десять золотых, что Ирга до конца месяца на тебе женится!
— Добровольно? — уточнила я.
Полугном задумался и неохотно выдавил:
— Добровольно.
— Спорим! — согласилась я.
За десять золотых Отто и городского голову на мне женит, не то что строптивого некроманта. Успокоенная этими мыслями я заснула, даже не прикоснувшись к бутылке.
Утро началось с вопля лучшего друга. Я вскочила с лавки и помчалась выяснять, что стряслось, на бегу потирая бока, которые болели после спанья без перины. Выбежав на улицу, на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, то ошеломленно замерла с открытым ртом.
Перед нашим забором стояла прекрасная белая карета, запряженная парой красивых белоснежных лошадей. На козлах сидел кучер в белой ливрее.
— Отто, что это? — сдавленным голосом спросила я. — И что ты делаешь?
Полугном внимательно принюхивался к открытой бутыли с успокоительной настойкой.
— Они же не могли сюда добавить галлюциногены? — бормотал он. — Ты видишь то же самое, что и я? Ближняя лошадь только что подняла хвост и…
— Да, — сказала я. — Именно это я и вижу. Насколько я помню из курса целительства, одинаковыми галлюцинации не бывают.
Дверца кареты открылась, и оттуда вышел элегантный молодой человек в замечательном белом костюме.
— Ирга? — выдохнул Отто, хватаясь за сердце и падая на лавку.
Я присмотрелась повнимательнее. Действительно, это был некромант, которого я сначала не узнала. Ирга достал из кареты роскошный букетище и направился к нам во двор. Чувствуя, как из ног куда-то испарились кости, я молча осела на землю. Возлюбленный подошел ко мне и торжественно начал:
— Ола!
Я пощупала мягкую ткань его брюк.
— Настоящий? — свистящим шепотом спросил Отто.
Я кивнула. Во всяком случае, нога под штаниной была твердой и теплой и на иллюзию походила мало.
— Ола! — еще раз патетически воскликнул Ирга, стал передо мной на колени и ткнул букетом в лицо. — Прошу, стань моей женой.
— Подожди, — просипела я. На ноги подняться не удалось, но на четвереньках я стояла вполне уверенно. — Я сейчас.
Быстро уползая в дом, я задумалась: почему, когда мне делают предложение, я всегда так неприглядно выгляжу? А вдруг это последний раз в моей жизни? И я запомнюсь Ирге именно такой: с растрепанными волосами, с опухшим после сна лицом, в мятой одежде. Нет уж! Поднявшись с помощью стола — коленки все еще противно дрожали, — я умылась, быстро причесалась, извлекла из недр шкафа приличную юбку и блузку, оделась и королевной выплыла на улицу, готовая принимать предложение.
Ирга сидел на лавочке, мечтательно глядя на белую карету. Полугнома не было видно.
— А где Отто? — спросила я. Неужели лучший друг пропустит миг моего триумфа?
— Сейчас придет. Я его отправил сторожить дом с той стороны, боялся, что ты сбежишь.
Отто действительно тут же появился, столкнул с лавочки Иргу и сказал:
— Продолжайте, благодарная публика готова внимать представлению.
— Отто! — разозлилась я.
— Тш-ш-ш! — приложил он палец к губам. — Тебе надо на Иргу смотреть. Со слезами радости.
— Ола! — сказал некромант, снова опускаясь на одно колено. — Я думал всю ночь и решил с первыми лучами солнца примчаться к тебе на крыльях любви, чтобы предложить тебе стать моей женой. А то вдруг кто-то другой подсуетится раньше, от тебя всего можно ожидать.
— Он издевается надо мной? — спросила я у полугнома.
— Нет! — искренне возмутился Ирга. — Ты ведь у нас теперь невеста хоть куда, я решил, что упустить такое сокровище будет величайшей ошибкой моей жизни.
— Издевается, — определил Отто. — Ничего, терпи, он это заслужил.
— Хорошо, Ирга, я согласна! — сказала я, попробовав отнять у некроманта букет.
У забора уже столпились любопытные соседи. Те, кому не было видно, пытались залезть на козлы, но кучер сгонял их кнутом.
— Подожди. — Некромант потянул на себя букет. — Я еще не все сказал. В моих планах описать твои прелести и достоинства, чтобы ты знала, как я тебя ценю.
— Отдай букет, — с милой улыбкой сказала я, дергая цветы. — Я согласна, женись уже.
— Подожди, подожди, надо по всем правилам, ты же этого хотела, — пропыхтел некромант, стараясь выдернуть из моих рук букет так, чтобы он не развалился. — Я даже белый костюм надел! Ради твоего хорошего настроения даже не бежевый! Это уродство еще и криво на мне сидит! Никогда больше в жизни я на это не пойду! Так что цени!
— Я очень это ценю! — Зрители за забором бурно обсуждали происходящее. — Давай не будем работать бесплатным цирком!
— Хочу взять в свидетели своей любви к тебе всех этих достопочтенных граждан! — громко сказал Ирга, обводя зрителей театральным жестом.
Публика захлопала.
— Я тебе верю и без свидетелей! — Резким рывком я завладела букетом, не рассчитала силу и опрокинулась назад, сильно приложившись затылком об стену дома.
Когда в голове прояснилось, а перед глазами перестали плавать разноцветные круги, я поймала встревоженный и заботливый взгляд Ирги и с чувством сказала:
— Как же я тебя иногда ненавижу! Когда я стану твоей женой, я тебе жизнь испорчу!
— Да я в этом не сомневаюсь, — весело сказал некромант. — Пойдем к алтарю Богини Рода?
— Что, так быстро? — опешила я.
— Я не шутил, когда говорил, что боюсь, что тебя кто-то уведет, — предупредил Ирга.
Я растерянно посмотрела на довольного Отто, только сейчас заметив темные круги у него под глазами. Знать бы, чем он занимался этой ночью и как подбил Иргу на эту авантюру.
— Но как же… ты ведь платье обещал… эльфийское, — возмутилась я.
— Хорошо, сначала в магазин за платьем, потом к алтарю, — согласился жених. От его покладистости мне стало страшно.
— Подожди, — вмешался Отто, — боюсь, приятная часть будет позже. Сначала, по всем правилам, если ты уж надумал им следовать, нужно познакомиться с семьей Олы.
— О Небесные Силы! — простонал Ирга.
Я испуганно ахнула. Как же я не подумала об этом аспекте начала семейной жизни? И ведь если мы этого не сделаем, мама жизни мне не даст!
— Хорошо, — внезапно сказал некромант. — Ола, ты была права, я недостоин тебя. Прощай!
Публика за забором загалдела.
— Куда! — завопила я, хватая за рукав. — Трус несчастный! Да не съедят тебя мои сестры!
Ирга смущенно топтался на месте, невнятно бормоча что-то о злобных тещах, после которых зятей помещали в лечебницу для душевнобольных.
Отто прервал его рассуждения решительным:
— А теперь поцелуйтесь!
Я приникла к Ирге губами, одновременно крепко обнимая его руками и ногами. Теперь он никуда не сбежит.
А некромант и не торопился, ответив мне на поцелуй с такой страстью, что я задохнулась, а кишки в животе скрутились в тугой комок.
Апофеозом нашей любви стал треск обвалившегося под весом зрителей забора.
