Фу ты! А я чуть было не поверил. А на самом деле действительно одни фантазии. Разве что этот Капка и есть тот, кто меня вызвал. Сюда доставил. Неведомый мой благодетель то есть…
Ага! Чтобы я здесь с волколаками боролся! Спасибо. Я, знаете ли, Всеволод Гаршин, а не ведьмак Геральд. Ошибочка вышла. Да и при таком его могуществе он бы куда проще справился с волколаками сам, чем вызывать «человека со стороны».
Я не без сожаления отбросил от себя эти мысли. К нам как раз подходил местный воин, бывалый ветеран при усах и шлеме, судя по добротной одежде — из командного состава.
— Покорнейше прошу простить, судари, — обратился он к нам с наивозможнейшим почтением, как будто мы были по крайней мере два прогуливающихся генерала, — но там, у ворот замка вас спрашивают…
— Кого это — вас? — Заявление показалось мне странным. Более выдержанный Арх промолчал.
— Спрашивают господина Арха или господина Гара, — доложил обстоятельный командир. Ему придирки начальства были как слону дробина — щекотно.
Я умолк, переваривая.
— Кто спрашивает и чего хочет? — осведомился Арх. И вопрос его был куда более уместен.
— Какая-то девчонка, — ответствовал вояк. Причем на лице его ясно отразились все сомнения, которые он имел по поводу этой спрашивающей. — Пришла к воротам и просится с вами поговорить. Выглядит как лесовуха. Обычно. С ней здоровенная собака. Что прикажете?
— Собака? — Мы с Архом переглянулись и уставились на сержанта. Или как его там.
— Так точно, — подтвердил он почтительно. Хотя и не понял, почему мы так среагировали именно на собаку. — Прикажете прогнать?
— Да погоди ты… — Мы с Архом еще раз переглянулись. — Пойдем посмотрим?
По крайней мере, я был заинтригован. Слишком уж это кое-что напоминало. Мы прошли к воротам и выглянули наружу через привратницкое окошко.
На площадке перед входом стояла девушка, одетая в зеленого цвета одежду. Рядом с ней — здоровенная зверина с теленка ростом, не меньше, не могущая быть ничем иным, как серым волком. Мощный загривок пса охватывался не менее мощным ошейником, усеянным стальными шипами. Н-да, тоже мне дама с собачкой!
Арх, посмотрев, решительно открыл калитку и шагнул наружу. Мне оставалось только последовать за ним. Не оставаться же. Да и любопытно опять же. Что это за дива такая заявилась исключительно по наши души.
Гостья достаточно спокойно ждала нас, стоя на месте. Пес же улыбнулся навстречу — во всю ширину своих собачьих тридцати шести зубов. Жуткое дело!
— Я Арх. А этот господин — Гар. Что ты хотела, девочка?
«Девочке» было никак не меньше девятнадцати-двадцати, на мой взгляд. Что это тут у них, форма вежливости? «А скажи-ка мне, селянка… Хочешь большой и чистой любви?» Гм…
Глаза «селянки» быстро обежали нас с Архом с ног до головы. Приятного цвета глаза… Похоже, осмотр ее удовлетворил. Особенно, видимо, моей персоны. Понятно: кто тут еще таскается в спецназовской униформе? Пиж-жон хренов.
Пес же просто уселся на зад и вывалил здоровенный язык.
— Мне вас бабушка всех описала, — пояснила неизвестно что девушка, поглядывая на нас по очереди. — И вас, и господина Аниза, и господина Ангреста… судари, — и улыбнулась вполне обезоруживающе.
Да и голосок у нее был… приятный такой голосок. Как ручеек по камушкам переливается. Я с некоторым трудом заставил себя не отвлекаться чересчур. Поскольку ровным счетом ничего не понял.
А индейская воинская философия говорит, что противник твой на воинской тропе выглядеть может как угодно. Даже как любимая женщина. И без сантиментов. Арх же, который, похоже, также ничего не понял, спросил:
— Какая бабушка, о чем ты?
Тут и до девицы, видимо, дошло, что она не с того начала.
