Услышавший это шебуршение сэр Вийт брезгливо скривил губы, но в то же время в его взгляде ясно читалось изумившее Дерриха облегчение. Если он так рад, что проверяющие сумели нащупать правду, то зачем было врать?
— Давайте зайдем в дом. Я не хотел бы давать объяснения при всех.
Рыцарь вежливо пропустил проверяющих в домик первыми, начисто забыв о ширине юбок придворной магессы и размере свободного пятачка перед столами. После короткой заминки, во время которой мужчины прикидывали, как им выйти наружу и снова зайти в помещение в нужном порядке под взглядами многочисленных свидетелей и при этом не потерять лицо, леди сумела уложить волны ткани таким образом, что освободился узкий проход, которым безопасник и воспользовался.
Пробравшись на свое законное место, Вийт без долгих предисловий огорошил визитеров:
— Похититель — мой племянник, сэр Оталлес Вийт. Он отличный боец, неплохо разбирается в магии и мой ближайший родственник. Поэтому, когда оказалось, что никто из моих подчиненных не может выйти на службу, а обходы делать хотя бы для проформы надо (толку в них нет, но если жрецы решат, что мы свои обязанности не выполняем, мигом жалобу королю накатают), я решил, что не будет никакой беды, если этот бездельник хоть полдня поработает. Потом я проверял, оказалось, что мои ребята не просто так все в один день заняты оказались. Даже перелом у матушки Рэонта не сам собой появился, да простят милостивые боги моего непутевого племянника. Не знаю, зачем этому профессиональному обалдую понадобилась Сфера. Политикой он никогда не интересовался, а покушение на одну из принцесс даже в кошмаре увидеть не мог.
— И где же он сейчас?
Почему-то ощущения, что вот сейчас все одним махом разрешится, у Дерриха не было.
Плечи рыцаря чуть приподнялись и бессильно поникли.
— Не знаю. После дежурства он вышел с территории храма и больше его никто не видел. Домой он не заходил. Я надеялся найти его сам и разобраться по-свойски, потому и не сообщил о краже, но пока что поиски никакого результата не принесли.
К большому неудовольствию Саха, новый план девушек был проще и эффективнее, чем проверка документов. Измученная бумажной работой леди сопоставила, что если в неком дворянском роду было целых два десятка каррасцев, то захудалым он после этого быть ну никак не может. Если род не захудалый, то у него должна быть резиденция в столице. В каждой столичной резиденции имеется портретная галерея — надо же как-то гостям ненавязчиво демонстрировать древность родословной и достижения предков. Разумеется, персонажи на этих портретах изображались со всеми атрибутами своих успехов. А принадлежность к Каррасской гвардии — это достижение, которым не стыдно похвастаться перед потомками.
Теперь Рувира по поручению согласившейся помочь подруге Уэлты будет обходить эти самые дворянские резиденции, оповещая лордов и леди, что чудом спасшаяся принцесса решила провести благотворительный вечер, и мягко интересоваться, не желают ли оные дворяне так же поблагодарить богов за помощь в благополучном возвращении ее высочества. А ее сопровождающего тем временем согласно регламенту будут развлекать показом портретных галерей, чтобы не заскучал. Саху останется только подсчитывать изображения мужчин в характерных доспехах и задавать наводящие вопросы.
Маг с досадой тряхнул головой. Он только увлекся, начал входить в курс дела, и тут — нате вам. И зачем, спрашивается, они столько сил потратили на выбивание пропуска?! С другой стороны, если бы Сах не оказался в архиве, он бы не узнал о том, что в деле замешан еще один дракон. Надо будет обязательно Дерриху рассказать.
Первый особняк, к которому подкатила карета, располагался буквально в пяти минутах пути от дворца. Здание из неброского серого гранита выглядело сурово и основательно, а острые пики поверху огораживающего территорию забора — внушающими уважение. Просто обставленная приемная, в которой самой новой вещи было не меньше трехсот лет, а бронзовые гарпии-стражи, сидящие на постаментах по обе стороны двери, были старше пресловутых Объединенных лабораторий минимум на век, вызывала трепет.
