портреты, то ничего необычного в судьбе Свальда не увидишь. Слуги, видимо, не раз помогали его роду.
Этого Вермундссон не стерпел. Кровь запада вскипела от оскорбления рода, а кровь юга — от оскорбления матери. На это Лис и рассчитывал. Он не раз слышал разговоры старших братьев, обсуждавших подобные оскорбления и следовавшие за ними поединки-хольмганги со смертельным исходом.
Конечно, Хельг рисковал. Даже Ульд был доведен им до белого каления, а уж Свальд стал похож на «Разрушителя», оба водителя которого разом сошли с ума. На «Морском змее» было много мест, подходящих для того, чтобы спрятаться от разъяренного майнора Дома Огня, но Хельг опасался, как бы Вермундссон не нашел его до прибытия на Виндерхейм. А еще Хельг беспокоился, что Ульд может довольствоваться простым наблюдением за тем, как Свальд изобьет проклятого насмешника. Но нет! Когда на берегу Свальд метнулся к Хельгу, наконец-то отыскав свою жертву, Ульд тенью последовал за ним. А Свальд оказался слишком зол, чтобы запретить своему «вассалу» вмешиваться. Он просто не видел Ульда. Он видел только Хельга. И поэтому проиграл. Не с Хельгом должен был он драться в первую очередь, а со своей яростью.
— Я… — Слова выходили с трудом, Хельг почти хрипел. — Я защищался… — Он махнул рукой в сторону молчаливо стоявших парней и девчонок. — Они подтвердят… я защищался…
Лис махнул рукой как бы невзначай, но точно в сторону Гурды, на которую наставник машинально посмотрел. Рыжая высокая девчонка, выглядевшая старше своих пятнадцати, на всем протяжении пути «Морского змея» выказывала неприязнь по отношению к Арджу и Свальду. Антипатия Гурды была довольно сильной, как рыжая ни пыталась ее скрыть. Она благосклонно следила за тем, как Лис оскорбляет Сварссона и Вермундссона. Причину такого отношения Хельг не смог выяснить, но не воспользоваться им было грех.
Он напрягся. Давай же, Гурда. Давай…
— Это правда! — выпалила девушка. — Эти двое сами набросились на него!
— Что послужило причиной драки? — Теперь наставник неотрывно смотрел на Лиса. Ему, видимо, было интересно, почему сразу двое избивали Хельга, хотя один Свальд должен был разобраться с ним. По крайней мере, Лис думал, что наставник так считает.
— Причиной… — Хельг постарался улыбнуться. Губам было больно. — Очевидно, что причиной послужила уверенность в моих силах… и их неуверенность в своих…
Свальд уже поднялся и теперь помогал встать Ульду. Холодный взгляд в сторону Хельга. Взгляд врага, решившего любой ценой всадить меч тебе в грудь.
— Он посмел оскорбить мой род и меня, — отчеканил Свальд. — Я требую хольмганга.
Хельг улыбнулся, несмотря на боль. Эх, Свальд, тебе не «Яростью» управлять, а на простом «Дварфе» в бой идти!
В глазах наставника — лед. Голубой лед. Словно снежный великан смотрит на Вермундссона.
— Курсант, тебе напомнить первый параграф Устава академии? — спросил, хмурясь, наставник.
Свальд нахмурился в ответ.
— Не надо… — процедил он сквозь зубы.
— А я все-таки напомню. — Наставник оглядел стоящих вокруг новичков. Хельг вздрогнул, когда цепкий взгляд взрослого скользнул по нему. Будто разорвал тщательно приготовленную личину Лиса и заглянул внутрь, в самую сердцевину души. Бред. Это невозможно. Всякие паранормальные штучки вроде чтения мыслей — это в Садхебейле, на северных островах гальтов. Телепатия не для свандов. На западе Архипелага давно восторжествовала наука, освященная Храмом Солнца, и ведьмовство полностью искоренено храмовниками. Жрецы строго следят за магическим спокойствием, дозволяя только лечебную соматику.
