знакомое место — и можно было продолжить путь правильно. Только вот с картой все ничего еще не совпадало.
— А вот здесь я видела призрак… Вэк… вот и он!
Фальеро возник внезапно на том же месте, что и вчера.
— Когда Смерть найдет свою Маску, она устроит высший карнавал Венеции, где соберутся духи всех властителей республики. И я тоже смогу предстать на нем, мы снова будем веселиться и праздновать, как при жизни! Скоро, совсем скоро это счастливое время настанет!
— Знакомьтесь, это мой приятель, — тоном котика-экскурсовода начала я. — Перед вами привидение одного из местных дожей по фамилии Фальеро, он был осужден как предатель. Теперь бродит тут, пугает заблудившихся женщин высокопарными пророчествами на популярную тему конца света. Вопросы?
— Милочка, а тебе не кажется, что ты необычайно легко знакомишься со всякими сомнительными личностями?
Но язвительная реплика кота меня не задела, просвистев мимо. Казанова если и понял, что это намек и в его адрес тоже, то все равно ничуть не обиделся. А вот дож Фальеро возмущенно засопел, — наверное, мои слова его чем-то огорчили. Да, надо было выражаться потактичнее, но, увы, ничего не могу поделать со своей прямотой.
— А что вам мешает участвовать в карнавале прямо сейчас? Ведь если Смерть опять не найдет свою Маску, то какой смысл бесплодно ждать из года в год… «Ловите миг веселия хмельного, пока щедра шампанского струя!» — доброжелательно процитировала я не помню кого. Спрошу Профессора, он всех знает…
— С вами, живыми?! Да я всегда терпеть не мог живых, даже при жизни, — мрачно прогрохотал призрак Фальеро. — Ничего, смерть придет и за вами, как когда-то за мной! А я пал в ее объятия на лестнице Гигантов от рук властолюбивых аристократов за то, что питал в душе праведное стремление дать немножечко власти простому народу! — патриотично вскричал дож и вдруг, сорвавшись с места, улетел вдаль по коридору.
Мм, а он не так плох, как я думала, если не врет, конечно. Патриотизм у него есть, а вот с последовательностью в поступках как-то плоховато. То он ненавидит всех живых, то пал за всенародную волю?! Чудна и причудлива история Венеции.
— Грацие, мы знаем, что тоже умрем, но надеемся, это случится не сейчас, — запоздало прокричала я ему вслед, хотя привидения без лица уже не было рядом.
Мы прошествовали в ту сторону, куда он скрылся, и уперлись в незаметную металлическую дверь. Дальше пути не было, если дож Фальеро куда и удрал, то только просочившись через замочную скважину.
— Интересно, эта дверь охраняется магией? Какое заклятие может быть наложено на такое место, — задумался командор. — Вы не в курсе, синьор Джакомо?
Казанова был не в курсе.
— Это произошло тысячу лет назад, никто из ныне здравствующих братьев уже не помнит. Хотя некоторые подозревают, что старый граф Массимо знает, но он такой подозрительный барсук, никому ничего не скажет. Конечно, был отдельный документ, в котором говорилось об этом вместе с предписаниями, как хранить Маску, какая температура и влажность должны быть в комнате и все такое прочее, но он давно сгорел, — кажется, еще при турках.
— Главное, чтобы оно не было вредно для здоровья! А то кот мечтает помолодеть, у него женитьба на носу, а какой может быть брак с простатитом?
— Не так уж я этого и хочу! — взвился Профессор. — Хотя, между прочим, мог прекрасно стащить королевский эликсир у Славэка. Но ведь не стащил! Только попробовал на вкус и не стащил! Дрянь редкостная…
— Ладно тебе, пошутить нельзя? Вот она дверь. Вот замочная скважина. Вот ломик, я его не забыла… Ломать — не строить, кто первый?
И тут на тебе, за нашими спинами откуда ни возьмись возник караульный. Ой, ну надо же как не вовремя-а-а…
— Что вы здесь делаете? — подозрительно прищурившись, спросил он.
