— Предлагаю провести следственный эксперимент, — произнес он наконец. — Допустим, что злоумышленник действовал не по заранее обдуманному плану, а импровизационно. Вот вы, мой друг, — обратился он ко мне, — вы будете старшим из мальчиков. А вы... — он замялся, забыв имя (видно сказывалась нехватка кокаина), — вы, лысый, — младшим.
— Верное решение, — кивнул Кубату, сумев, как истинно интеллигентный человек, не заметить бестактность, — у нас всегда со Стасом родство душ ощущалось.
— А вы, — Шерлок кивнул Мак-Смоллету, — будете Кащеем.
— Всегда так, — заныл тот. — Как Кащеем, так сразу я...
— Не горюй, добрый молодец, — хлопнул его по плечу Иванду, — помоги спасти Землю Русскую.
— И не только, между прочим, русскую! — одернул негра Холмс. — Так вот, вы трое должны удалиться из этой комнаты, затем быстро войти и, двигаясь к этому магическому шкафу, вести непринужденную беседу. Когда поравняетесь со шкафом, то вы, дети, — Холмс строго глянул на нас с генералом, — начнете наивно и беззаботно озираться по сторонам. А вы, сэр злодей, — ткнул Холмс пальцем в лже-шотландца, — как бы невзначай возьмете первую попавшуюся книгу и подсунете ее под шкаф. Существует немалая вероятность, что это будет именно та книга.
— Как-то не слишком это научно... — начал было Кубатай, но Холмс перебил его:
— По-научному сами будете следствие вести, а раз обратились ко мне, положитесь на чутье сыщика.
Мы вышли из дверей библиотеки, а затем вновь вошли и двинулись к шкафу. Мак-Смоллет затеял непринужденную беседу.
— ...Так вот, кенты. Яйца золотые — штука незаменимая.
— О да, — поддержал его Кубату, — есть в этом образе нечто фаллическое. Вы только вслушайтесь, как звонко это звучит: «Золотые яйца».
Слегка недоумевая, но понимая ответственность момента, поспешил подыграть им и я:
— Лично мне такие яйца показались бы излишне щегольскими и чересчур тяжелыми...
Тем временем мы поравнялись с приоткрытой дверцей шкафа. Смолянин, повернувшись спиной к полкам, незаметно нащупал какой-то том и сунул его под шкаф.
— Вперед, друзья! — вскричал Шерлок, и мы гуськом, один за другим вбежали в пыльную темноту. Постояли секунду, потом Кубату взволнованно приказал: — Назад, товарищи!..
— Вот они! — сдавленным полушепотом крикнул Холмс, указывая на две мальчишеские фигуры впереди, бегущие по узенькой улочке полуночного городка, где мы вдруг оказались.
Мы кинулись вслед, однако на самой окраине потеряли отроков из виду. Место было глухое, за городом простиралось кладбище. Осторожно, дабы суетой не обидеть прах усопших, двинулись мы меж гранитных надгробий и крестов. Однако все попытки обнаружить мальчиков были тщетны.
Вдруг невдалеке от нас послышалась возня и сдавленная ругань. Мы двинулись на звук, и вскоре перед нами открылась следующая картина.
Возле свежевыкопанной могилы стоял открытый гроб. Луна освещала бледное лицо мертвеца. Рядом стояли трое. Один из них что-то яростно кричал другому. Тот, на кого кричали, внезапно сделал короткий удар и свалил им противника на землю.
Мы крадучись приблизились настолько, что уже могли расслышать слова, которые выкрикнул третий:
— Эй вы! Я товарища бить не позволю!
Выкрикнув это, он кинулся на ударившего, и они сцепились в рукопашной. В это время сбитый с ног поднялся, и в руке его блеснул нож. Один из дерущихся ударил другого поднятой с земли доской, но тут же нож третьего вонзился ему в грудь.
Мак-Смоллет тихонько ойкнул и зажал рот перчаткой.
В это время на луну набежали тучи и покрыли мраком страшную сцену. Но глаза уже привыкли ко тьме, и вот тут-то совсем рядом с нами, но явно нас не замечая, из-за надгробий выскочили два мальчика, и без оглядки бросились бежать. Мы кинулись за ними.
Они сразу далеко оторвались от нас, а еще через несколько минут мы напрочь потеряли их из виду.
Запыхавшись, мы бежали вслепую мимо деревянных домишек окраины. Лаяли проснувшиеся сторожевые псы. Но вот луна вновь выглянула из-за туч, и в ее мертвенном свете мы смогли увидеть, как две мальчишеские фигурки юркнули с дороги в какую-то совсем уж развалившуюся хибару.
Когда мы добрались до нее и, подойдя на цыпочках вплотную, прислушались, из-за стены доносился дрожащий детский голос:
— Гекельберри, как ты думаешь, что из всего этого будет?
— Если доктор Робинсон умрет, думаю, выйдет виселица.
— Да не может быть!
— Уж это наверное, Том.
Голоса смолкли. Я с удивлением заметил, что строгое лицо Холмса просветлело, озарилось поистине младенческой радостью. Он осторожно заглянул в окошко, вздохнул, а потом, сделав нам знак рукой, на цыпочках отошел от хибары. Мы последовали за ним. Оказавшись на приличном расстоянии от строения, Холмс шепотом спросил наших спутников:
— Как, вы говорили, зовут детей?
— Костя и Стас.
— Отсюда следует, джентльмены, что я все же ошибся в способе выбора книги.
Я как всегда поразился прозорливости своего друга и способности его к трезвой критической самооценке. А он продолжал:
— Поэтому предлагаю вернуться. Для этого нам необходим шкаф. Какие будут предложения?
— Единственный выход, — заявил Кубату, утирая с лысины пот, — зайти в первый попавшийся дом.
— Не, — отозвался негр, — по морде получить можно.
Мак-Смоллет опасливо покивал.
С ними согласился и мой гениальный друг:
— Есть подозрение... точнее уверенность, что мы находимся в Америке, в начале девятнадцатого века. А тут с непрошенными гостями не церемонятся.
Переговариваясь, мы медленно побрели по дороге к центру городка.
— Эврика! — прошептал Шерлок, уставясь на дверь небольшого каменного строения. Вглядевшись, я понял, что это церквушка.
— Тут нет никого, а уж шкаф-то найдется, — объяснил свое возбуждение Холмс и, подойдя к двери, принялся ковыряться в замочной скважине вынутой из кармана штуковиной.
— Холмс! — вскричал я. — Это святотатство!
— Спокойно, Ватсон, — ответил он невозмутимо. — Я, как вам известно, атеист. К этому мировоззрению я пришел с помощью методов дедукции и индукции. Если Бог есть, то он должен был бы сам наказывать воров и убийц. Значит, если Бог есть, то не нужен был бы я — сыщик. А раз я есть, значит, Бога нет.
