».
— Что значит «тождественно ложных»? «Ложных всегда и везде».
— А что значит «нетождественно ложное утверждение»? Правильное, но неточное? «Да».
— Значит, книжка в целом правильная? «Да».
— Если в мире абонентов Сети очень мало, каждый из них легко обнаруживается специальным детектором? «Да».
— Ты знаешь, как собрать такой детектор? «Нет».
— Жаль. А что это за загруз насчет барьеров в астральном пространстве? Они действительно существуют? «Да».
— Как они устроены, ты, конечно, не знаешь? «Не знаю».
— С другим Гиви, который на Земле, действительно никак нельзя связаться, не уходя отсюда? «Можно».
— Как?!
«Подобрать описание абонента, которое его однозначно идентифицирует».
— Но это очень сложно! Во вселенной столько существ по имени Гиви…
«Во вселенной — да, а на Земле — нет. На Земле, скорее всего, только одного абонента зовут Гиви».
— То есть я должен задать запрос: «Гиви с Земли, который подключался к Сети»? «Да».
— И все? «Да».
— Почему же…
Понятно почему. Гиви Эзоло — как его там не опускался до откровенной лжи, он просто подсунул мне нужную книжку, а все выводы я сделал сам. А то, что не все выводы годятся для моего случая, — это только моя проблема. Засранец…
Этот гаденыш выманил у меня адрес Вудстока, а потом решил меня прибить, чтобы я не назвал этот адрес никому другому. Ну и народ…
Впрочем, что в этом удивительного? С чего я взял, что обитатели других миров должны быть добрее, чем люди? Обитатель любого мира в первую очередь печется о личном благополучии, в лучшем случае — об интересах своей расы, а на представителей других рас ему наплевать. Если можно получить ценную информацию — надо ее получить, а если носитель информации опасен, его надо нейтрализовать, нет существа — нет проблемы. Блин…
— Связь с Гиви, который подключался к Сети с Земли, — сказал я. — В режиме телефона.
«Снимай трубку», — отозвался голос с потолка.
Я снял трубку и услышал в ней длинные гудки. А потом услышал голос Гиви. Голос звучал удивленно.
— Андрей, ты? — спросил Гиви. — Что случилось?
— Много чего случилось, — сказал я. — Пока я лежал в реанимации, произошло что-то опасное, мне пришлось уйти в Сеть, сейчас я сижу в Убежище, я пытался до тебя дозвониться, но… ладно, это неважно. Что происходит с моим телом?
— Ты в Сети? — переспросил Гиви. — Значит, оно в стасисе.
— Сам знаю. Я о другом спрашиваю. Что там в больнице случилось?
— Ничего не случилось, — удивленно ответил Гиви. — То есть я так думал, пока ты не позвонил. Операция прошла успешно, пулю вытащили, тебя отвезли в реанимацию, я собирался утром позвонить, выяснить, как у тебя дела…
— Утром? Сколько сейчас в Москве времени?
— Семь утра.
Надо же! Мне показалось, что времени прошло гораздо больше. Неудивительно — когда время наполнено событиями, оно идет быстрее.
— Какой у тебя сейчас номер? — спросил Гиви. — Я сейчас поеду в больницу, выясню, что там случилось, и перезвоню.
— Номер не нужен, — сказал я. — Просто скажи Сети, что хочешь позвонить Андрею, который сейчас в Убежище. Сеть поймет.
12
Гиви перезвонил через час. Его голос звучал озабоченно.
— У нас проблемы, — объявил он. — Твое тело исчезло прямо из палаты, рядом с кроватью все время сидела медсестра, но она ничего не помнит. А в кислородной подушке, из которой ты дышал, обнаружен сильный яд.
— Что за яд? — спросил я.
— Какое-то лекарство с длинным названием. Тебе подали очень большую дозу, явно смертельную, это могла сделать только медсестра, но она все отрицает, говорит, что заснула и ничего не помнит. Сдается мне, тебе пора рассказать про комитет защиты порядка.
Пожалуй, Гиви прав. Свою часть сделки он выполнил, и не его вина, что комитетчики почти добрались до меня.
— Перемещайся ко мне, — сказал я. — Просто скажи Сети, что хочешь ко мне.
— Хорошо, — сказал Гиви, — сейчас.
Я подумал, что надо было уточнить, допускается ли в Убежище посещение клиентов гостями. Но не успел я додумать эту мысль до конца, как рядом с тем местом, где должна была находиться дверь, воздух сгустился, превратился в марево и из этого марева явился Гиви Георгадзе в своем обычном теле.
Он огляделся по сторонам и присвистнул.
— Да это же твоя комната! — воскликнул он.
— А ты откуда знаешь? — удивился я и сразу понял, откуда он это знает.
Гиви подтвердил мое предположение.
— Мы проводили обыск в твоей квартире, — сказал он.
— Что-нибудь нашли?
— Только два листа бумаги со странными электрическими схемами. Одну потом опознали как схему терминала Сети, а вторая, я полагаю, относится к тому голубому пистолетику, что был у тебя в кармане, когда тебя привезли в больницу. Что он делает, кстати?
— Молекулярный деструктор. Видел в коридоре проплешину на потолке?
— Мы так и подумали, — кивнул Гиви. — Ты еще стрелял по комнатным цветам, правильно?
— Да.
— А что это за место такое? Ты вроде говорил, убежище?
— Оно самое. По-моему, это не планета, это какая-то служебная зона в Сети. У тебя никаких глюков не было, когда сюда попал?
— Вроде нет, — пожал плечами Гиви. — А что?
— Значит, глюки бывают, только когда оно в первый раз открывается. Неважно. Слушай, Гиви, ты, кажется, хотел что-то узнать.
— Хотел, — подтвердил Гиви.
— Тогда садись и слушай.
Гиви сел на стул, я уселся на кровать, подложив под спину подушку, и начал рассказывать. Разговор у нас намечался долгий.
13
Гиви слушал внимательно и терпеливо, почти не задавая уточняющих вопросов. Когда я закончил
