придется пешком? А ведь где-то у моста окопался в башне какой-то негромант, и чем он там занимается, никому не известно. По всему выходит, клад придется оставить, а значит, я лопну от жадности, как твоя жаба.
– Хреногор! – позвал я жалобно.
Меж тем, что-то изменилось в беседе богатыря и чудовища. Свистун встал на колени, склонил голову, богатырь извлек из ножен меч… и все равно не достал до шеи. Пришлось чудовищу подниматься с колен, и голову укладывать на пень, словно на плаху. Богатырь же меч убрал, подхватил чужой топор. И отсек голову с одного удара! Удалец какой! Если из богатырей попрут, всегда можно палачом устроиться, с такими-то талантами. Только Хреногору об этом лучше не говорить, а то и меня укоротит на голову. Ростом я и тогда буду повыше, но это как-то не утешает.
– Сразу прибить нельзя было? – поинтересовался я.
– Нет, – отрезал богатырь. Немного подумал и добавил:
– Ты уж извини, дядька Совран, потом все расскажу. Тошно мне сейчас, понимаешь? Будто жабу проглотил.
Жаб я ел, и не раз, довольно вкусные. Разве что он про живую толкует, это действительно противно. Ну, и Превеликий с ним, захочет – сам расскажет. А он захочет, потому что я иначе лопну от любопытства.
– Там золота целая гора, – переменил я тему. – Свистун награбил.
– Соловей его звали, – отстраненно сказал Хреногор. Известие о кладе он пропустил мимо ушей. Не беда, я и повторить могу.
– Золота полно, – сказал я. – Помоги погрузить.
– Золото, – повторил Хреногор в каком-то странном оцепенении. – Оно-то его и сгубило. Такой богатырь был – и в кого превратился. Страшно мне, Совран. Жутко. Был ведь при княжьем дворе едва ли не лучшим. А ну, как и я таким стану?
Я представил своего спутника, сидящем на трех скованных цепью дубах, и мне сделалось зябко. Разве возможно такое, чтобы богатырь в чудовище превратился? Да вряд ли, уж бабушка точно о таких вещах рассказала бы.
– Он слишком любил славу, – печально промолвил Хреногор, глядя на обезглавленное тело. – А потом полюбил и роскошь. Стал завсегдатаем княжьих пиров – а место богатыря не в столице, на пограничной заставе.
Хреногор, не собиравшийся рассказывать сейчас историю бывшего соратника, сейчас не мог остановится. Слова сыпались из него, будто соль из дырявого мешка.
Силу богатырям давала мать-сыра земля. Щедро давала, не скупясь. С одной-единственной целью – чтобы тот ее защищал. Частенько могучие воины использовали свой дар не по назначению, слава да червонное золото любы сердцу богатырскому. Мать-сыра земля снисходительна к детям своим, прощает многое. Соловей же (прозванный так за чудный голос и колшебную игру на лютне) преступил ту грань, за которой истончается материнское терпение.
Что стало последней каплей в чаше гнева, Хреногор не сказал. То ли не захотел раскрывать чужие тайны, тайны постыдные, то ли Соловей не признался бывшему соратнику. Может, девицу снасильничал, старика ограбил. А может, и наоборот. Одно ясно, грех тяжел был, не простила мать-сыра земля, что даренную ей силу во зло используют. Вот и стал Соловей в чудовище превращаться, день ото дня быстрее. Пришлось с княжьего двора прочь уйти, как не привечал грозный правитель богатыря, а держать на свободе тварь страшную нипочем бы не пожелал. Да и стыдно перед соратниками, и завидно, что они-то прежними остались, а тебе только в закрытом шлеме ходить.
Смири он гордыню свою, может, и простила бы его сыра-земля, материнское сердце отходчиво, но не пожелал гордец колени преклонить да прощения испросить. Уехал из стольного Топорянска, а потом и из княжества в Пряжское королевство. И уж тут развернулся, благо, государство не свое, и люди чужие, не жалко. Хотел, вред чужой земле причиняя, у своей прощенье выслужить.
