— Вопросы есть? — перевел я дух; пот катился с меня градом.
— Тан Максимильян, — задал вопрос маленький, даже по меркам гномов, каторжник, — а это правда про семью? Я могу пригласить свою жену и ребенка сюда?
— Да. — Я ободряюще кивнул ему.
— А где жить-то? — задал вопрос другой. — В бараке мы все не поместимся.
— Этот вопрос легко решаем, — спокойно ответил я. — Все, кто хочет пригласить семьи, подходят ко мне, и мы составляем для них график постройки отдельных домов. Соответственно те, кто запишется первым, первыми и получат отдельное жилье.
По лицам гномов я понял, что закинул верную идею. Думаю, после собрания ко мне бросится толпа желающих жить в собственных домах.
— Тан Дарин говорил еще о людях, — внезапно задал вопрос гном, рядом с которым кучковалась толпа народа числом не намного меньше, чем возле недоверчивого старика. — Как же мы будем жить вместе?
— Очень просто. — Я повернулся к нему. — Жить будете в своих поселениях: люди отдельно, гномы отдельно. Все, что вам надо, это работать совместно для выполнения задания своего короля.
«Нужно всячески подчеркивать, — подумал я, — что это цель короля, а не моя. Иначе всему придет конец, гномы не будут повиноваться чужестранцу».
Гном задумчиво посмотрел на меня и продолжил:
— Не знаю, работать с мягкотелыми как-то не по мне, они загнутся быстро.
Я улыбнулся своей коронной улыбкой акулы капитализма, от которой часть гномов просто заржала.
— Пригоним еще, какие проблемы? — Я хищно посмотрел на гномов, которые сейчас были какими угодно, но не угрюмыми. — Помните, кроме вас, никому не справиться с этой задачей. Люди нужны, чтобы быстро научить вас незнакомому делу. Позже, когда мы добьемся нормального производства, заменим всех на гномов.
«Ага, только сколько лет на это потребуется? — ехидно подумал я. — За это время вы или приживетесь, или поубиваете друг друга».
После моего ответа плотина недоверия была прорвана, и на меня посыпался град вопросов, уже относящихся к предстоящей работе. Запоминая и сортируя вопросы, я создавал в голове небольшой план, и, когда вопросы начали повторяться, я поднял руку и в наступившей тишине стал говорить:
— Все ваши замечания мы выслушаем и обсудим на сегодняшнем собрании старейшин нашего… — Тут я задумался, какое бы название придумать для нового предприятия, и, с трудом сохраняя серьезность, произнес название: — ЗАО «Колхоз „Заветы Макса“».
Услышав странное и непонятное название, гномы уважительно посмотрели на меня, но переспрашивать не решились.
— Для этого мы сейчас изберем из вас пять гномов, которые будут представлять ваши интересы на этом собрании, — продолжил я. — Те ваши советы и предложения, которые они сочтут приемлемыми, мы обязательно учтем при построении нашего колхоза.
Мои последние слова вызвали среди гномов настоящий ажиотаж. Стоявшая более-менее плотно толпа начала стремительно рассыпаться на группы. Я подумал, что в начале — для удержания гномов в узде — нужно воспользоваться услугами самих гномов, а потом, когда появятся люди, можно будет обойтись и без них.
— Все, кто хочет участвовать в работе Совета старейшин, становитесь сюда. — Я показал рукой рядом с собой. — Затем мы проголосуем, и те пятеро, которые наберут наибольшее количество голосов, войдут в Совет.
Пара десятков гномов сразу вышла из толпы и важно встала рядом со мной.
Голосование прошло стремительно: поняв, что нужно делать, гномы быстро и решительно проголосовали за своих негласных лидеров, которые сейчас обретали видимость власти. Права принимать решения я им давать не собирался, совещания совещаниями, но как руководить своим колхозом — я буду решать сам, хотя, конечно, дельные советы буду принимать во внимание.