— О, извините меня, судари… — Она продемонстрировала должное замешательство, обворожительно попунцовев, и сообщила: — Меня к вам послала бабушка Лахудка. Она сказала, что вы здесь будете. Она хотела, чтобы я вам рассказала, что Ваха сказал. И чтоб я про волколаков рассказала. Она сказала, что вам знать надо. Она…
— Погоди, — прервал ее Арх. — А ты-то кем ей приходишься?
— Что ты нам должна рассказать? — почти одновременно с ним спросил я. Нельзя сказать, что мы друг другу не помешали. Но Арх все-таки был осмотрительнее. Девица зыркнула на нас по очереди и ответила вполне разумно:
— Я ей… внучка. — Опять же чего-то засмущалась. Эх молодость, молодость… — А рассказать я вам должна, что Ваха сказал и что я сама знаю. Бабушка послала…
Значит, не корысти ради, а токмо волей пославшего мя… Гм. До меня все-таки не доходило что-то. Какая-то мелочь. Но Арх, очевидно, рассудил иначе. Что ж, он за старшего, ему видней. Жираф, как известно, большой… — думал я, входя за ними всеми в калитку. Мысль, мучившая меня, была понятна: не знаю как сама дама — хотя и симпатичная, конечно, — но собачка ее мне казалась очень знакомой.
Прибор у меня тогда ночью зашкаливало, но все равно собачий силуэт запомнился лучше человечьего. Человека мы обычно все-таки по лицу идентифицируем. Так что песика я узнал. Ну по крайней мере, думал, что это может быть так. Но тогда что?
— А как тебя зовут, девица? — любезно осведомился Арх, ведя нас по двору. На нас бросали любопытные взгляды. Сбегать что ли, прибор надеть, промелькнуло у меня в голове, да на нее посмотреть? Но идею эту я решил покуда оставить. Арх же все в том же любезном тоне продолжал: — И кто ты сама-то будешь?
Девчонка шла, горделиво задрав нос. Что-то непохожа она на тупую поселянку, заскреблось у меня в мозгу предостерегающе. Или мне уже просто кажется?
— Я свободная женщина леса! — последовал ответ с весьма внушительным видом. — И никому не называю своего имени! — И тут же без перехода, причем совершенно другим тоном: — Но вы можете меня звать Забава!
Над ее головой я вопросительно взглянул на Арха: понял ли он что-нибудь? В ответ он только слабо дернул плечом. По-онятно: значит, понял не больше моего. И имя… Не лесное какое-то.
— И много вас там таких — в лесу? — спросил Арх.
— Таких я одна! — последовал немедленный ответ. Помолчав, она добавила: — Сударь.
Тоже нюанс, она явно нечасто разговаривала с высокопоставленными господами. Вельможное обращение ей удалось употребить, только вспомнив. Впрочем, лесную гипотезу и Аниз выдвигал. Надо бы, кстати, ему на нее взглянуть дать…
— Но в лесу живет много других, — словно извиняясь, сообщила девушка Арху. Видимо сообразив, что говорит с несведущим человеком. — Одни бегают на лапах и которые пушистые. Другие летают и все в перьях. Есть еще такие, которые плавают, прыгают — много разных, — заключила она картину лесного биоценоза. Добавила: — И, конечно, те, что растут… — явно с особым почтением выделив эти три слова.
— Это которые деревья? — спросил я на всякий случай. Очень уж забавно показалось слушать, как она говорит. Как будто и в самом деле лесная маугли.
Девица покосилась на меня.
— Да. Люди их так называют, — подтвердила она не очень охотно. А может, я чего не понял.
Мы уже поднимались по лестнице в башне, и я сообразил, что Арх идет как раз в комнату к Анизу. Тоже верно: не колоть же ее пентоталом, в самом деле. Или пантопоном?.. Вот уж чего не помню, так не помню.
Сывороткой правды, одним словом. Аниз, может, чего и правда сообразит. Вот же пакость: не представляю я всей этой ихней механики. Как они делают эти свои колдовские штуки?
Кое-что о чем-то похожем на то, чем пытался меня уконтрапупить Хазен, я читал где-то. Что-то связанное с остановкой сердца. Но там нужно было действовать руками. А я ему руки отстрелил. Но…
