заняла всю голову. На такое не пойду даже ради всего этого великолепия. – Бедновато у них тут, – донесся до меня из другого мира голос колдодея. – Не могли на нормальную лабораторию расщедриться.
Превеликий, среди прочих, оставил нам еще одну заповедь – «Не убий». Думаю, если я ее сейчас нарушу, он простит. «Не укради» же я выполнил, да и прибью не кого-нбудь, Темного Лорда, да и просто не удержусь. «Бедновато», ну не сволочь ли?
– Похоже, это лаборатория самого хозяина дома, барона Крея, – как ни в чем не бывало, продолжал Унорас. – Он всегда обожал алхимию, насколько я знаю, а я в своем городе ведаю много о чем. Кстати, юноша, не надо шевелить мечом в мою сторону, и вообще, убери его в ножны. Это дурной вкус, с оржием в лабораторию. Стыдитесь!
Я немедленно устыдился и убрал меч. Что это я, действительно?
– Да, это лаборатория дядьки Бренса, – продолжал Унорас, увлеченно листая какую-то толстую книгу в кожаном переплете. – И знаешь что, юноша? Этот человек, похоже, открыл способ превращения трупов в нежить алхимическим путем! Как тебе это? Гениально! Потрясающе! И Косяк его, дурака, дернул с нигромантами связаться! Разбираться ведь не будут, свяжут – и в костер. Жаль, такой талантливый дядька!
Я бы, откровенно говоря, в этот костер еще и дровишек бы накидал. Нечего нежить плодить алхимическим путем, мало нам труповодов, что ли? Надеюсь, Хреногора ни одна тварь цапнуть не успела, а то помрет дядька. Крови на нем хватало, но это ничего не значит, на нем живого места и так не было, когда с цепей снимали.
А вот и он, богатырская морда, легок на помине. Идет прихрамывая, во взгляде вселенская печаль. Неужели чади укусила? – Эй, с тобой все в порядке?
Умный, да? В два раза меньше, чем нога, понял? В них ходить больно, не то, что драться!
– Возьми другие, – неосторожно предложил я.
Богатырь ожог меня злобным взглядом.
– Умный, да? – прорычал он. – Самые большие взял, другие вообще не лезли.
– Ну, извини, – пожал плечами я. – Не лучше ли тогда вообще без сапог ходить?
Хреногор неожиданно смутился.
– В катакомбы же идем, – пробормотал он, старательно отводя взгляд. – А там дерьмо всякое… противно мне, без обуви-то.
Я не позволил себе даже хихикнуть. Хотя очень хотелось.
– Похоже, в катакомбы мы уже не идем, – голос Темного Лорда был лишен всяких эмоций, что говорило о сильном потрясении. – Входа здесь нет. Или выхода – не важно. Я проверил, безнадежно.
– А что есть? – в отличие от чаруна, Хреногор ничуть не волновался. А с чего бы? Всего час назад было куда хуже, висел на стене под пытками. Сейчас же руки свободны, в них молот, и даже сапоги всего в два раза меньше ступни.
– Все есть! – резко ответил колдодей. – Только спуска в катакомбы нет. Не сваливали туда трупы, понимаешь? Здесь проводили опыты, потом отправляли в тот зал, где мы с ними и столкнулись. Так что… сами понимаете.
Подавленные, мы молчали. Богатырь насвистывал песенку, готовясь к бою, и мешал мне думать.
– Хорошо, – сказал, наконец, я. – Что-то все равно должно быть. Растворы эти сливать, кровь из трупо выпускать…
– Есть сток для жидкосей, – оживился Темный Лорд. – Но по нему не каждая лягушка пролезет. Вообще-то, не препятствуй здешние чары истечению паверы, я мог бы нас заколдовать. В коте есть подходящие чары… – Тогда уж проще было бы пробить проход, – хмыкнул я.
– Тоже верно, – легко согласился Унорас.
Богатырь ожег нас негодующим взглядом.
– Лягушки! Проход! – возмущенно возопил он. – Совсем вы, дядьки, руками работать отвыкли! А сила, братья, она в чем?
– В джедаях? – предположил Унорас.
