езидов до тридцати пяти тысяч. Езиды — это, естественно, не просто так, а самая правильная вера. Они поклоняются Солнцу и огню уже много тысячелетий.
— Они приходили все время, — рассказывал сын старосты негромко. — Маленькими отрядами. Ерунда, что огнестрельное оружие лучше лука. Пока дробовик перезарядишь, из тебя ежика успеют сделать. А прятаться они прекрасно умеют. Залягут в засаду возле овчарни и ждут. Вот и еще пара погибших. А потом пришли в большом количестве. Даже не сотни — тысячи. И у некоторых даже наше оружие было, не в первый раз в набег ходили. Нас зажали, и многие уже думали, что конец пришел. Я помню, как прибежали и кричат: «Помощь пришла!» И сразу стало ясно — мы не одни и есть кому держать оружие. Что мы могли одни сделать? Только умереть с честью, постаравшись взять побольше жизней врагов. А так из города снизу на подмогу пришли, и ущелье стало ущельем смерти. Там кости тысяч крыс лежат. Их окружили и согнали вниз, а потом убивали, убивали и убивали. Горожане сделали правильное дело. И оружие нам дали, и теперь тоже дают. Я знаю, некоторые говорят, что это из корысти. Мы закрываем озера своими спинами. Пусть так, но без их помощи и их оружия нас бы просто не было. Никого бы не осталось. Эти никого не щадили и в плен брали, только чтобы мучить и убивать. Даже трупы оскверняли. Для нас мертвые не совсем мертвые. Они нас постоянно навещают, и мы ходим к ним в гости на кладбище с едой и выпивкой. А крысы ели погибших — такое не прощают.
Сын старосты прервался ненадолго, чуть пригубил вина и продолжил:
— На следующий год мы сами к ним отправились. Шли по берегу реки и убивали всех. Теперь крысы боятся, потому что мы показали, что такое месть. Плечом к плечу встали курды, исры, буры, даже местные и индейцы. Вот, — сказал он, показав на сидящих неподалеку индейцев, — «ухорезы» сидят. Тоже прекрасные воины, но им нет дела ни до кого. Я в школе внизу учился, там рассказывают про историю индейских племен. Только это было не здесь, а там. А они, как мне кажется, не живут, а играют. Вроде как свою прошлую непрожитую жизнь переигрывают. Сходить к соседям и обязательно прикончить парочку. Как будто больше заняться нечем. Когда сюда попали, эльфы всех индейцев от алкоголизма вылечили и запрет психологический поставили. Они теперь даже вино не выносят, сразу выворачивает наизнанку, а все равно с мозгами непорядок. Нет, кто к нам придет и гадость сделает, тем мы обязательно ответим, но самим дурью маяться… — Он пожал плечами. — Настоящий мужчина должен работать и семью содержать.
— Я послал сообщение, — присаживаясь рядом, сказал Дов. — Поход почти закончился. Здесь в каждое большое селение телеграфные линии протянуты, а в некоторые и электричество.
Курда окликнули, и он, извинившись, отошел.
— Он тебе случайно не сказал, — серьезно спросил Дов, — что у курдов несколько отличающиеся от нас понятия? Вот когда к вам гость приезжает, вы долго говорите про разные посторонние дела, проявляя уважение, и только потом спрашиваете, что ему, собственно, надо? Не горит ли случайно дом, может, помощь нужна?
— Кто тебе ерунду такую сказал? — удивился я.
— Э, — погрозив мне пальцем, ответил Дов, — многие говорят. Было время пообщаться с твоими соплеменниками. Это только ты такой быстрый. Многие уверены, что тебя испортили люди. Но я о курдах сказать хотел. Если в будущем будешь иметь с ними дело, помни — они прекрасные и очень гостеприимные люди. Трудолюбивые, честные, насколько это возможно с чужаком. Но если тебе говорят: «подожди минуту» — это непременно превратится в два или три дня. А уж если скажут: «завтра», то это значит никогда, и никак иначе. Еще очень бойся, когда на вопрос «как проехать?» или любой другой тебе ответят: «никаких проблем» — жди, впереди ожидает масса больших и маленьких препятствий. Если честно, то это вообще такой восточный образ мысли. У нас тоже многие этим страдают, и, приглашая на восемь часов, не ожидай гостей раньше девяти. Это вполне нормально, и никто не удивится. Как раз странно будет, если придешь вовремя.
Тут у меня зазвонил телефон.
— Доцент, — спрашиваю, нажимая кнопку вибрирующего телефона, — а почему ты, собственно, Доцент, а не Профессор?
