Пост представлял собой просто угол, отгороженный невысокой пластиковой стойкой, над которой торчали верх монитора наблюдения и голова второго дежурного. Раскрытые на пол-лица глаза коего с ужасом смотрели прямо на меня (а палец, надо полагать, жал на какую-нибудь местную «тревожную» кнопку). Чуть в стороне располагалась и искомая дверь с надписью «блок видеоконтроля». Смотри-ка, не обманул майор!
Времени на размышления не было — времени во-обше ни на что не было! Коротко плеснув нерасстрелянным остатком магазина поверх стойки, я махнул в ее сторону Сереге — «разбирайся, мол!» — и в два прыжка оказался рядом с закрытой на кодовый замок дверью. Капитан не подвел, «разобрался» — повинуясь поданному с дежурного пульта сигналу, замок щелкнул, пропуская меня внутрь.
Я скользнул вперед, на ходу меняя магазин и зажимая зубами второй, на смену, и огляделся. Комната оказалась большой — неожиданно большой, я бы сказал. И, как и ожидалось, со множеством цветных жидкокристаллических мониторов наблюдения. Ух ты, хорошо живут — прямо центр управления полетами «Байконур-1», понимаешь! Имелись и дежурные общим количеством пять особей мужского пола: по человеку на каждые четыре монитора. Одного, особо резво вскочившего с места и рванувшего из кобуры на поясе пистолет, я завалил сразу, не целясь, но стараясь, конечно, не повредить интересующую меня аппаратуру, остальных заставил распластаться на полу. Все, учреждение связи мы, как учил великий вождь, захватили, почта и банки пока обождут. Работаем…
Подобрав оброненный ретивым офицером пистолет— нечего добру пропадать! — и бросив взгляд в коридор: капитан уже обосновался за стойкой дежурного и сейчас раскладывал приклад своего автомата, готовясь всеми силами и средствами геройски защищать меня от непрошеных гостей, я поднял за шкирку ближайшего «видеонаблюдателя» и подтолкнул его к мониторам. Выплюнул изо рта магазин и осведомился:
— Где картинка на шахту «Спирали»?
Белый, аки первый декабрьский снег или маг Гэндальф после экскурсии в морийские подземелья (понятия не имею, откуда я взял эту аллегорию — к славному движению толкинистов я никоим образом не отношусь — мне и на службе экстрима хватает), офицер с погонами старшего лейтенанта на плечах слабой рукой указал на необходимый мне экран. Я пригляделся, увидев залитую знакомым сиянием шахту, снимаемую откуда-то с вышерасположенной точки. Ага, а ну-ка… Взгляд скользнул по монитору, привычно обнаружив в правом верхнем углу надпись, уведомившую, что я наблюдаю за «зоной 0, второй уровень». Вот и все, герр майор, и мне вовсе не нужно выпытывать у вас сию стра-а-ашную тайну — все и так ясно!
— Где это? — Прежде чем мой вопрос был понят, пришлось хорошенько встряхнуть перепуганного «респондента».
— Главный зал, зона «ноль», объект «Спираль».
— Ты не понял. — Уловив боковым зрением какое-то недисциплинированное шевеление на полу — сказано же было: «лежать!» — я отвел назад руку с автоматом и коротко нажал на спуск. Шевеление прекратилось. — Я спрашиваю: как туда пройти? Отсюда?
— Второй уровень, «коридор А-ноль»…
— Опять не понял! Покажи на мониторах.
Уяснивший наконец, что от него требуется, офицер с готовностью ткнул пальцем в три рядом расположенных «телевизора»:
— Вот…
Несколько секунд я разглядывал предложенные картинки: дорога к Маятнику, тот самый «коридор А- ноль», охранялась серьезно: коридор был разделен бронированными дверями на три отдельных сектора, да еще и со своим постом охраны в каждом. Да, облом — майор и тут не соврал… Кажется, снова план «Б»?
— Как еще можно туда пройти? — продолжая на всякий случай изучать видеокартинку, спросил я. Изображение не менялось: по крайней мере, никакой излишней активности не наблюдалось — самый секретный уровень бункера жил своей обычной научно-исследовательской жизнью. Упущенный мною майор, судя по всему, сюда еще не добежал. Или добежал, но не сюда. — Есть другая дорога?
