братьям» из патрульно-постовой службы. Надетые на милиционеров дешевые амулеты защищали от ментальных атак Круга примерно с тем же успехом, с каким картонные доспехи отражают выстрелы из автомата Калашникова. Подставлять тылы людям, готовым по первому же приказу координатора обратить оружие против бывших товарищей, у псионов желания не возникало никакого.
— Мужики, — подошел к постовым Андрей Рябов, второй из троицы бойцов наркоконтроля. — С той стороны каких-то ханыг видели, вы б сходили, проверили.
Милиционеры бодро засобирались, даже не подумав возразить. Позднее, после расшифровки данных на их амулетах, Рябову будет вынесен служебный выговор за ментальное воздействие на представителей органов власти. Псион четвертого уровня отделается относительно легко: в обычной ситуации за побуждение к исполнению внушенных желаний дают от трех лет и более. К своему счастью, Рябову удастся доказать, что он действовал в интересах сотрудников милиции и корыстных помыслов не имел.
Ментатов среди псионов не было, все без исключения считались обычными бойцами. Поэтому они ограничились созданием «святой брони», неплохо защищающей от телепатических атак, и после некоторого колебания решили в первую очередь сосредоточить удар на координаторе. Рябов и старший, Роман «Желтый» Петров, успели связаться с друзьями в Московской Академии и сделали однозначный вывод из полученного описания боя — уничтожение простых одержимых победы не приносит. Вот почему они выбрали для себя более опасную цель, предоставив своему товарищу возможность пообщаться с подчиненными Кругом людьми. Молодой, Сергей Панарин, недавно достиг третьего уровня, и выставлять его против координатора — если верны дошедшие до них характеристики врага — смерти подобно. А вот против одержимых он должен какое-то время продержаться.
Логически рассуждая, псионы сначала должны были представиться, попросить предъявить документы, поинтересоваться маршрутом группы молодых людей… Ничего подобного делать они не собирались. Координатор уже ощутил присутствие своего противника, и обе стороны целенаправленно готовились к столкновению.
Занявшие места в засаде псионы с легкой оторопью следили за нечеловечески быстро бегущими в их сторону фигурами. Одно дело — слышать об удивительно высокой скорости одержимых, и совсем другое — убедиться в этом своими глазами. Практически сразу старший ощутил сильный ментальный удар, который заставил его сосредоточиться на защите и не позволил использовать знаки. Тяжесть боя легла на Рябова и Панарина. Первый, следуя изначально предложенному плану, нашел за спинами атакующей стаи координатора и попытался прорваться к нему. Он рассчитывал если не вывести из строя самую опасную единицу врага, то хотя бы отвлечь ее внимание. Цели своей он не достиг. Брошенный им «светлый луч» оказался слишком слаб, чтобы причинить вред усовершенствованному Кругом существу, а на пути атакующего бойца стеной встали одержимые.
Панарин достиг немногим большего успеха. Его «смертельный коготь» распорол тело одного из одержимых, заставив на мгновение замереть стаю в шоке. За это время молодой боец бросил, не особо рассчитывая на успех, светошумовую гранату и сплел «пыльный шлем» — простейший знак первого уровня, призванный ослабить ментальное воздействие. Знак Панарин создал не столько для себя, сколько в расчете помочь командиру, изнемогавшему в поединке с координатором, и немедленно переключил внимание на оставшихся одержимых. Граната оказала на них неожиданно сильный эффект, и теперь следовало окончательно вывести оглушенных людей из строя.
Рябов, благополучно пережив вспышку, со всех ног бросился к координатору. Он рассчитывал добить врага, пока тот отвлечен единоборством с Петровым. Псион уже подбегал к своей цели, когда координатор замер в странной позе, и практически мгновенно на Рябова обрушился сильнейший ментальный удар. Казалось, способности врага скачком возросли: если раньше он с трудом сдерживал одного псиона пятого уровня, то теперь без особого напряжения парализовал еще одного, пусть и слабее. Таким образом, единственным активным бойцом оставался Панарин, лишившийся «пыльного шлема», но сохранивший остальную защиту и практически оставшийся без противника. Немногие одержимые, продолжавшие стоять на ногах, еще не оправились от шока и впечатления сильных бойцов не производили.
