Ксения крепко сжала рот, прислушиваясь к каким-то своим внутренним ощущениям. Так пережидают приступ мигрени. Или неприятное воспоминание. Не смертельно, но болезненно.
— Если вкратце, — выдохнула она наконец, — то один человек рассказал мне нечто нелицеприятное о господине Магрице… А я знала, что ты пойдешь к нему. Потому что… — Она заколебалась, покусывая губы, отчего они обрели гораздо более жизненный цвет.
— Это важный эпизод, — вставил я ободряюще. — Лакуны были бы нежелательны.
Ксения проигнорировала ерничество, потупив взгляд и все еще колеблясь, но все-таки продолжила, пусть и с явной неохотой:
— Тогда… в логове, ты поделился со мной своей силой… Всем известно, насколько это… — она запнулась, подыскивая слово, — как это сближает. И можно прочесть, например, некоторые чувства или стремления… Я знала, что ты идешь в Белглав к Магрицу. А потом, от одного друга…
— От Герайда, — подсказал я сумрачно.
— С чего ты взял?
— Вряд ли ты общалась еще с кем-то.
— Хорошо, допустим, именно от Герда я узнала, что Магриц не тот человек, которому тебе следует доверять.
— Почему?.. Впрочем, это «почему» опустим как неактуальное. А вот откуда твой Герайд мог знать нечто подобное?
Ксения умолкла, мучительно сведя брови. Мне внезапно захотелось ладонью разгладить эту жесткую и такую недевичью складку на лбу. Чтобы и следа от нее не осталось.
— Это не имеет значения для тебя, Трой.
— Еще как имеет, — возмутился я.
— Мы говорили о нас, — ответила Ксения, морщась. Похоже, состоявшийся разговор оказался неприятным. — О нас и о нашем будущем… Все оказалось сложнее, чем даже представляла я… И в разговоре… случайно всплыло имя Магрица. То есть… — Она с явным трудом подбирала слова. Хотела что- то сознательно скрыть или просто не желала ненароком задеть слишком личное?
Я чувствовал, как в глубине меня пришли в движение незримые весы. Покачиваются… Верить, не верить…
— По словам Герда, среди высших кланов Черных разброд мнений. И Флаин Магриц, вопреки всеобщему мнению, не такой уж большой друг Корнила, как считается…
— Это Магриц сказал Герду? Или Корнил? — осведомился я. Чаша весов «не верю» неуклонно пошла вниз. — Никому не сказали, а вот твоему герою…
Она неожиданно серьезно взглянула прямо мне в лицо. И в ее глазах словно опустилась невидимая, но непроницаемая штора. Ложью были ее слова, полуправдой или правдой, она с этого момента намеревалась стоять на своем.
— Не хочешь верить? Да ради всех богов! Я, в сущности, не обязана тебе ничего объяснять и ни в чем оправдываться. У меня своих проблем до самых небес. Ты оказал мне услугу… — Она осеклась, подумала и поправилась: — Нет… Ты спас мне жизнь и не оставил меня умирать там, под землей. И если, на твой взгляд, противоестественно, что мне захотелось тебя отблагодарить, то это твои сложности… А я поступила так, как сочла необходимым поступить. — Ксения сцепила пальцы в замок, словно замыкая лишние эмоции, и продолжила спокойнее: — Правда, мы все равно опоздали. Когда мы нашли дом Матрица, то было уже поздно… — Она снова сделала еле заметную, но ощутимую, как ледок на осенней луже, паузу. — Возле дома вовсю кипело сражение. Кто там с кем сражался, со стороны разобрать было трудно, да и некогда. Шальной вихрь снес с дороги и перевернул машину Герда. Пока мы выбирались, все стихло… Хотя мне померещилось, что ты пролетел прямо над нашими головами…
Ксения поднялась и прислонилась спиной к печи. Зябко шевельнула плечами.
— А потом мы отправились в Баклаги.
