с довеском в виде живого груза весом в восемьдесят пять килограммов, который слабо барахтался в ее руках.
— Забыл сказать, что я еще и молодой… — пробормотал юноша.
— Молчи, болван! Не трать напрасно силы!
Однако Валентин не унимался.
— …Холостой, морально устойчивый… и жутко положительный.
— И что с того?
— Ну ты тупая! Я ж тебе предложение делаю. Завтра — свадьба.
— А ты меня спросил?
— Да на фига? Меня ни одна девушка еще на руках не носила… все! Отказа не принимаю… — Валентин вытянул губы трубочкой, но сил дотянуться до губ «невесты» у него не хватило. Глаза закатились, и он начал погружаться в блаженное небытие.
Ветер засвистел в ушах. Девица явно прибавила ходу.
— Послал Господь на мою голову… — донесся до юноши горестный стон «невесты», прежде чем сознание окончательно покинуло его.
2
Валентин открыл глаза. За окном розовел рассвет, подсвечивая потолочные обои горизонтальными полосками. Свет пробивался сквозь жалюзи, которые он на ночь почему-то забыл закрыть. Почему? — удивился юноша. Спальня располагалась с восточной стороны дома, а потому по утрам солнечные лучи, проходя сквозь стекло, фокусировались, словно в линзе, и заставляли закипать мозги, падая на подушку, где обычно в это время лежала его голова. Непорядок.
Валентин поднялся, чтобы исправить оплошность, и тут же плюхнулся обратно на кровать. Перед глазами поплыло. А вроде и не пил вчера, — удивился он. А что было вчера? Парень напрягся, но вспоминалось почему-то с трудом. Вечерняя пробежка — на сериал, помнится, спешил, — а потом… смутное видение девицы божественных форм и молниеносная схватка мелькнули перед его мысленным взором…
Валентин потряс головой. Приснится же такая хрень! Все-таки я вчера надрался. И голова шумит соответствующе. Когда только успел? Юноша протяжно зевнул, сунул ноги в пластиковые китайские тапочки, и как только стены перестали качаться перед глазами, заставил себя подняться. В таких случаях лучше всего помогает хороший душ, а уж если и он не поможет, то, как говорили друзья, сто грамм. Валентин потрусил к выходу из спальни. Как человек практически непьющий (праздники не в счет), к последнему средству недавно демобилизованный спецназовец еще ни разу не прибегал, тем более что возможности такой у него и не было. Запасов спиртного он в доме никогда не держал. Друзья приходили со своим, а девочек Валентин в свое логово не водил из чисто принципиальных соображений. Это была его берлога! Уютная хрущевка, лежбище, доставшееся ему по наследству от бабушки, царствие ей небесное! И сюда, кроме мамы, могла войти только одна женщина! Та самая, единственная и неповторимая, которая станет в нем хозяйкой.
Хозяйку он увидел сразу, как только вышел в коридор. Дверь в гостиную была распахнута настежь. Богиня из его бредового сна сидела в ЕГО длинной рубахе на голое тело, за ЕГО компьютером, одной рукой что-то деловито отстукивая на клавиатуре, другой листая ЕГО паспорт, нахально вытащенный из ЕГО секретера!
— Э-э-э… а ты хто? — выдавил из себя опешивший парень.
Девушка просканировала взглядом всплывший на экране файл, оттолкнулась точеной ножкой от пола, заставив вращающееся кресло развернуться на сто восемьдесят градусов, и задумчиво уставилась на Валентина.
— Надо же, как быстро восстановился, — с легким удивлением пробормотала она.
У юноши перехватило дыхание. Нежное личико незнакомки было под стать ее божественной фигурке. Неужто все, что произошло накануне, было не сон?
— Ты кто? — на всякий случай повторил он вопрос.
— Неплохо тебя вчера об асфальт приголубило, — посочувствовала девушка, — невесту не узнал. Забыл, что на сегодня свадьба назначена?
— Кем? — опешил Валентин.
— Тобой. — Незнакомка окинула «жениха» насмешливым взглядом с головы до ног. — Смотрю вот на тебя и думаю: а стоит за такого выходить?
Валентин опустил глаза вниз, стыдливо поправил трусы.
— Э-э-э… я сейчас.
— Сидеть! — Девушка властно указала на диван неподалеку от компьютерного столика.
— Да мне бы душ только принять, — растерялся Валентин, — типа это… помыться.
— Был бы на моем месте шеф — он бы тебя огорчил.
— Как?
— Пообещал бы, что тебя в морге помоют.
— Заезженная шуточка, — обиделся Валентин, но тем не менее вошел в гостиную и плюхнулся на диван.
— Мой шеф никогда не шутит. Но тебе повезло. Я работаю более мягко и гораздо добрее. Перед тем как положить в постельку, я тебя на всякий случай заранее обмыла (мало ли что?) и даже постирала. — Парень проследил за ее взглядом и мучительно покраснел, увидев свой спортивный костюм, висящий на балконе. Рядом на бельевой веревке болтались, колыхаемые легким ветерком, юбка, блузка и трусики девушки. — Опять же ты меня замуж звал. Умеешь найти правильный подход к женщине. Это, конечно, плюс. Хотя должна сказать, ход с твоей стороны очень и очень опрометчивый.
— Это еще почему?
— А вдруг соглашусь? Ведь ты даже не знаешь, кто я.
— А кто ты?
Перед носом Валентина мелькнули красные корочки.
— Майор ФСБ Дарья Кончаловская, — представилась девушка.
— Оу-у-у… Это во что я вляпался?
— Ага! Задрожал? Раздумал жениться?
— Ну-у-у… — Валентин покосился на соблазнительные ножки девицы, выглядывающие из-под рубашки.
Девушка торопливо одернула тонкую ткань, но не смогла дотянуть полы рубашки даже до колен.
— Слюни подбери! Давай о деле!
— Каком еще деле?
— О том, которое я по твоей милости вчера с треском провалила.
— Так, Даша, — поднял руки вверх, словно сдаваясь, Валентин, — начнем с того, что я почти ни черта насчет вчерашнего вечера не помню. А то, что помню, больше напоминает бред. Самовосстанавливающиеся носы, челюсти, ползание по вертикальным стенам и… по-моему, я до сих пор сплю, — осенило юношу.
— А ты за задницу ущипни и… Куда полез! Я имела в виду твою задницу! — Получив по лбу, Валентин плюхнулся обратно на диван и довольно чувствительно приложился затылком о стену. — Как же с тобой тяжело.
Дарья молниеносно переместилась с кресла на диван. Тонкие пальчики осторожно ощупали голову Валентина.
— Надо же, цела. По-моему, голова у тебя — больное место. Так, озабоченный ты наш, двигай в душ, охладись, натяни на себя что-нибудь — и ползи обратно. Я тоже себя в порядок приведу. А то, я смотрю, от моих коленок у тебя крышу сносит.
Дарья рывком подняла Валентина с дивана, развернула его на сто восемьдесят градусов и вытолкала
