банальный пьяный дебош. Все началось с того, что рыжий решил взять еще выпивки и поплелся к барной стойке. Возвращаясь обратно, мой друг очень неизящно натолкнулся на какого-то громилу, державшего в руках несколько полных кружек. Посудины с грохотом покатились по полу, расплескивая драгоценную влагу, а разозленный потерей мужик заорал:
– Да куда ж ты прешь, рыжий осто…
Закончить фразу он не успел, потому что Вили с размаху разбил об его голову бутылку вина, которая предназначалась для наших желудков. Здоровяк обиженно хрюкнул и осел на пол. Видимо, это не очень понравилось двум его друзьям. Один из них тут же выскочил из-за стола и бросился на Вили. Действуя абсолютно бездумно, я быстро встал, ухватил свой стул за спинку и швырнул его в противника, приближавшегося к рыжему. Попадание было метким, крепкая деревянная мебелина подкосила обидчика, надолго выведя его из строя. Второй друг громилы, не рискнув идти врукопашную, схватил со стола тяжелую кружку и метнул в меня. Я вовремя успел пригнуть голову, потому избежал участи первых двоих поверженных. За моей спиной послышалась громкая ругань – кружка нашла другую цель. Несправедливо обиженный посетитель, высказав все, что думает о косоглазых метателях посуды, присоединился к заварушке. Началась настоящая свалка, в которой мы, позабыв про магию, с удовольствием приняли непосредственное участие. Уже через некоторое время было не разобрать, кто, кого и, главное, зачем бьет. Вдруг я заметил, как у какого-то особо ретивого драчуна в руке блеснула сталь. Все бы закончилось печально, если бы Вили не сшиб этого парня Воздушной стеной. Пролетев полтрактира, несостоявшийся убийца впечатался в стену, под которой и затих. С появлением на «поле боя» магии все как-то приуныли. Драка быстро сошла на нет, добрый трактирщик не стал вызывать стражу, выставил нам счет за нанесенный ущерб и настоятельно порекомендовал больше не появляться в его заведении. Нам пришлось отдать целый золотой! Вдобавок в свалке мне порвали один из лучших камзолов. Но все-таки я оказался более везучим и целым, чем Вили, который мог похвастаться внушительным кровоподтеком под правым глазом и разбитым носом.
Собственно, это были единственные наши серьезные приключения, остальные выходные проходили относительно спокойно. Так же как и вчерашний воскресный вечер.
Утро понедельника встретило меня робкими, пробивающимися сквозь щель между занавесками лучами Атика, ласкающими своим мягким теплом. И озорной, пульсирующей головной болью. Кое-как, со стонами, я поднялся с кровати и принял вертикальное положение. Тут же, откуда ни возьмись, в голове появился рой маленьких молотобойцев, которые принялись старательно долбить череп изнутри. С трудом я добрался до таза с водой и полотенца, которые принесла заботливая служанка, пока я спал. Умылся, оделся и спустился в столовую. Там меня уже, как и каждое утро, ждали завтрак и тетушка Полли. Заметив стоявшую на столе кружку с вожделенной жидкостью, я схватил ее и осушил одним махом. Отвар от похмелья – вкус, конечно, мерзкий, но головная боль проходит сразу, зелье моментально смывает всех крошечных усердных молотобойцев. Теперь можно было по-настоящему насладиться прекрасным утром. Желудок обиженно заурчал, и я, поблагодарив тетушку, накинулся на завтрак.
– Все отдыхаешь? – спросила хозяйка, улыбаясь. – Вот и правильно, надо гулять, пока молодой. Тем более не жалеют вас в академии, нагружают сильно, приходишь только под вечер. – Сегодня тетушка Полли была в отличном настроении. Хотя оно у нее редко случалось плохим.
Дальше мы завтракали молча, думая каждый о своем. Я размышлял о том, что обучаюсь только примерно три месяца, но уже привык к такой жизни. Все достается легко, интересная учеба, веселые выходные. Главное, у меня появился друг! А от прежнего меня мало чего осталось. Все свои старые вещи я выкинул в первый же день. То ржавое недоразумение, недостойное называться мечом, которое я за бесценок когда-то купил у кузнеца в одной деревушке, тоже выбросил без всяких зазрений совести. Эта вещь уже просто не подлежала восстановлению: меч и так был плохой, и вдобавок я за ним вообще не ухаживал, потому что просто не умел… Надо проведать Ричарда. Я уже не заходил к нему больше месяца. Тетушка Полли утверждала, что ему живется очень славно, он потолстел и стал еще более ленивым. Можно сказать, что и его я выкинул: если придется отправиться куда-то по делам от академии, то мне хватит денег на нормальную лошадь. Хотя это даже хорошо: Ричард много натерпелся, бродяжничая со мной, так что пускай проведет остаток своей ослиной жизни в полном покое.
