редевшим у воды подлеском.
«Здесь» ее сын оглянулся с коня в последний раз, отсалютовав матери мечом.
«Здесь» взревел рог Мейдж Мормонт, низкий голос его, прокатившись по долине с востока, сообщил им, что последний из всадников Джейме въехал в ловушку.
Серый Ветер откинул к небу голову и завыл.
Голос его, казалось, пронзил Кейтилин Старк, она задрожала. В жутких нотах звучала и музыка. На мгновение она ощутила нечто вроде жалости к войску Ланнистеров. Так говорит смерть, подумала она.
– ХААууууууууууууууууууууу, – отозвался ответ с дальнего гребня, где Большой Джон дунул в свой рог. На востоке и западе трубы Маллистеров и Фреев призвали к отмщению, на севере, где долина сужалась и поворачивалась локтем, боевые горны лорда Карстарка влили глубокую скорбную ноту в зловещий хор. Внизу у ручья кричали люди, пятились кони. Шепчущий Лес разом вздохнул, когда укрывшиеся в ветвях дерева лучники Робба выпустили стрелы на волю, и ночь взорвалась воплями раненых людей и коней. Вокруг нее всадники поднимали пики; грязные листья, скрывавшие жестокие ясные наконечники, осыпались, открывая блеск острой стали.
– За Винтерфелл, – услыхала она голос Робба после того, как стрелы вздохнули снова. И сын рысью повел своих людей.
Кейтилин без движения сидела на коне рядом с Халом Молленом, окруженная охраной; она снова ждала, как прежде ждала Брандона, Неда, отца. Она находилась на краю долины, и деревья скрывали от глаз Кейтилин большую часть того, что происходило внизу. Один удар сердца, два, четыре, и вдруг на свете словно бы никого не осталось, кроме ее защитников. Все остальные растаяли в зелени.
Однако поглядев на противоположную сторону долины, она увидела всадников Большого Джона, появившихся между деревьями. Ряды их показались ей бесконечными, и когда они оставили лес, на короткую долю мгновения лунный свет вспыхнул на остриях их пик, словно тысяча духов спускалась вниз, окутанная серебряным пламенем.
Но Кейтилин моргнула, и они вновь превратились в людей, мчавшихся, чтобы убить или умереть.
После она не смогла бы утверждать, что видела эту битву. Но слышно было прекрасно, а по долине ходили звуки: треск ломающихся копий, звон мечей, крики «За Ланнистеров»; «За Винтерфелл», «Талли! За Риверран и Талли». Поняв, что смотреть здесь не на что, Кейтилин закрыла глаза отдалась слуху. Битва окружала ее. Она слышала топот; копыт, железные сапоги расплескивали мелкую воду, глухо – словно под топором дровосека – стонали дубовые щиты, сталь скрежетала о сталь, свистели стрелы, грохотали барабаны, в ужасе тысячью глоток ржали кони. Мужчины ругались и просили пощады, получали ее – или нет, – жили или умирали. Края долины странным образом играли со звуком: однажды она услыхала голос Робба столь же ясно, как если бы он стоял возле нее. Сын звал:
– Ко мне! Ко мне!
Потом закричал лютоволк, лязгнули, раздирая плоть, длинные зубы, в крике ужаса слились голоса человека и коня, или здесь не один волк? Трудно было понять.
Понемногу звуки начали стихать и удаляться. Наконец слышно стало лишь волка. Когда на востоке забрезжил кровавый рассвет, Серый Ветер снова завыл.
Робб подъехал к ней на другом коне, пегом мерине, заменившем серого жеребца, на котором сын спустился в долину. Волчья голова на его щите была изрублена, в древесине остались глубокие борозды, однако сам Робб казался целым и невредимым. И все же, когда сын подъехал ближе, Кейтилин заметила, что его кольчужная перчатка и рукав почернели от крови.
– Ты ранен? – спросила она.