— Итак, новички, — голос наставника перекрыл даже грохот турсов, — я напомню то, что вы должны помнить в академии всегда. Род, семья и Дом здесь не имеют значения! Это первый и основной параграф Устава. И это значит, что, пока вы в академии, пускай даже вся ваша семья умрет и вы останетесь единственным, кто будет претендовать на родовое имя Дома, вам плевать на это. Вы теперь — «птенцы»! Вы теперь — ученики академии! Ваша знатность тут никого не впечатлит. Ваша родовитость важна не больше, чем родовитость рыбака. Вы станете кем-то значимым в тот момент, когда управляемая вами «валькирия» выполнит чудесный танец, который восхитит даже богов.
Наставник резко взглянул на Свальда.
— Впрочем, курсант, ты всегда можешь вызвать этого юношу на хольмганг, когда покинешь академию. Однако это возможно только в одном случае: если ты не справишься с обучением и мы тебя отчислим. Тогда можешь снова переживать за гордость своего рода и Дома.
— Не будьте так суровы, наставник Ингиред. — Доброжелательный и мягкий голос неожиданно появившегося рядом жреца резко контрастировал с пронзительными фразами наставника. — Эти двое юношей вместе могут отстаивать честь своих родов и в том случае, когда оба покинут академию превосходными пилотами «валькирий». Если, конечно, к тому времени у них останется хоть капля разногласий.
Ингиред усмехнулся, глядя прямо в глаза Хельга.
— Я не думаю, что эти драчуны продержатся дольше одного семестра. Те двое, — небрежный кивок на Свальда и Ульда, — потому что не справились с одним противником. А этот, — пристальный взгляд голубых глаз мог заморозить на месте, — потому что мне не нравится. Пресветленный Ойсин, вы же знаете, что случается с теми, кто мне не нравится?
Ойсин? Гальтское имя, хотя храмовник русыми волосами, серыми глазами и вообще чертами лица больше походит на сванда. Смешанная кровь, видимо. Вот тот же Свальд — в его жилах течет южная кровь, а все равно вылитый западник.
— Знаю. — Жрец печально улыбнулся. — Они обычно покидают академию в первый же год.
Хельгу стало не по себе. Этого еще не хватало!
— Впрочем, те из них, которых вы просто ненавидите, заканчивают академию с отличием, — закончил жрец и неожиданно подмигнул Хельгу. Пресветленный Ойсин неожиданно взял подбородок Лиса левой рукой и повертел в разные стороны, рассматривая левый глаз и разбитые губы.
— Так дело не пойдет, — сказал жрец. — Как его таким можно допустить к церемонии Посвящения? Нет-нет, сейчас мы все исправим… — С этими словами он легонько надавил Хельгу большим пальцем на точку за ухом.
Ульд тихо охнул. Свальд поежился. Наставник Ингиред хмыкнул. Вокруг Ойсина начал распространяться дымно-землистый запах. Хельг ощутил покалывание в кончиках пальцев, посмотрел на руки и внезапно понял, что видит обоими глазами! Больше не болели губы, живот перестал ныть, а ноги — подкашиваться!
Лис сглотнул. А вот и та самая соматика, о которой он недавно вспоминал.
— Вот так, — довольно сказал жрец, похлопав Хельга по плечу. — Синяки останутся, но теперь ты можешь принести клятву академии в подобающем виде.
— Я надеюсь, что в следующий раз, пресветленный Ойсин, вы не будете зря тратить благодать Всеотца на первого попавшегося. — Ингиред осклабился. — Я чувствую, что он еще не раз попадет в переделку, и что, вы каждый раз будете лечить его? Нет уж, пускай полежит в лазарете, пройдет процедуры, помучается от боли. Так, вы двое — в ту сторону. А ты, умник, в противоположную. И чтобы до конца дня никаких драк. На первый раз прощаю, но в будущем получите по выговору. Поверьте, вам этого не надо.
Из слов наставника Хельг понял для себя два важных момента. Во-первых, драки как таковые в академии не запрещаются. Во-вторых, если не запрещаются, значит, кому-то это нужно. Нужно, чтобы ученики могли драться друг с другом. А это значит…
Додумать мысль он не успел. К новоприбывшим подошли еще наставники, начали разделять новичков по росту и строить в шеренги. Хельга определили в одну из средних шеренг, между ниронцем Судзуки и северянкой Наас. Они с интересом поглядывали в его сторону, пока новичков выводили из порта, а затем сосредоточили свое внимание на более занимательных вещах.
Вот справа появился парк. Вынырнули из-за липнувших друг к другу зданий порта уютные
