вовремя вывел их из эпицентра магического сражения. Только вот где Артфаал?
— Я здесь, драгоценный друг! — демон материализовался на моем плече, ласково, совсем по- кошачьи, потерся о мою щеку, обнял шею лапами. — Вы живы, слава Лугу… Варрнавушу… Абсолюту… тьфу! Неважно, слава всем!
Я покосился на кошачью физиономию, и мне показалось… Да нет, невозможно! Но не знай я, что лорд Феррли демон, мог бы поклясться, что в его желтых глазах блеснули слезы. Померещилось, наверное.
— Вы же понимаете, — тарахтел растроганный Артфаал, — учитывая нынешние обстоятельства, я никак не мог появиться в Виндоре.
Дарианна расположилась в здании городской ратуши, здесь же обосновался и временный штаб, в который входили лучшие маги, военачальники, Дрианн с Лиллой и Копыл. Ждали только нас с Лютым.
— Вот ее кабинет, — пояснил некромант. — Мы здесь, за дверью, подождем.
Лорд Феррли, согласно муркнув, растаял в воздухе.
Дарианна стояла посреди небольшой комнаты, нервно комкая в руках шелковый платок. При виде меня ее губы задрожали, черные глаза наполнились слезами. Девушка бросилась ко мне, обняла, прижалась всем телом, захлебываясь рыданиями.
— Ты жив, Рик! Какое счастье, что ты жив!
Я гладил ее светлые волосы, целовал мокрое лицо, шептал что-то успокаивающее и понимал, что никогда, никогда не оставлю ее. То, что произошло со мной там, в растерзанном Виндоре, было минутной слабостью, ошибкой. Сейчас понадобятся все мои возможности, и главное — силы изначального. И я готов был платить любую цену за то, чтобы помочь любимой.
— Ты жив, ты жив, — словно молитву, повторяла она.
То, что случилось в следующий момент, стало неожиданностью для меня самого. Я не хотел этого, не собирался делать. Наверное, наши души были настолько обнажены, а сознания так открыты друг другу, что я, сам того не желая, коснулся разума Дарианны. То, что я там прочитал, навсегда останется моей тайной. Многое я, наверное, предпочел бы не знать, о многом догадывался, но старался не верить. У императрицы было много секретов — простых девичьих, важных государственных и мрачных, темных, поистине страшных. Но я простил ей все за одно лишь чувство, увиденное в ее сознании. Дарианна любила меня — искренне, страстно, неистово. Любила по-настоящему. И я поклялся себе, что больше никогда не оскорблю недоверием свою женщину, что бы ни случилось, никогда стану больше читать в ее сознании. Потому что все, что мне нужно знать о ней, я уже знаю. Мы хорошая пара…
— Андастанские некроманты пошли войной на Галатон, — немного успокоившись, произнесла Дарианна, — Скоро они будут у границы империи. Восточный эмират взят.
Плохая новость. Ее Вселенная почему-то забыла мне сообщить. Или не пожелала. Судя по тому, что я видел на Южном континенте, андастанские некроманты — грозные противники. Дрианн с Лиллой обладают огромными и, главное, неизученными силами. А если таких целая армия? Да еще и зомби с ними. Или как там их Лилла называла? Все время забываю… Носферату. Скоро в Виндор хлынут беженцы из провинций. Я надеялся, что хлынут, что клятые колдуны не успеют уничтожить всех на своем пути, что хоть кому-то удастся спастись. А нам нечего противопоставить андастанскому войску…
— Ничего, мы справимся, — ответил я, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности.
Все же моя любимая — удивительная женщина. Настоящая императрица — гордая, несгибаемая, бесстрашная, готовая бороться за свой народ до конца.
— Мы разрабатываем план военной кампании, — сказала она. — Я уже отдала ряд приказов, чтобы обезопасить людей из приграничных провинций и стянула к границе войска. А сейчас пойдем к Вадиусу, ему нужно поговорить с тобой.
Кабинет Копыла находился напротив покоев Дарианны. Сам он, измученный, иссиня бледный, лежал на мягком диване, укрытый шерстяным пледом. Над ним хлопотала красивая молодая целительница.