Робб поднял руку, развел и сомкнул пальцы. – Нет, – ответил он. – Это… наверное, кровь Торрхена или… – Он качнул головой. – Не знаю. – За ним следовала толпа – грязная, помятая, но довольная. Теон и Большой Джон шли впереди, держа между собой обмякшего сира Джейме Ланнистера. Они бросили его перед конем Кейтилин.
– Цареубийца, – объявил Хал, констатируя очевидное.
Стоя на коленях, Ланнистер поднял голову и сказал:
– Леди Старк. – Кровь бежала по его щеке из глубокого разреза, бледный свет зари уже золотил его волосы. – Мне следовало бы отдать вам свой меч, но я, увы, потерял его.
– Мне не нужен ваш меч, сир, – заявила она. – Верните мне моего отца и брата Эдмара, отдайте моих дочерей, верните моего лорда-мужа.
– Боюсь, я утратил и их.
– Жаль, – прохладным голосом сказала Кейтилин.
– Убей его, Робб, – посоветовал Теон Грейджой. – Снеси ему голову.
– Нет, – ответил сын, стаскивая окровавленную перчатку. – От живого нам будет больше пользы, чем от покойника. Да и мой лорд-отец никогда не любил убивать пленников после боя.
– Мудрый человек и достопочтенный, – отозвался Джейме Ланнистер.
– Уберите его и забейте в железо, – сказала Кейтилин.
– Исполните волю моей матери, – приказал Робб. – Удостоверьтесь, чтобы охрана была надежной. Лорд Карстарк захочет поднять его голову на пику.
– Безусловно, – согласился Грейджой, махнув. Ланнистера повели прочь, чтобы перевязать и заковать.
– Почему это лорд Карстарк захочет его смерти? – спросила Кейтилин.
Робб поглядел в лес с тем же самым задумчивым выражением, которое иногда появлялось на лице Неда.
– Он… он убил их…
– Сыновей лорда Карстарка, – объяснил сир Гловер.
– Обоих, – добавил Робб. – Торрхена и Эддарда, а еще Дарина Хорнвуда.
– Никто не может усомниться в отваге Ланнистера, – заявил Гловер. – Увидев, что все потеряно, он собрал свою свиту и стал пробиваться вверх по долине, надеясь достичь лорда Робба и зарубить его. И почти преуспел в своем намерении.
– Меч его остался в шее Эддарда Карстарка после того, как Джейме отрубил руку Торрхену и расколол череп Дарину Хорнвуду, – сказал Робб. – Он все время выкрикивал мое имя. Если бы они не попытались остановить его…
– …тогда сегодня плакала бы я, а не лорд Карстарк, – сказала Кейтилин. – Твои люди выполнили свой долг, Робб, они погибли, защищая своего сюзерена. Скорби о них. Чти их отвагу, но после. Сейчас для горя у нас нет времени. Возможно, ты сумел раздавить голову змея, но три четверти длины его тела еще охватывают замок моего отца. Мы выиграли битву, а не войну.
– Но какую битву! – сказал Теон Грейджой с пылом. – Миледи, страна не знала такой победы со времен Огненного поля. Клянусь, Ланнистеры потеряли десятерых на каждого нашего. Мы взяли в плен почти сотню рыцарей и дюжину лордов-знаменосцев. Лорда Уэстерлинга, лорда Бейнфорта, сира Гарта Гринфилда, лорда Эстрена, сира Титоса Бракса, Маллора Дорнийца… и еще троих Ланнистеров, кроме Джейме, племянников самого лорда Тайвина, двух сыновей его сестры и наследника его покойного брата.
– А как насчет лорда Тайвина? – перебила его Кейтилин. – Быть может, вы случайно прихватили и Тайвина, Теон?
– Нет. – Грейджой сразу притих.
– Пока вы не сделаете этого, война далеко не окончена.
Робб поднял голову и откинул волосы с глаз.
– Мать права. Нам еще нужно освободить Риверран.