Из всех доступных Панарину знаков сильнейшим являлась «метелица» — энергетическая конструкция, создающая вокруг объекта вихрь из тонких острых льдинок. Примерно через тридцать секунд после начала своего применения «метелица» превращала человека в груду мелко нарубленного фарша, оставляя нетронутыми только наиболее крепкие кости. Панарин не был уверен, насколько успешно подействует знак против координатора — тот уже доказал свою невосприимчивость к наследию чужаков, — однако решил все-таки попробовать. Одновременно он, впервые с начала боя, достал из-за спины автомат и принялся поливать маячившую вдалеке фигуру врага короткими очередями.
Свинец оказался более действенной угрозой, чем знаки. Удачный выстрел заставил координатора покачнуться, его концентрация на мгновение нарушилась. Короткого замешательства хватило Рябову, чтобы, по примеру младшего товарища, тоже начать стрелять по врагу. Неизвестно, чья пуля попала миньону Круга в глаз. Координаторы могут выдержать многое, их модифицированные тела очень устойчивы к физическим повреждениям, однако даже они не в силах восстановить поврежденный мозг.
Весь поединок занял не более двух минут.
Ни один план не выдерживает столкновения с реальностью. Кем бы этот план ни составлялся.
Изначально предполагалось, что ночная «зачистка» отвлечет внимание хозяев Круга от планируемой эвакуации и позволит псионам без особого труда выехать в расположение баз СБР. На практике же последовала совершенно иная реакция. Ведомые координаторами, стаи одержимых едва ли не открыто искали на улицах города организовавшего сопротивление врага. Иногда отряды СБР были вынуждены вступать в бой, защищая от нападения сородичей, но куда чаще на пути посланцев Круга оказывались рядовые милиционеры, немногочисленные армейские подразделения, другие патрули. Противостоять одержимым они не могли и несли серьезные потери.
Практически все города, намеченные для эвакуации, за одну ночь превратились в растревоженный осиный рой. Столкновения псионов и членов Круга происходили повсеместно, все чаще затрагивая обычных людей, принося смерть и разрушения. Для властей стало очевидно, что милиция не в силах контролировать ситуацию, какими бы дополнительными силами и полномочиями ее ни наделяли.
К сожалению, с отъездом тоже возникли сложности. Далеко не все псионы собирались покидать дома, работу, надеясь на лучшее и на традиционный русский «авось». Первые случаи отказа вызывали недоумение и злость у сотрудников СБР. Ситуация, очевидная для профессионалов, выглядела совершенно иначе в глазах незнакомых с военным делом целителей или иных мирных граждан. Однако вопрос с выразившими желание остаться псионами разрешился довольно быстро — их просто предоставили своей судьбе. Сергачев приказал, с единодушного одобрения подчиненных, не тратить время на идиотов и помогать только тем, кто готов принять помощь.
Несмотря на всплеск активности Круга, сотрудники СБР по-прежнему были вынуждены действовать втайне. Официально все бойцы находились в местах постоянной дислокации и ожидали получения приказа от вышестоящих органов. Однако приходящие с политического олимпа сигналы недвусмысленно говорили о необходимости ждать, а Призраку по своим каналам стало известно о нескольких попытках властей установить контакт с Кругом. Насколько эти попытки оказались успешны, ему выяснить не удалось. Однако сам факт ведения переговоров подтвердили несколько источников, что заставляло как следует задуматься и встревожиться.
Тем не менее поодиночке и маленькими группами машины гражданских псионов и их семей начали прибывать в места дислокации Службы.
Эвакуация началась.
Покойник уселся на столе, болтая обутыми в тяжелые ботинки ногами. Сегодня он вырядился в длинный кожаный плащ, украшенный изображениями совершенно непотребных харь, и художественно разорванные кожаные штаны. Избранному стилю шаман не изменял.
— Короче, прочитать мысли координатора не получается и вряд ли получится, а найти управляющий центр надо, — подытожил он мой рассказ.
— Верно.
— И ты хочешь, чтобы я поднял одну тушку и расспросил ее, потому как информация в трупе должна