— Извините, а вы не подскажете, как пройти в библиотеку? — с достоинством поинтересовался агент 013. На чем основывается его мнение, что вежливый кот привлекает меньше внимания, непонятно.
— В библиотеку Святого Марка? Она только для сотрудников и родственников дожа, — высокомерно ответствовал стражник. Оперевшись на ружье, он разглядывал нас как самых заурядных преступников.
— У меня абонемент, я племянник патриция, пропускай же нас, плебей! — гордо вскинул подбородок командор, и караульный дрогнул. Но только на мгновение…
— Простите, но у нас тут республика! И если только вы не еврей из гетто, то у вас такие же права, как и у всех! — Это было последнее, что он сказал, прежде чем обмякшим кулем упал на пол. Знаменитый любовник на все времена, подкравшись сзади и незаметно сняв башмак, треснул его железным каблуком по затылку. Головной убор не особо смягчил силу удара, и мужчины быстро оттащили тело в уголок.
— А я почему-то думала, что все евреи в гетто должны были носить красные шапочки и дружно ложиться спать в девять.
— В пятнадцатом веке, деточка! А сейчас иные времена…
— Это верно, сейчас век Просвещения, — подтвердил Казанова, ногой заталкивая охранника поглубже в угол. — Он очнется минут через двадцать, что делаем дальше?
Алекс тем временем надел перчатки и пытался открыть с помощью кислоты массивную железную дверь. У него получилось, во всяком случае, это было гораздо тише, чем когда мы вскрывали нечастный шкаф позднего рококо. Он начал осторожно раскрывать дверь, выставив вперед счетчик магической активности, не такой навороченный, как у ученых, но вполне способный определить весомость охранных заклинаний. Если таковые имеются, конечно…
— Идем. Только быстро и не рассеиваемся.
Мы дружно шагнули внутрь. Уф, вроде пока целы. В центре комнаты, обитой черной тканью и заставленной давно оплывшими свечами, громоздился стол. На нем стояла шкатулка, наверняка обладающая большей художественной ценностью, чем едва ли не половина дворца. Разумеется, все вокруг было затянуто паутиной, а кое-где просто валялся мусор. Например, у стены пылился старый мешок, кстати, в него можно будет завернуть Маску, чтобы вынести незаметно…
— Кто будет открывать шкатулку? — нервно спросил побледневший венецианец.
— Я открою, — сказал Алекс, проведя по нему счетчиком, ну мы прямо как охотники за привидениями. — Странно…
— Что там странного? — насторожилась я.
— Еще три замка, — сдержанно ответил Алекс, но на секунду мне показалось, что он недоговаривает. Казанова с Профессором, оба с горящими глазами, следили за каждым его движением.
Пока он открывал крышку, на этот раз отмычками, я заметила и, недолго думая, подобрала с пола сломанный кинжал, пустой флакончик из-под яда и красивый плоский, похожий формой на бабочку булыжник. Тем более что таких здесь было целых четыре штуки по всем углам, и служили они явно для антуража, напоминая, что за орден хранит эту Маску. Ну а для меня это просто стильные штучки на память о спасении Венеции, я нежно сложила их в старый дерюжный мешок. Он оказался дырявым, но дырки были не такие большие, как-нибудь донесу…
— Если вы убедились, что Маска там, пора, наверное, улепетывать. — Я подумала, что на Базе в более спокойной обстановке у меня еще будет возможность как следует ее рассмотреть. — Вы готовы? Я включаю переходник.
Услышав в ответ напряженное молчание, я обернулась и превратилась в жену Лота соляного периода. Казанова стоял, обнажив шпагу против командора и кота. Агент 013 выхватил свой маленький клинок, который нахально подложил в мою сумку со снаряжением. В руках Алекса покачивался ломик, все мужчины были снова настроены на драку. И только тут я заметила, что коварный Джакомо крепко прижимает к груди черную, запыленную Маску…
— Ты хочешь оставить ее себе? — наивно удивилась я.
— А вы как думали? Я хочу обрести бессмертие! — истерично воскликнул он.