– Может, и в них тоже, – открестился Хреногор от непонятных джедаев. – Но главное – в руках, ясно? Ну, и в кувалде тоже, куда ж без этого. Словом, показывайте свой этот слив. Будем ему кесарево сечение делать.
– Что это за звук? – требовательно спросил Лорд Ранвил.
– Похоже на тяжелый молот, – предположил ширк. – На удары кувалды.
– Это и без тебя понятно, – Ранвил уронил на Рутана взгляд ничуть не легче пресловутой кувалды. – Я хотел бы знать, отчего он здесь. Кувалда в катакомбах – довольно странно.
Ширк благоразумно решил промолчат. Быть правой рукой Лорда – великая честь и огромная ответственность буквально за все, что происходит в мире и хоть каким боком затрагивает Лорда. Ты в ответе за погоду, за настроение Лорда, за колдодейные исследования, за войну, за мир, за союз нерушимый, за союз рушимый, за питание, за снабжение и за утилизацию отходов. Иными словами, ширк – значит крайний. Высший чарун Рутан Аблус Абл знал, на что шел. Но получать лишнюю порцию лордового неудовольствия все равно не хотел.
– Надо пойти и выяснить, – распорядился Ранвил. – Возможно, кто-то из наших или из Темных уже пытается проникнуть в резиденцию нигромантов через катакомбы. Надо выяснить, и помочь. А кому – решим на месте.
И рассмеялся своей незатейливой шутке.
– Умелец, – выдохнула Забава. – Мы разобрали завал. Даже раньше, чем планировали.
– Прекрасно, – обрадовался дядька Шахр. – Отправь туда побольше воинов. До решающего штурма еще достаточно времени, наверху пока все решают чары.
– Я так и сделала, – девица потупила взгляд. – Но мы пришли слишком поздно. Ведун и кот покинули темницу. Скрылись в катакомбах.
– Что? Быть не может! – сказать, что Шахр был в бешенстве, было большим преуменьшением. Он едва не лопался от злости. – Из темницы нет выхода в катакомбы.
– Теперь есть, – сообщила Забава.
– В темнице чары не действуют, – Умелец сумел взять себя в руке. – Тогда как?
– Богатырь, – коротко объяснила девица. Пустословие Умельец не приветствовол, его могучий разум в стук сопоставлял факты и делал верные выводы.
Шахр замолчал, задумался.
– Надо уходить, – сказал, наконец, он. – Я переговорю со Сторком. Мы проиграли.
– Нет! – возмущенно выкрикнула Забава. – Мы пойдем по их следу! Они не могли далеко уйти, егеря с собаками уже преследуют их, вот-вот нагонят!
– Отзывай, – приказал Шахр.
– Но почему? – в глазах девушки было недоумение. – Чудо-кот рядом, рукой подать! Мы прихватим их за границей мертвителя чар, у нас будет преимущество!
– Все просто, – устало сказал Умелец, и Забава лишь сейчас поняла, насколько он вымотан. – С ними дядька Унорас, знающий свой артефакт лучше кого-либо. Богатырь, который пробил проход в каткомбы, легко остановит наших воинов. И ведун в довесок. С этим еще хуже, чудо-кот его фамилиар, его даже не убьешь толком, у кота девять жизней, и с хозяином он поделится. Что этот лесовик знает-умеет, можно лишь гадать. Не забывай, все наши планы сожрал Косяк, едва этот мальчишка вступил в игру.
Шахр слыл молчуном, такая речь была для него чем-то исключительным.
– С налету мы их не возьмем, – продолжал Умелец. – Значит, Лорды почувствуют бой, задумаются про катакомбы и вышлют своих людей. Найдут брешь в обороне, что проделал богатырь, окажутся в темнице – и ударят нам в тыл. Их больше, они сильнее.
– Мы проиграли в стук, когда Сторк вылез преждевременно со своей дурацкой местью, – раздраженно бросил Умелец Кенег, сосредоточенно заряжавший до этого артефакты. – Светлые и Темные не успели еще увязнуть в междоусобице, объединились против нас. Я говорил! Тогда еще говорил!
Он злобно сплюнул на землю. Внезапно лицо его исказилось:
– Прорыв! Они пошли на прорыв! Что с мостом?
– Не хватает паверы, – пожаловался Умелец Шахр. – Все готово, и не хватает-то чуть…