Хозяином всего этого великолепия оказался вполне заурядный невысокий лысоватый мужчина с мелкими чертами лица и добродушными морщинками возле глаз. Удобный и разношенный зеленый домашний камзол плотно сидел на крепкой фигуре человека, проведшего молодость на военной службе. Фрейлина чинно раскланялась с ним, радостно обнялась с выскочившей из-за спины отца бледной девушкой примерно такого же, как она, возраста и упорхнула куда-то вглубь дома, на ходу рассуждая о благотворительности, фасонах платьев и нуждах городских больниц для бедняков. К магу подступил слуга, на круглом лице которого застыло выражение невозмутимого равнодушия.
— Пока леди занята, тейир сопровождающий желает выпить вина или осмотреть портретную галерею?
Сах изобразил легкую задумчивость:
— Пожалуй, для вина еще слишком рано. Я бы хотел осмотреть портреты. Должно быть, в таком древнем роду было много знаменитых людей?
— О, разумеется. Самый первый представитель рода Перрвейнов прославился именно на поле боя, когда спас короля Бераната Второго во время прорыва войск… — завел слуга заученный речитатив, увлекая Саха в сторону, противоположную той, где скрылась Рувира.
Открывшийся вскоре перед магом коридор оказался длинным и был завешен картинами в два ряда. На третьем изображении от входа, потемневшем от времени и покрытом едва заметной паутинкой трещин, маг заметил сурового воина в доспехах знакомой формы. «Как минимум один есть».
ГЛАВА 7
К вечеру бесконечная череда надменных вельмож на портретах слилась для Саха в одно размытое красочное пятно, которое вставало перед глазами, стоило прикрыть веки. Пятно покачивалось, блестело массивной позолоченной рамой и бубнило о свершениях, славе рода и еще чем-то, пониманию мага недоступном. Время от времени бубнеж перекрывался счастливым чириканьем фрейлины, которая после двух дюжин светских визитов расцвела и похорошела пуще прежнего.
Впрочем, послушать о девичьих радостях удавалось только в карете, везущей королевских посланцев от одного дома до другого. Сейчас же Сах поощрительно кивал очередному провожатому, визгливо распинающемуся о заслугах хозяев. Если этот кошмар — непременное условие придворной жизни, столь желаемой многими магами, в том числе и уважаемыми умудренными опытом мэтрами… Видал он такую карьеру на погребальном костре в кандалах и с колом в каком-нибудь жизненно важном органе. Преподавателем в академии быть однозначно лучше.
Насчитав восемь предков каррасцев, Сах обнаружил, что галерея подошла к концу. Дедок-рассказчик проводил внимательного молодого гостя в приемную и оставил дожидаться свою спутницу в компании с чаем и крошечными хрустящими пирожками на восточный манер. Маг с отвращением взял в руки изящную, выполненную из разноцветного стекла чашку, но пить не стал. Одиннадцатое чаепитие за половину дня будет лишним. Лучше отметить в списке количество «правильных» портретов.
Оглянувшись по сторонам и убедившись, что, кроме развешенных по стенам чучел охотничьих трофеев, за ним никто не наблюдает, маг достал из-за пазухи помятый лист бумаги и свинцовый карандаш. Список на данный момент включал в себя двадцать три фамилии, и нынешняя запись должна была его — слава высшим силам! — завершить. Сах старательно вывел: «Род Тривенов — 8», поднял глаза и обнаружил перед собой давешнего дедка, с удивлением и беспокойством рассматривающего перечень могущественнейших дворянских фамилий с непонятными цифрами напротив каждой.
Тьма! Как он так незаметно подкрасться умудрился?! Сах с безмятежным лицом студента- старшекурсника, прячущего на экзамене шпаргалку, убрал бумагу обратно за пазуху и взялся за еще теплый чай. Допрашивать посланца особы королевской крови никто не посмеет. Зато местная знать еще долго будет решать логическую головоломку: чего это у Тривенов восемь, у Жайтов — двадцать пять, а у