Да только мать-сыра земля кровью жертвы не принимает, разве что своей собственной, при ее защите пролитой. И никак иначе.
Я потрясенно молчал. Вот этот… это существо, человеком язык назвать не поворачивается, когда-то было богатырем, могучим, отважным и добродушным? Несло людям правду и справедливость, защищало обиженных, повергало в прах зло? Возможно ли такое? А если возможно, то прочие чудовища – не бывшие ли богатыри, сломанные соблазнами, прельщенные ложным блеском, запутавшиеся в паутине своей судьбы?
Я молчал. Меня била крупная дрожь, слезы текли по щекам. Понимают ли богатыри, какую ношу на себя берут? Что любые слабости для них запретны, что один неверный шаг может унести за ту грань, что человека отделяет от чудовища.
… А если понимают, где берут смелость идти вперед, не думая о том, что может случиться?
Глава 12
Высший чарун дядька Унорас Труэха Рог, обладатель уникального артефакта, Кота Всевластия (или же Силы, Мощи), пребывал в некоторой растерянности. Он, откровенно говоря, не знал, что ему делать. Еще недавно цель была ясна, понятна… и недоступна. Опередить многочисленных конкурентов, пусть и не самых сильных, но колдодеев, при том ни в коем случае не попадаясь им на глаза – не больше и не меньше. Дядька Унорас прекрасно понимал нереальность своих планов, и все равно продолжал попытки их реализовать. Потому что отказаться даже от мизерных шансов схватить судьбу за хвост, он не мог.
И вот ему невероятно, сказочно повезло. Его настойчивость и счастливый случай вернули ему артефакт. Только что делать дальше? Он никогда не заглядывал так далеко даже в мечтах. А действовать надо было быстро, очень быстро.
Вариант первый, то, что напрашивается в первую очередь. Бежать с драгоценной добычей прочь из города, на край света, за море-океан. Отсидеться в какой-нибудь дыре, восстановить
Вариант два. То же самое, только спрятаться надо в городе. Краснореченск – его вотчина, он знает город куда лучше, чем те, кто кинется по его следу. Сумеет укрыться. Хоть в самом городе, хоть в катакомбах, что уходят глубоко под землю. Тоже план хоть куда, только Великие Лорды, Светлые и Темные уже почувствовали, что артефакт обрел хозяина. Успеет ли он восстановиться раньше, чем его найдут? Сумеет ли отбить атаки с помощью одного лишь артефакта, без прежних способностей? Обманывать себя – привилегия слабых. Не успеет, коллеги прочешут весь город, но его найдут. Потому что этот вариант – самый очевидный из всех.
Вариант три. Вступить в союз с кем-нибудь из Темных Лордов. Сила в обмен на убежище и временную защиту. Только вот кто не соблазнится возможностью получить все и сразу? Он даже жизнь в обмен на артефакт выменять не сможет, потому что надо быть полным идиотом, чтобы его в живых оставить. Только он один, Высший чарун дядька Унорас Труэха Рог, знает все секреты созданного им артефакта.
Вариант три с половиной. Вступить не в союз – упаси Превеликий! В контакт с кем-нибудь из Светлых Лордов. Или Леди. На союз они никогда не пойдут, порода не та. Жизнь он сохранит, скорее всего, но на этом все плюсы заканчиваются. Ждет Лорда Унораса пожизненное заточение в одном из специальных комфортабельных убежищ.
Вариант четыре. Вернуться в башню. Уж этого от него точно не ждут. Во-вторых, башня готова к обороне, защитные заклинания, правда, неактивны, но это и к лучшему, вряд ли их сняли за это время, не мешает, и ладно.
Плюсов много, и они несомненны – башня хорошо защищена, он ведь и планировал изначально держать оборону именно в ней, пока мокрый нос, не вовремя ткнувшийся в ладонь, не спутал все карты, в том числе, и старательно спрятанные в рукавах.
А колдодейские книги, которые пришлось оставить, а артефакты, а ингредиенты для разнообразнейших
