нынешним временам — не заставляли еще вспомнить об эре тотального дефицита, которую Леша по причине малолетства почти не застал. Тем более что девушка на кассе сидела весьма миловидная и слегка знакомая…
Наполнив кучу объемистых пакетов разнообразной снедью, поболтав несколько минут с покладистой Танечкой, изнывавшей от скуки в полупустом помещении, и все-таки выцыганив у нее телефончик, Мерзлин, насвистывая прицепившуюся с утра мелодию, незатейливую, как звонок будильника, направился к машине.
Снова бросились в глаза дурацкий лозунг и вывеска с забытыми цифрами, нагло врущая, что доллар сегодня стоит «3,45», а евро «242,50». Евро сегодня, увы (а может быть — к счастью), стоил уже «895,75», а доллар вообще не стоил ничего.
«Эх! Куда-то нас еще заведет эта Катастрофа проклятая…»
Проходя мимо мусорной урны, выглядевшей как небольшой курган из всяческих бумажек, оберток, пивных банок и бутылок, Леша в сердцах наподдал ее ногой и тут же испуганно оглянулся: не маячит ли поблизости блюститель закона. Кризис кризисом, а штраф штрафом, знаете ли.
Нельзя сказать, что мусора от того, что парень хулиганским образом перевернул его вместилище, радикально добавилось, но выстрелила своим содержимым урна изрядно… Бросив взгляд на дело рук, вернее, ног своих. Алексей двинулся дальше, но что-то его остановило. Что-то до боли знакомое…
Осторожно распинав завал, Мерзлин извлек из груды хлама пачку черно-зеленых купюр, перетянутую не какой-то вульгарной цветной резинкой, а девственно целой банковской бандеролькой.
Будь банкноты не новыми, грязными или подмоченными, он конечно же сразу бросил их обратно, но пачечка была такой новой, аккуратненькой, чистенькой, что это простое движение выглядело настоящим кощунством. Прошелестев купюрами, Леша сунул их в карман, поставил пакеты на асфальт и более основательно поковырялся в россыпи подобранной тут же палочкой.
Под слоем рваных бумажек, среди которых преобладали те же расчлененные собратья «усыновленных» долларов, обнаружились еще две родные сестренки первой пачки и одна ополовиненная, но тоже идеальной свежести.
— Вот влетел кто-то! — восхищенно пробормотал Алексей, вертя в руках неожиданное богатство, годное теперь лишь на оклейку стен. — Тридцать пять штук баксов — это не баран чихнул… Эх, месяца два-три назад найти бы такое!..
Три с половиной пачки были слишком велики для кармана, но Мерзлин уже не мог расстаться с бывшими символами удачи и сунул их в один из пакетов, совершенно не представляя, что будет делать с сокровищем. Больше в куче ничего достойного внимания не было, лишь на самом дне — одинокая стодолларовая купюра, которую парень после некоторых колебаний поднял, дабы присовокупить к находке.
— Блин! — порадовался он, увидев, что в номере купюры присутствует звездочка. — Счастливая, зараза!
Банкноты со звездочками в номере, как он, работник банка, хорошо знал, печатались в США взамен изъятых из обращения и встречались очень редко. Хотя к коллекционированию Леша был абсолютно равнодушен, он все же посчитал находку хорошим знаком.
— Подумать только… — Мерзлин вертел в руках бумажку так и эдак. — Целое богатство было и вдруг — фьюить…
Бенджамин Франклин, один из отцов-основателей Соединенных Штатов и изобретатель громоотвода, с лицевой стороны купюры вдруг так остро и презрительно взглянул в глаза своему новому хозяину, что у того екнуло сердце…
«Ну и туп же ты, парниша!.. — словно говорили буравчики глаз знаменитого ученого и демократа. — Ох и туп!..»
— А если…
Глава 13
Пообедали путешественники в придорожном фастфуде «The pearl peacock»[47] при автозаправочной станции, совершенно пустом, если не считать официанта, одновременно исполнявшего роль кассира и, видимо, директора, а также пары десятков сонных мух, выписывавших сложные кривые вокруг лениво крутящегося потолочного вентилятора.
— Ну вот, ничего страшного не произошло, — весело болтая под столом ногами, пробубнила с набитым ртом Мэгги, будто не она несколько часов назад утверждала совершенно обратное. — А ты говорил…
— Не говори гоп… — сообщил ей Сергей по-русски и замолчал, задумавшись над трудностями перевода этой пословицы на английский язык.
Вообще, за те несколько дней, что он провел с агентом ФБР в юбке (ну в джинсах, джинсах — не цепляйтесь!), успехи в иностранной «мове» стали очевидны даже ему. — …пока не перепрыгнул… — закончил он, так ничего путного и не придумав. — Ну, это…
— Да я поняла, — успокоила его девушка, наконец справившись с огромным куском биг-мака. — У нас в спецшколе читали курс русского фольклора. Ты мне лучше объясни, что значит вот это…
Спутники уплетали нехитрую общепитовскую снедь, весело болтая и перешучиваясь, пока к их столику не подошел пожилой менеджер. Павлин был облачен в ярко-красную бейсболку с логотипом заведения.
— Прошу прощения, молодые люди, — прогудел мужчина, смахивая тряпкой крошки с блестящего пластика, — вы не из Флориды ли едете часом?
— Оттуда, папаша. А в чем дело?
— Да я так… — замялся официант. — Тут у нас сами видите что творится… Телевизор барахлит — не видать ничего, до шурина в Огайо — он у меня ученый, университет закончил — не дозвониться… По радио с утра твердят, чтобы никто не волновался, дескать, редкостное атмосферное явление наблюдаем. Раз в тысячу лет, бают, такое случается…
— Ручаюсь, — не обращая внимания на предостерегающие пинки Сергея под столом, безапелляционно заявила Мэгги, щеки которой после бутылочки светлого «Страйтшера» пылали румянцем, — что ТАКОГО точно еще не случалось.
— Вот и я так думаю… — вздохнул мужчина, мастерски прихлопывая тряпкой зазевавшуюся муху на спинке незанятого стула. — Где это видано, чтобы земля, как чашка, вверх загибалась? Ночью Райвертаун видать было, а до него, между прочим, пятнадцать миль… Так и светились всю ноченьку его улицы… Только в небе.
Молодые люди переглянулись: похоже, здесь уже наступило пятое июля.
— Быть может, мираж? — не слишком натурально удивился Извеков.
— Какой там мираж! Старый Додсон в свой телескоп даже их Капитолий разглядел. Машины по улицам ездят, фарами светят… И опять же миражи, они где бывают? В пустыне. А у нас тут какая пустыня?..
— И в море бывают, — вставила девушка.
— Да разве море здесь у нас?..
Жемчужный павлин еще порассуждал по поводу пустынь, морей и миражей, совсем не интересуясь, слушают ли его посетители, а потом вдруг спросил:
— А во Флориде тоже так или по-прежнему все?
— Точно так же.
— Значит, везде так… — снова вздохнул мужик, задумчиво елозя тряпкой по пластиковой столешнице. — А по радио врут все, я вам скажу! Вчера День независимости был, так опять в пику нам что-нибудь террористы учудили. Бабахнули какую-нибудь штукенцию, вот и завернуло Штаты нараскоряку…
Знал бы этот провинциал, как недалеко он ушел в своих умозаключениях от горькой истины…
