В комнате снова повисло напряженное молчание. Похоже, оба собеседника просто не находили нужных слов. Госпожа Злата шуршала бумагами на столе, что-то разыскивая; князь ди Таэ отрешенно смотрел куда-то в пустоту.
— Думаю, мне пора возвращаться, — наконец проговорил он, направляя кресло к двери.
— Эрик, подождите! — окликнула госпожа Пшертневская. Голос прозвучал чуть хрипловато, выдавая владеющее ею напряжение. Князь ди Таэ притормозил. — Я должна попросить у вас прощения за свою бестактность.
— Мне кажется, — усмехнулся князь, — уровни нашего восприятия начинают выравниваться…
За истекшее время в приемной ничего не изменилось. Виктор с мрачным лицом сидел на столе и швырял боевые стальные звезды в перекидной календарь с ликами святых угодников, висящий на противоположной стене. Несчастные угодники, уже лишенные носов, ушей, зубов и авторитета, терпеливо сносили творимое над ними насилие, еще раз подтверждая свою святость, заработанную тяжелым трудом. Князь заинтересованно вгляделся в лик святого Августина, окривевшего на правый глаз, и сочувственно присвистнул:
— Виктор!
Ноль реакции.
— Виктор!!
Тоже самое.
— Виктор!!! — Князь ди Таэ перехватил очередную звездочку в полете и отправил ее назад. Та, срезав прядь волос у байкера на виске, вонзилась в стену за ним. — Чем тебе не угодили портреты святых старцев?
— А? — отмер задумавшийся охранник. — Просвиру вам в печенку, князь.
— Каюсь, трюк с креслом выглядел по-дурацки, — повинился чародей, подлетая к товарищу.
— Не парьтесь, князь, — рассеянно буркнул тот.
— Надеюсь, вы не сильно ушиблись?
— Ха! — Байкер гордо задрал подбородок. — Да я за свою жизнь…
— Знаю, — проницательно усмехнулся Эрик. — Четыре раза ломали ребра, дважды — левую руку и трижды — правую ногу, а вместо левой скулы вам установили специальную пластину, потому что два года назад вас в потасовке задел боевой секирой пьяный альв.
— Черт, князь, у вас что, рентгеновское зрение?! — ошеломленно выдохнул Виктор, сразу теряя весь свой апломб.
— Нет, я просто читал вашу медицинскую карту, — насмешливо фыркнул князь ди Таэ. — Все же я здесь числюсь не помощником Профессора, а штатным врачом.
Байкер восхищенно расхохотался.
— Вы все-таки меня сделали, Эрик! — признал он.
— Значит, мир? — Чародей протянул ему руку.
— Мир! — Виктор с искренней симпатией пожал ладонь князя.
Солнечный свет, приглушенный шторами, едва проникал в комнату. Увлажнитель воздуха распространял приятный аромат лавандового масла. Внизу, в холле, размеренно тикали большие напольные часы. Весь дом спал, погруженный в безопасную расслабляющую негу.
Анна дремала в кресле, сидя у кровати Хьюго: давала знать о себе прошлая суматошная ночь. Рука девушки безвольно свешивалась с подлокотника, волосы в беспорядке рассыпались по плечам и спинке кресла.
Хьюго де Крайто пробудился первым, очнувшись от ощущения тупой ноющей боли в груди. Очертания предметов чуть расплывались, во рту стоял мерзкий травяной привкус пополам с кровью, мутило. Ничего, бывало и хуже. Нужно убираться из этого дома, и поскорее. Его наверняка давно ждут в отделе. Хьюго прикусил губу от напряжения и попытался встать с кровати.
— Не рекомендую, — безупречно спокойным тоном изрекла княжна, не открывая глаз. — Минимум — вы рухнете сразу возле кровати, максимум — возле двери. Спорим? А сил слабой бедной девушки не хватит на то, чтобы втащить вас обратно.
— Иди к черту со своими инструкциями, ведьма! — посоветовал Хьюго де Крайто, опираясь на спинку кровати.
Парень даже не успел сообразить, что именно произошло, когда Анна неожиданно очутилась возле него и опрокинула обратно на подушку.
— Сгинь, наваждение, — прохрипел Хьюго, столкнувшись взглядом с изумрудно-зелеными очами чародейки.
— Попробуйте осенить крестным знамением, — усмехнулась та. — Говорят, помогает. Пить хотите? — невозмутимо продолжила она. — Ладно, сама вижу, что хотите. — Девушка взяла чашку.
— Что это? — Раненый подозрительно скосился на предмет в ее руках. — Яд?
— Травяной отвар, — обворожительно улыбнулась княжна. — Возможно, вам придется принимать его до конца жизни…
— Эрик говорил, что два-три месяца, — опротестовал больной.
— Я так и сказала! — Княжна многозначительно подмигнула. — В смысле — жизни у нас. А вы что подумали?
— Я не хочу И не буду пить… ваше бесовское зелье… — склочно поджал губы парень. — Я вам не верю!
— «Не хочу» и «не буду» — это разные вещи. — Девушка неодобрительно покачала головой. — Во- первых, это не бесовское зелье, а лекарство. Во-вторых, вы его уже пили, когда очнулись в первый раз, а в-третьих, мне ничего не стоит влить его в вас самостоятельно. Поэтому будьте паинькой. Ну? — Анна, поддерживая раненому голову, поднесла чашку к его губам. Хьюго не оставалось ничего другого, кроме как послушно сделать несколько глотков.
— Ведьма, — зло прошептал он, когда Анна отставила чашку.
— Благодарю за комплимент, — усмехнулась княжна. — А теперь, дабы не оскверняться общением с ведьмой, спите-ка лучше.
— Понимаю, вам удобнее убить меня во сне, — убежденно проговорил строптивый пациент.
— Дурак вы, Хьюго, — печально констатировала Анна. — Ну подумайте сами, какой резон нам возиться с вами, чтобы потом убить?
— Не знаю… — Веки парня смыкались сами собой, а голова тяжело проваливалась в мягкую пучину подушки. — Все равно я вас… всех… ненавижу… — прошептал Хьюго де Крайто, вновь погружаясь в беспамятство.
Глава 8
Домой Эрик вернулся ближе к вечеру. Открыл входную дверь и ругнулся: свет в доме не горел, пахло лекарствами, повсюду царили идеальная тишина и стерильная чистота.
«Лазарет какой-то, а не дом! — подумал целитель, взлетая по лестнице. — Как там заповедовал христианский Бог: протяни руку помощи врагу своему? А мне что — протяну, не переломлюсь… Лишь бы господин де Крайто эту руку не откусил…» Теперь чародей отчетливо осознавал всю подоплеку странной развязки семейной драмы рода де Крайто. Хьюго намеренно объявили мертвым, распространив ложные слухи о гибели всего дома целиком. Князь не сомневался — дело не обошлось без вмешательства кого-то могущественного, кто позаботился о безопасности последнего члена истребленного рода. И посему Эрика волновал только один вопрос: от кого спасали Хьюго де Крайто, объявив его скончавшимся?
Анна ужинала в столовой.
— А с тем-то кто находится? — поинтересовался брат, подразумевая своего неспокойного пациента.
