домой уже не вернуться, что дома уже нет в этой реальности, — еще сложнее.
Но раньше-то он вел себя как нормальный ребенок, даже несмотря на всю эту суету с операцией. Мне казалось, что ему даже нравится здесь, что он относится ко всему происходящему как к приключению.
А уж с каким восхищением он слушал мой рассказ! Мне даже пришлось опускать некоторые яркие моменты — не нужно, чтобы ребенок считал меня сказочным героем.
Теперь же весь восторг Игорька улетучился. Что же такое успело произойти за последние несколько минут?
Похоже, Даша тоже заметила напряжение брата.
— Игорь, ты что-то хочешь? — прозвучал ее нежный голос. Мальчик покраснел.
— Я тебе на ушко скажу, — выдавил он из себя.
— Туалет по коридору направо, — понял Олег причину скованности Игоря.
Мальчик покраснел еще больше и выскользнул из палаты.
— Прослежу, чтобы он не заблудился, — сказала Даша, выходя следом за братом.
Я хмыкнул.
— Что же он, несколько дней тут лежит, а где туалет, не знает?
— Так его палата не здесь, а в другой части больницы, в детском корпусе, — пояснила Галка. — Сюда он первый раз пришел, навестить дядю Олега.
Произнеся последние два слова, Галка улыбнулась.
— Кстати, Олег тебе не говорил? — продолжила она. — Мы собираемся пожениться.
Новость меня слегка ошарашила. Олег мне действительно ничего не говорил, а сам я ничего подобного представить не мог.
— Поздравляю, — сказал я, пытаясь вспомнить, что же еще положено говорить в подобных случаях.
— А у тебя что на личном фронте? — поинтересовалась Галка. — А то, может, сразу две свадьбы сыграем?
Вопрос меня смутил.
— Да мы же с Дашей совсем не знакомы! — запротестовал я, — В будущем мы лишь парой фраз перекинулись, не до того было. А в последние несколько дней мы и того меньше общались, она в больнице возле Игоря целыми днями пропадала. А меня спецслужбы допрашивали. Целую кучу подписок о неразглашении взяли. Я даже не знаю, как Даша ко мне относится, а ты уже о свадьбе говоришь.
— Она к тебе очень хорошо относится, — заверила меня Галка. — И это не просто чувство благодарности.
— Все равно, нам надо лучше узнать друг друга, прежде чем принимать такие решения. Тем более что финансовый вопрос стоит довольно остро. Связь с будущим прервалась, так что «Хронотур» закрывается. Да и предсказания я больше делать не могу. На что семью кормить?
— А тебе Евгений Вадимович разве не предлагал работу? — поинтересовался Олег. — Со мной он говорил на эту тему.
Евгений Вадимович и в самом деле агитировал меня работать в информационном отделе ФСБ. Теперь, когда предопределенность неожиданно исчезла, правительства перестали быть фикцией и обязаны осуществлять свою прямую функцию — управлять.
А чтобы управлять, необходимо владеть информацией. Специалистов, способных собирать и грамотно анализировать данные, нет. Никто просто не предполагал, что такие специалисты могут понадобиться. И теперь все правительства активно разыскивают талантливых самородков-инсайдеров.
Польщен, что меня причислили к талантам. Однако желания работать на правительство нет — я привык быть сам себе хозяином. Олег тоже, он сразу отказал Евгению Вадимовичу.
Но ему проще — программисты такого уровня нужны не только в ФСБ, Олег может оставаться свободным инсайдером.
Я не могу.
Или мне придется менять специализацию, например тоже стать программистом. Но программист из меня выйдет весьма посредственный. А люди, способные собирать драгоценные крупицы информации среди гор никчемной чепухи и делать на основе этих крупиц неожиданные выводы, теперь нужны только в спецслужбах.
К сожалению, профессия предсказателя умерла безвозвратно.
— Так что, ты согласишься на эту работу? — продолжил расспросы Олег.
— Не знаю, — честно ответил я. — Еще подумаю. Может быть — да, может быть — нет. Самое главное — теперь я действительно могу выбирать свое будущее.
