— Точно. — Лицо у девушки было белое как мел, глаза стеклянные.
Я отлепил правую руку от руля и ободряюще стиснул безвольную Ленкину ладошку. Ледяная. Не, так дело не пойдет! Срочно надо… Блин, чего ж мне надо-то?! Мимо промелькнул аптечный киоск. Удар по тормозам — 'гольфик' отозвался на подобный стиль вождения протестующим визгом, ехавший следом джип — куда более оглушительным гудком. Плевать — так же лихо, рывком преодолев две полосы, я притерся к тротуару и задумался.
Хрень для приведения в чувство продают без рецепта — по крайней мере, четыре года назад, когда я в фойе ресторана пытался 'вернуть в божеский вид' свою не рассчитавшую сил подругу, в соседней аптеке мне эту пахучую дрянь дали без проблем. Проблемой тогда стало то, что против смеси шампанского и виски нашатырь оказался слабоват… Кстати! Я перевел взгляд с зеленого креста на синее мерцание гастрономовской вывески.
— Лен, денег дай!
— Зачем тебе… — Не договорив, девушка вяло махнула рукой и полезла в сумочку.
— Сиди в машине, не вздумай выходить!
— Только не уходи надолго, — тихо попросила Лена. — Мне… холодно.
— Я бегом. Одна нога здесь, другая… тоже здесь.
В винном отделе, разумеется, выстроилась километровая очередь, причем наряду с забулдыгами в ней маячили вполне приличные дамочки — спасибо умной личности, переместившей к алкоголю холодильник с мороженым и спички.
Разумеется, изображать вежливого покупателя я не собирался. Во-первых, не дождавшись меня, через пару минут Лена в своем нынешнем состоянии могла бы утворить неизвестно что, а во-вторых, милиция уже наверняка приступила к опросу свидетелей, то есть бдительных бабулек — и с минуты на минуту объявит какой-нибудь 'невод' или 'перехват' автомашины болотного цвета.
— Две 'зубровки' дайте!
— Эй, ты куды без очереди?! — заволновались позади. — Ишь, полез…
— В рыло даю без очереди! — не оборачиваясь, рявкнул я так, что задрожали стекла в прилавке. — Кто желающий, два шага из строя!
Желающих не нашлось.
Остаток дороги я помню смутно — в память врезалось лишь то, что после каждого взгляда на Ленку я сильнее жал на газ… пока наконец перед фарами не вырос знакомый забор.
Девушка, обычно первой выскакивающая из машины, продолжала сидеть, отрешенно уставившись в бардачок, пока я, обойдя 'гольфик', не распахнул дверцу с ее стороны.
— Лен! — позвал я.
Ноль внимания. Подействовал только сильный рывок за плечо, но и после него Ленка двигалась вяло-замедленно, будто во сне. Классический болевой, тьфу, то есть боевой шок — и видал не раз и сам таким вот столбиком стоял.
У крыльца девушка словно проснулась и, вздрогнув, прижалась ко мне, испуганно шаря взглядом по крыше.
— Сань, а там точно никого нет?
— Точно! — Я постарался рыкнуть как можно убедительнее, но в результате девушка шарахнулась уже от меня.
— А в доме?
— В доме Федька. Пошли внутрь скорее, — скомандовал я, — нечего на открытой местности торчать!
Домовой действительно встретил нас у порога, пригляделся к растрепанной, пришибленной, измазанной кровью хозяйке и испуганно всплеснул лапками.
— Батюшки, что ж там у вас стряслось?!
Ленку передернуло, и отвечать пришлось мне:
— Труп у нас стрясся! Располовиненный.
— Ой, ужас-то… — заохал Федька, помогая девушке стянуть куртку. — Кого ж это так угораздило?
— Убийцу нашего, — мрачно отозвался я. — Эльф который.
— Вы… его… — Домовой судорожно сглотнул. — Пилой, что ли?
Леночка икнула, зажала рот ладонями и помчалась к туалету.
— Блин, Федь, ну ты думай, чего несешь! — разозлился я. — Мы что, по-твоему, серийные маньяки?! На него кто-то стекло с многоэтажки скинул — здоровенное, из окна на лестничной клетке.
— Так объяснять надо нормально! — обиделся домовой, с тревогой прислушиваясь к маскировочному шуму бачка. — Тоже мне мужик — довел хозяйку до ручки… унитазной, еще и ругается.
— Я довел?! Блин, я ее целой довел! А не в виде двух половинок! — Я уже и сам начал психовать, не хватало еще выслушивать упреки от домового! — Короче, Федь! Закусь на стол, и… и на пару часов сгинь- пропади куда-нибудь, чтобы ни слуху ни духу! У меня тут сеанс экстренной терапии будет, посторонним вход воспрещен.
— Как посуду мыть, так я не посторонний, — сердито зашипел Федька, превращаясь во вздыбленного кота с выпущенными когтями. — Раскомау-у-ундовался…
— Ну тогда просто брысь! — Я сделал вид, что хочу поддать ему ногой под зад. Кот подскочил как ошпаренный и дал деру.
Пошарив по кастрюлям, я сервировал стол вчерашней кукурузой, хлебной краюхой и парой кружек. Кажется, рюмки в домике тоже были, но где, с ходу вспомнить я не смог.
Леночка наконец вернулась на кухню (а то я уж начал прикидывать, как бы потактичнее добыть ее из туалета), подошла к посудному шкафчику, но, вместо того чтоб его открыть, начала размеренно стучаться о дверцу головой.
— Помогает? — осторожно спросил я.
— Отвлекает…
Ну ладно. Я свинтил крышку с бутылки, набулькал в кружки.
— Давай, угощайся.
Ленка косо глянула на стол:
— Не буду.
— Почему?
— Алкоголем свои проблемы решают только слабые люди.
Угу, а сильные — стенкой.
— Ну тогда, — я криво усмехнулся и поднял кружку, — выпей со мной за компанию.
— Сань…
— Ты меня уважаешь?
— О господи… — Девушка наконец прекратила терзать лоб и мебель, сгребла, не присаживаясь, кружку и залпом выпила. — Доволен? Кхе… кхе-кхе-кхе… что это за гадость?!
— Лекарство. Оно вкусным не бывает по определению.
— Это — лекарство?! — Блондиночке все-таки пришлось сесть, чтобы отдышаться.
— Для тебя сейчас — да! — Я одним глотком выхлестал свою кружку и скривился: 'настойка горькая', блин, чем, спрашивается, думал? Нет чтобы 'Фронтовую' взять или 'Офицера', классные же водяры.
— И для меня — тоже!
— Да уж видела я, как оно тебе 'помогает'!
Ну вот, Леночка уже начала немного напоминать себя прежнюю.
— Это когда?
— Когда ты мои ноги волосатыми обозвал!
Мне потребовалось чуть ли не полминуты, чтобы выудить из памяти нужное воспоминание.
— В первый наш вечер, что ли? Тю, нашла что вспомнить! И потом, я тогда пьяным не был — так, слегка…
— Ага, слегка! Я тебя перепугалась до жути!
— Что, неужто такой страшный был? — удивился я.