— Выпейте же укрепляющий настой! — уговаривала она.
— Не стану! — отмахиваясь от красотки, одышливо скрипел волшебник. — По запаху чувствую: вы смешали его с сонным зельем!
— Но вам необходимо отдохнуть!
Видя тщетность своих попыток облегчить состояние капризного пациента, черноволосая девушка чуть не плакала. Она кинулась к Дарианне за помощью:
— Ваше величество! Больной очень слаб, но не принимает зелья. Я ничего не могу поделать…
— Не расстраивайтесь, милая, — снизошел до объяснений старый чародей, — один разговор, и я в вашем распоряжении.
Дарианна жестом отпустила расстроенную целительницу. Копыл облегченно выдохнул:
— Ваше высоко…
— Не утруждайтесь титулами, Вадиус, — сказал я, видя, как тяжело дается ему каждое слово. — Берегите силы, говорите самое важное.
— Магия…
— Да, я уже понял.
— Дворец, ворота, стены… Они сохранились, но на это потребовалась вся защита. Они отдали волшебство и сейчас уязвимы. То же с домами магов. Выстояли только те, в которых использованы уникальные заклинания, использующие силу мрака. Но сейчас и она не работает. То же с тонкой магией. Астральное путешествие по Виндору чуть не стоило мне жизни.
— Я так и думал.
— Источники недоступны. Не знаю, сколько времени это продлится, — Копыл откинулся на подушку и закрыл глаза, показывая, что сказал все, что хотел.
Главное я узнал от Вселенной, остальное додумал сам. Старик лишь подтвердил мои догадки. Сражение двух сил, их слияние, противостояние, перекрещение породили неизвестные магической науке эманации, которые отрезали Виндор от основных источников волшебства. Теперь на его территории светлая, темная и тонкая магии были бессильны. Сам я сумел выйти в астрал только благодаря связи со Вселенной. И именно это увидел в ауре города. Серые комки тумана — вот как выглядели эти загадочные эманации. Они не могли убить лишь эльфийское волшебство, использующее силы природы — это блестяще доказал Лютый. Впрочем, я боялся в этом признаться даже себе, но вряд ли серый туман мог остановить некромантов. Это слишком хорошо, чтобы быть реальностью…
Копыл приоткрыл один глаз, с трудом прошептал:
— Дрианн с Лиллой проверяли. В Виндоре они так же сильны, как и за его пределами.
Я кивнул. На нас надвигался грозный враг, в то время как столица лишилась защиты. Магия в Виндоре была так же мертва, как погибшие во время катастрофы люди.
Стелилась серым ковром степь под лапами вулкорка, редким, едва заметным узором зеленела на ней молодая трава. Кое-где на кочках тянулись к скупому солнцу голубые, словно упавшие на землю осколки неба, цветы послезимника. В Орочье гнездо пришла весна — затяжная, капризная, то баловавшая обитателей слабым теплом, то обжигавшая холодными ветрами.
Но не замечал Уран-гхор ни робких солнечных лучей, ни суровой красоты родной степи, пробуждавшейся от долгого сна. Слишком занят он был своими думами, слишком важные дела ждали впереди. Многое сегодня должно было решиться. И молодой вождь с раннего утра объезжал свои владения, сам проверял, все ли готово.
Над головой ворон кружил, оглядывал с высоты Орочье гнездо, словно берег Уран-гхора от всех опасностей. Да только не было в родной степи ни зверя, ни орка, который мог бы потягаться в силе с вождем племени Гра-ориг. Сам он был могуч, а шаманство Роба ему еще мощи прибавляло. Под теленгой прятались хитрые амулеты, изготовленные стариком: деревянная фигурка росомахи прибавляла ловкости и силы, железный круг удары меча отводил, а костяная пластина берегла от злых духов. Волосы перехватывал кожаный шнурок, приносящий удачу в бою, а сама теленга была заговорена от стрел.
Но лучше всяких амулетов, вернее шаманских хитростей, дороже любого оружия был свирепый вулкорк, на котором ехал Уран-гхор. Самого лучшего зверя вырастил Роб для своего названного сына. Был