Позавтракав, я направился в академию. День обещал быть напряженным, но от этого не менее интересным. Первым занятием в списке стоял наш основной предмет – управление элементами природы. На самом деле предполагалось, что нас должны обучать только общей работе с природой, в основном ее аграрным аспектам. Но видимо, это забыли сообщить нашему преподавателю. Профессор Ремиел Иль’марейский – высокий, статный эльф с тяжелым взглядом темно-зеленых глаз и не по нашим обычаям коротко подстриженными пепельными волосами, начал первое занятие парадоксальным заявлением: «Каждый гражданин Даллирии должен уметь себя защитить. Поэтому я научу вас нападать!» И плевать ему было на выращивание злаков и овощей – Ремиела больше всего заботило применение магии Листвы в открытом бою.
Когда я рассказал Вили про нашего нового преподавателя, добавив, что он немного не в себе, друг нахмурился и посоветовал относиться к профессору осторожнее. А чтобы я не сомневался, поведал интересную историю, которую знали все стихийники, обучающиеся и преподающие в нашей академии.
Как оказалось, Ремиелу было уже более трехсот лет. Никто не знал, почему он решил уйти из элитных частей эльфийской разведки, в которой прослужил много лет, и заняться преподавательской деятельностью. Нашел его ректор, и только ему были известны подробности вербовки Ремиела. Когда Иль’марейский появился в стенах академии, никто не воспринял его всерьез. Человеческие маги считают, что сильнее их никого нет, а истинным волшебством является только стихийное. Точно так же думали и два чародея – преподаватели по основам боевой магии, когда один из них «ненароком» оскорбил профессора Ремиела. И уж точно они не ожидали, что эльф вызовет их обоих на показательную дуэль, причем одновременно. Вообще такие мероприятия в стенах академии запрещены, тем более среди преподавательского состава. Но только по ему одному известным причинам ректор дал разрешение на проведение боя: то ли вознамерился примерно проучить хамов, чтоб неповадно было, то ли желал захватывающего зрелища. Дуэль проходила ночью, прямо в саду академии. Посмотреть на представление собрались все преподаватели и сам ректор. Специально для сражения была отведена небольшая полянка, окруженная деревьями. Дуэлянты разошлись в разные стороны, ожидая от ректора сигнала к началу. Профессор Ремиел, небрежно облокотившись на какое-то деревцо и держа руки на поясе, спокойно наблюдал за своими противниками. Повелители стихий, напротив, сосредоточенно уставились на эльфа, а магическим зрением можно было увидеть искры, пробегавшие по их ладоням, – это готовы были в сию же секунду вырваться на свободу мощные заклятия.
Напряженную тишину разорвал громкий хлопок, послуживший сигналом к началу. Тут же взревела выпущенная на волю волшба, и на деревцо, под которым стоял Ремиел, низверглись столбы пламени. Один из магов быстро создал воздушный поток, который разогнал дым. Вскоре на месте буйства огня осталось лишь выжженное пятно. Не успели волшебники обрадоваться своей победе, как один из них рухнул на землю, подкошенный ударом тяжелого каблука в висок, а второй замер, в панике косясь на приставленный к шее острый кинжал. Со словами «Вы трупы, господа!» Ремиел легонько царапнул магу горло. Чародеи были прилюдно унижены: противник почти не применял магии. Повелители стихий забыли, с кем имеют дело. Эльфийские волшебники способны сливаться с деревьями и перемещаться на малые расстояния, переходя из дерева в дерево. Что, собственно, и проделал Ремиел, благодаря чему незаметно возник за спинами чародеев и расправился с ними уже только с помощью силы и ловкости. После этого случая никто не рисковал оскорблять профессора Иль’марейского.
Ремиел многому нас научил. Через три месяца мне уже был доступен его коронный фокус с деревьями. И кстати, не преподавай у нас профессор, я бы никогда не смог выкинуть ту шутку с липами в трактире. Частенько Ремиел выводил группу на практику в сад при академии. Наши практические занятия чем-то напоминали солдатские тренировки. Зачастую от нас требовалось использовать свои способности в движении, да еще и в условиях, приближенных к боевым.
Сегодня как раз урок проходил на открытом воздухе. Как обычно, все расселись прямо на земле. Сначала последовали короткая лекция и план действий. Затем мы попрактиковались в выращивании аграрных культур. Создавали несколько пшеничных колосков и сразу уничтожали. И так несколько раз. Решив, что этого достаточно и необходимый минимум по предмету выполнен, Ремиел приказал нам