— Из бункера — нет, — твердо ответил оператор. — Этот коридор — в основном лаборатории. Те, кто там работает, имеют высшую степень допуска. Но даже они могут проходить только так: с проверкой на каждом пропускном пункте, — Старлей указал на замеченные мной посты.
— А снаружи?
Офицер замялся, и я уже подумал о применении некоторых дополнительных средств убеждения — даже качнул зажатым в руке автоматом, однако он быстро исправился:
— Есть, но этот вход редко используется. Он только для грузового транспорта — туда даже рельсы проложены, можно целый железнодорожный вагон загнать. Вот, — указал он на крайний монитор, показывающий знакомый сплюснутый гриб защитного купола. — Видите, шлагбаум и дальше ворота? Там внизу, отсюда не видно, небольшой подземный тоннель и выезд вот сюда. — Его чуть подрагивающий палец вернулся к первому монитору, и я припомнил, что действительно, похоже, видел с этой стороны шахты нечто вроде подъездной дороги. Интересно только, зачем?
Последнюю мысль я озвучил:
— А для чего это нужно-то?
— Этот въезд остался еще с того времени, когда купол строили, — пояснил старлей. — А потом решили оставить на случай, если что-то крупногабаритное вниз спустить нужно будет — пару раз даже пользовались, когда аппаратуру какую-то завозили…
— Ясно. — Я еще раз пробежался взглядом по передаваемым камерами «картинкам», лишь дважды задержавшись: сначала увидел знакомую спину и короткий ежик заходящего в «нулевой» коридор майора (добрался-таки!), затем обнаружил монитор, показывающий местную электроподстанцию, и пожалел, что нас осталось только двое: самое то было бы сейчас послать парочку бойцов вырубить и основной, и аварийный свет во всем бункере.
Но — увы! Недостающая боевая пара — и ровно половина всего нашего личного состава — уже сделала все, что могла, и сложила головы, не заслужив (как это чаще всего и бывает с нашей братией) ни воинских почестей на похоронах, ни даже просто собственной могилки.
— Ясно! — повторил я, поворачиваясь к снова экстренно побледневшему лейтенанту. — Еще вопрос: где размещается охрана бункера? Оружейные комнаты? Здесь?
— Нет. На третьем уровне, здесь только дежурная смена, ближе к выходу у них караулка, остальные все внизу. Ну и снаружи, там охрана аэродрома и наружного перимет…
— Гут, — не дослушав, оборвал я его. — Тогда последний вопрос: жить хочешь?
— Д-да… — оценив важность вопроса и начав от этого заикаться, пробормотал он.
— Тогда подумай и скажи — отсюда можно вырубить свет в бункере? — Я кивнул на жизнерадостно мерцающие мониторы. — Только хорошо подумай…
— Нет, отсюда никак, — ответил старлей таким голосом, будто его попросили как минимум зачесть собственный смертный приговор. — Электроэнергия идет с материка сначала на трансформаторы нашей электроподстанции, а дальше через главный щит на третьем уровне, а сам «объект» — тот вообще на автономке…
— А это? — Я указал стволом автомата на украшенный трафаретной молнией металлический распредщит на стене.
— Наши помещения и коридор… только так просто все равно не вырубишь — сразу аварийное освещение включится. А пульт, — он кивнул на мониторы, — мы вообще отключить никак не можем.
На этом наша беседа и финишировала: из коридора раздался крик и грохот первой очереди — добравшийся «до своих» майор прислал на первый уровень подмогу…
— На пол! — заорал я, бросаясь в коридор. — Не вставать, не выходить, б…
Сереги за стойкой уже не было — прижавшись к стене, он экономно огрызался короткими очередями куда-то за угол, в сторону лифтов… как раз в ту сторону, куда мы — во исполнение очередного моего гениального плана, уже вполне оформившегося в сознании за время разговора со старлеем, — собирались двигаться. Плохо, придется расчищать путь. Махнув капитану, я сменил магазин и, разложив приклад,