— Зачем?
— Подозреваю, затем же, зачем и ты. Хотели воспользоваться тамошними Вратами, но кто-то выставил возле них охрану… Забавно, но я почти не сомневалась, что следует ждать твоего появления. Ты второй раз перебегаешь мне дорогу и притаскиваешь за собой лишних людей…
— С чего ты взяла, что это из-за меня?
— Не знаю, — хмыкнула она. — Показалось. Разве нет?
— Слишком все это странно для случайной встречи. Не находишь?
— В этих краях не так много действующих Врат. Одни возле Шеймской Долины. Там живет… жил Герд. Их взяли под охрану в первую очередь.
— В Шеймской Долине я точно не был, — пробормотал я.
Ксения рассеянно улыбнулась:
— Нет, там Врата закрыты по другой причине. Мой отец уже знает, куда я направилась. Кто-то из тех, кому я доверяла, продал меня. А мой отец влиятелен во всех пределах… — Она потянулась и подцепила пальцем мятую газетную вырезку, переворачивая снимком вниз. Вздохнула: — Мы очень надеялись на здешние Врата.
— Зачем вам Врата?
— Я же не спрашиваю, зачем Врата тебе?
— Но это и так почти все знают. Я сошел с ума и похитил Белую Королеву. И еще там что-то натворил. Поэтому, пока меня не уничтожили как бешеную собаку, мне нужно попасть на Архипелаг в Трибунал.
— Мне тоже.
— Зачем?
— Затем, чтобы в Совете доказать, что сошла с ума, и попросить о лишении статуса Белого мага.
Я оторопело уставился на нее.
— Повторить? — усмехнулась Ксения, с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией.
— Сделай любезность. И если можно, простыми словами…
— Трой, я хочу попросить Совет лишить меня силы. Я понимаю, что в реальности это невозможно, но формально это допускается. Такие случаи уже были в истории, когда магов лишали статуса.
— Преступников.
— Какая разница. Главное, что для них уже навсегда не имело значения, какого цвета их сила. И, лишившись права применять ее, они могли вести нормальную жизнь…
— Нормальную?
— Обычную. Я не хочу быть магом, Трой. Все, что в моей жизни было плохого, связано с магией. У меня, у тебя, у нас всех с самого детства никогда не было другого выбора, кроме как стать магами. Нас никто не спрашивал, хотим мы этого или нет. Ты хотел быть кем-то еще? Хоть когда-нибудь?
Я пожал плечами. Может быть… Вспомнился учитель Милош и его удрученное: «Вы не там ищете свое предназначение, юноша… Ах, если бы ваш дар сиял чуть менее ослепительно…»
— Во всяком случае, — медленно отозвался я, — я никогда не хотел быть кем-то сильнее, чем маг.
— А я хочу стать просто человеком. Совет может позволить мне это…
— Послушай, но… Нельзя же так. — От растерянности я даже не мог подобрать слов. Впервые передо мной сидел человек, который хотел лишиться главного из сокровищ мира. Того, ради чего я сам готов отдать даже жизнь, если понадобится. И, что самое странное, она совсем не считала это ценностью.
— Почему? — наконец сумел выдохнуть я.
— Потому, что я люблю жизнь. И потому, что я люблю Герда. А он… Его семья, да и моя тоже, никогда не позволят нам просто быть рядом, если все останется как есть. Я же рассказывала тебе, мой отец больше всего на свете желал видеть свою дочь магиней. Я его главная гордость. И он сделает все, чтобы не допустить крушения своих надежд. Семья Герда никогда не допустит, чтобы он связал свою жизнь с Белой. У него и так проблемы с ними, а ты сам знаешь, что в ваших кланах, кланах Черных, слишком сильны семейные связи…
«Я люблю Герда», — полыхнуло, как зарница над горизонтом. Обожгло. Захотелось завопить от боли.
— И он хочет, чтобы ты…