— Ты что там, перепил? — озабоченно спросил тот.
— Да, — честно сознаюсь. — Согласно восточному гостеприимству. Но я в фокусе, могу разговаривать и все понимаю. Что за звонок в неурочное время, есть сложности?
— Ты там говорить свободно можешь?
— Ну, рядом со мной находится один внимательно прислушивающийся шпион, — подмигивая Дову, говорю, — так что думай, что говоришь. Однако сама демонстрация разговора уже замечательная реклама возможностей техники собственного производства. По прямой за тысячу километров будет, и горы вдобавок. Потом непременно дикие деньги запрошу. Но если надо, то я могу его расстрелять и спокойно беседовать дальше.
— Да не думаю, что это такая секретность. Сам решай. Скажу чего лишнее, можешь просто уйти от своего слухача, — ответил Доцент.
— Пошел я согласно инструкции к начальнику промышленной полиции Зоны. Тадеуш тебя хорошо помнит. Показал ему твои телефоны. Не сказать, что кинулся меня в объятиях душить, но договорились. Латковский открыл для тебя закрома Новой Варшавы, а конкретно склад конфиската, где хранится оружие, оставшееся после мятежа, и вообще все, что там полиция отбирает по разным причинам вроде неуплаты налогов и долгов. При этом мягко намекал на обещание поставить беспилотные самолеты. Конкретные цены я тебе говорить не буду — я с Дашкой обсуждал, она сказала, что нормально, только послала к тебе получить окончательное разрешение. Да и слушатель рядом с тобой…
— На кой ему БПЛА в городе? Совершенно бесполезная вещь.
— А тебе не все равно, куда он беспилотник засунет? Пусть делает с ним что хочет.
— А ты думаешь, их легко достать? Самому пригодятся. Ладно, оставим пока эту тему. Вот про остальное интересно.
— И что у нас в закромах полезного?
— Записывай, — сказал Доцент. — Нам отдают две стандартные баржи по типу «Рязани». Пять ЗИЛов-131 в армейском варианте. Шесть УАЗ-469 с прицепами к каждому. Двести сорок один «Вепрь-308», половина с оптикой, половина без. У инквизиторов это было штатное оружие. Все, что не успели спереть ополченцы. Пистолеты разобрали по карманам, есть только два глока-18. Сотня болгарских АКМ, оставшихся от французов, тоже под калибр 7,62 мм. Четыре полюбившихся тебе бельгийских пулемета FN Minimi того же калибра. Ну, естественно, гранаты, патроны в большом количестве. Станковых гранатометов АГС-17 две штуки. Собственная мини-артиллерия и два стандартных «подноса» — минометы восьмидесятидвухмиллиметровые и к каждому по пятьсот штук мин. Больше нет.
Тебе нужна стандартизация, поэтому я остальное оружие даже не стал смотреть. Зато выяснил две интересные вещи. Брать у ляхов калаши невыгодно, лучше в Славянске и у Бориса посмотреть. Зато инквизиторы расширяться собирались и заказали для себя дополнительно еще три сотни «Вепрей-308» и в том же количестве глок-18, а получить не успели. У тебя такой есть, можно магазин, рассчитанный на тридцать один патрон, вставить и стрелять очередями.
— Заплати и бери, — сразу сказал я. — И узнай, как заказать еще полсотни пулеметов у французов. И что вообще интересного у них есть.
— Э, — недовольно сказал Доцент, — ты не дослушал до конца. Там заказ гораздо обширнее. Восемь колесных бронетранспортеров SKOT польского производства.
— Доцент, — спрашиваю, — ты в своем уме? У меня полтора водителя — Дашка с Нежданом — и ни одного техника, разбирающегося во всех этих премудростях. Бензина тоже нет. Я уже молчу про ЗИЛы и УАЗы, но это уже идиотизм. Что мне делать с этой кучей железа? Ты тоже перечитал про попаданцев в Средневековье? Пиф-паф, все разбегаются? А ездить они по асфальтированным дорогам будут? Так я не в курсе, где ближайший строительный дорожный трест находится.
— Ты ничего не понимаешь, — тоном папы, у которого дебил-ребенок спрашивает про пестики и тычинки, сказал умник. — Сегодня нет, кому обслуживать, завтра обязательно будет. Технологии — дело такое, моментально начинают расползаться. А желающих продать за огромные деньги врагам всегда найдется более чем достаточно. Ты что, надеешься, что твои соседи не догадаются про преимущество огнестрельного оружия? Тот же калаш у тебя рано или поздно обязательно украдут и пальнут из кустов.