— Да, и последнее, — поднял я руку, успокаивая возбужденных голосованием гномов. — Как только мы начнем получать продукцию и реализовывать ее, все работающие в колхозе начнут получать вознаграждение за свой труд, размер которого будет зависеть от вклада каждого из вас: кто отлично работает, будет и отлично получать; кто плохо, тот соответственно намного меньше.
Я оглядел ряды гномов и понял, что до них наконец все дошло. Недавние каторжане, приговоренные к смерти, получили шанс на возвращение к нормальной жизни — вот что я увидел на их лицах. И хоть я не сомневался, что будут проблемы и что не все из них заинтересованы в работе, но главного я достиг — основная масса была готова к сотрудничеству.
Оставив Рона записывать претендентов на собственное жилье, я повел пятерых — теперь уже старейшин — в барак, к своему месту, куда срочно притащили стол и табуреты.
Вздохнув, я первым сел за стол и начал вторую битву, не менее важную, чем недавно выигранная.
— Думаю, нам стоит представиться друг другу. — Я посмотрел на слегка напыщенных гномов. — Начнем с вас, почтенный.
— Эстер, Клан Сломанной секиры. — Гном слегка наклонил голову.
— Атор, Клан Сломанного доспеха. — Его сосед важно раздулся.
— Ортан, Клан Наковальни Торина. — Следующий гном едва пошевелил губами.
— Ватан, Клан Молота Торина. — Гном вежливо наклонился.
— Дорн, Клан Вечного огня. — Этот гном с вызовом посмотрел на всех.
«Интересно, а Дарин из какого Клана, — внезапно пришла мне в голову мысль, — не помню, чтобы он распространялся об этом. Рон только говорил о его Роде».
Пока гномы представлялись, я отмечал их поведение, то, как они говорили, как смотрели на меня, на соседей. Их поведение говорило мне о многом. «С каждым придется повозиться», — понял я в конце их представления.
— Тогда начнем. — Я положил перед собой чистый лист, достал перо и чернила. — Формат совещания будет следующий: чтобы не терять времени и не задерживаться здесь более необходимого, я каждому из вас по порядку даю слово, он говорит, я записываю любые его предложения. Затем мы голосуем по каждому пункту, и те предложения, которые будут приняты большинством голосов, принимаем в работу.
Я поднял голову от листа, который расчерчивал во время своей речи, расписывая имена гномов и их Кланы, и увидел выпученные глаза гномов. «Думали сидеть и спорить тут до посинения? — хмыкнул я про себя. — А вот фиг вам, почтенные, все будет по-моему, не зря я эти месяцы с гномами прожил, насмотрелся на то, как вы ведете дела. Неделя споров, неделя рассуждений и только потом принятие решения».
— Но как же… — начал гном, — нужно же все сначала обговорить…
— В моем регламенте, — я подчеркнул слово «моем», — обсуждение — это голосование. Если вы, уважаемый Атор, захотите выразить свое мнение по какому-либо вопросу, сделаете это своим голосом.
Не давая гномам опомниться, я продолжал:
— Слово имеет Эстер, Клан Сломанной секиры. — Я кивнул гному и наклонился к свитку, готовясь записывать.
— Э… э-э… э-э… — Гном даже не нашел, что сказать, и замолчал.
— Если уважаемому Эстеру нечего сказать, слово предоставляется уважаемому Атору, Клан Сломанного доспеха, — быстро нарушил я установившуюся тишину.
Гномы от моей энергии точно растерялись, даже Дарин, сидевший напротив меня, выглядел таким же ошеломленным, как и новоиспеченные старейшины: на его лице одно недоумение и растерянность.
— Мне есть что сказать! — едва не закричал Эстер, опасаясь пропустить свою очередь.
— Записываю, — кивнул я ему. — Забыл упомянуть, что время на выступление для каждого из выступающих на собрании участников ограничено двадцатью минутами. Я не исключение.
Едва отошедшие от моих первых заявлений, гномы снова впали в легкий ступор. Попросив Рона передать мне песочные часы, я поставил их на стол и перевернул склянки.
— Время пошло, — обратился я к гному.
