– Так.
– Захотелось мир посмотреть?
– Наверное.
– Тогда почему Москва, а не, скажем, Багамы? Я пожал плечами. А в самом деле – почему? Не оттого же, что у меня до сих пор нет загранпаспорта?
– Не знаю. На Багамы летом ехать надо.
– В Южном полушарии сейчас лето. И там полно мест, куда можно съездить.
Да, действительно. Об этом я не подумал.
– Все равно не знаю, – ответил я. – Позже, может быть...
Мне показалось, что Эдгар хотел спросить еще о чем-то, но тут в кабинет без стука вбежал Гэллемар. Глаза у него были круглые, словно у мышонка Джерри, неожиданно узревшего в непосредственной близи своего вечного преследователя Тома.
– Шеф! Берн, Коготь Фафнира! Его изъяли из схрона Инквизиции! Вся Европа третий час на ушах стоит!
Шагрон не выдержал – вскочил. Эдгар сдержался, но глаза у него заблестели, и, даже не погружаясь в сумрак, я различил оранжевые струи, народившиеся в его ауре. Впрочем, он быстро взял себя в руки.
– Информация открытая?
– Нет. Закрытая. Официальных заявлений Инквизиция пока не делала.
– Источник?
Вервольф замялся.
– Источник неофициальный. Но надежный.
– Гэллемар, – со значением намекнул Эдгар. – Источник?
– Свой человек в Пражском информационном агентстве, – сознался Гэллемар. – Иной. Темный. Я отловил его на приватном чате.
– Так-так-так...
Мне очень хотелось о чем-нибудь спросить, но, понятное дело, пока оставалось только хлопать глазами и молчать, впитывая значительные, но, увы, непонятные фразы.
– А Светлые откуда знают? – недоуменно спросил Шафон.
– Мало ли... – Эдгар смешно пошевелил бровями. – У них широкая сеть информаторов...
– Состояние «Алеф», – отрывисто сказал Эдгар Гэллемару. – Вызывай персонал...
Через каких-то полчаса в офисе стало людно. Понятно, что все присутствующие были Иными. И понятно – Темными.
А я по-прежнему ничего не понимал.
Когда Антон вернулся в шестьсот двенадцатый номер, Илья сидел в кресле и массировал виски, а Гарик нервно ходил по ковру – от окна до дивана. Толик с Тигренком присели на диван, а в дверном проеме спальни маячил Медведь.
– ...меня засек, между прочим, – мрачно говорил Медведь. – Не помогло твое «облако».
– А эстонец?
– Эстонец как раз не засек. И Шагрон, понятно, тоже. А этот – почти сразу.
– Ерунда получается, братцы. Не может же он быть сильнее эстонца? – сказал Гарик.
– А почему, собственно, не может? – поинтересовался Илья, не поднимая головы. – Еще пару часов назад мне казалось, что я знаю всех четверых Темных Москвы, с которыми в одиночку не совладаю. Теперь я уже ни в чем не уверен.
Антон привалился к холодильнику; вопрос, готовый сорваться с языка, до поры до времени завис. Разговор вышел интереснее, чем показалось Антону с самого начала.
Впрочем, его опередила Тигренок:
– Илья! Не желаешь ли ты объясниться? Касательно артефакта.
Илья порывисто встал. Начал:
– Если кратко, то из схрона Инквизиции в Берне увели Коготь Фафнира. Два... – Он взглянул на часы. – Впрочем, уже три часа назад. Швейцарское отделение в панике. Инквизиция мечет громы и молнии, но пока официального коммюнике не распространяла. Подробности неизвестны, известно только, что Коготь находится на сезонном пике силы. В Темной фазе, понятно. Несложные выкладки показывают, что освобождение хотя бы части силы, аккумулированной Когтем, на территории Центральной России чревато мощными выбросами, вплоть до локального прорыва инферно. Вот такие вот дела...
– А Завулона нет в Москве... – протянул Толик со значением.
– То есть за этим стоят Темные?
– Ну, не мы же. – Илья передернул плечами, словно внезапно озяб.
– Игнатьич в курсе?
– Конечно. Он мне и сообщил. Велел не нервничать, но работать и работать... Илья снова сел.
– Не знаю, что и думать, – сказал он жестко и одновременно беспомощно. – Если честно, когда я узнал о Кольце Шааба, убившем Светлого, я заподозрил, что Коготь уже тут. Ну незачем ставить Кольцо такой чудовищной мощи – расточительство это, сплошное ненужное расточительство. Защитить Коготь – это я еще понял бы, а паршивые баксы – это просто идиотизм...
– Темный не бросил бы Коготь в номере без присмотра, – вставил Гарик.
– Ни за что. Это глупо.
– Глупо, – согласился Илья. – Но надо же было проверить.
– И что теперь делать? – мрачно спросила Тигренок. – Получается, Андрюшка погиб, и мы даже не в силах наказать убийцу?
– Катя, – Илья сочувственно посмотрел на нее, – как ни печально, но это так. А на нас навалилась проблема, перед которой смерть Андрея отступает на, второй план. Аналитики с четырех утра оценивают приблизительный баланс глобальных силовых очагов. Если Коготь перемещается, баланс неизбежно нарушится.
– И есть результаты?
– Есть. Час назад стало понятно, что Коготь либо уже в Москве, либо вот-вот в ней появится.
– Погоди, – снова встрял Толик, – стало быть, рецидивы браконьерства и немотивированной агрессивности Темных – это влияние Когтя?
– Вероятно.
– Но ведь первый случай произошел в субботу! – удивилась Тигренок.
Илья снова помассировал виски; теперь стало заметно, что он очень устал.
– Коготь – очень сильная вещь, Тигренок. Вероятностные нити тянутся далеко в будущее. А Темные подвержены влиянию Черных артефактов сильнее, чем мы. Особенно
