уничтожения. Есть там такая на случай тревоги. Сигнал подается отсюда, с аппаратуры записи, которая расположена в подвале. Фиксация событий после этого прекращается.
— Сигнал подается автоматически?
— А вы молодец, Бергер, — Лиховцев улыбнулся уголками губ. — Если вдруг Анатолий Остапович вас уволит — гарантирую двойной оклад в моей конторе. Сигнал может подаваться автоматически, но был подан одним из охранников.
— Какое это имеет значение? — раздраженно спросил Данченко.
— Это значит, что сигнал был подан до того, как генерала обработали, — терпеливо пояснил ему Леонидов. — Не надейся, Григорий, Бергера я не уволю.
— Жаль, — Лиховцев поводил тонким острым носом над бокалом. — Что еще вы бы хотели узнать?
— Какого типа запись велась здесь, в доме?
— Насколько я знаю подобные системы — запись велась в трех разновидностях: аналоговая на полимерную ленту, цифровая на кремниевый носитель и молекулярная на кристалл памяти. Какая вас интересует — все в одинаково девственном состоянии.
— Анатолий Остапович, — Бергер повернулся к Леонидову, — кристаллы памяти моделируются в одной лаборатории. Стандарт меняется ежедневно. Если узнать, когда был изготовлен кристалл, то можно будет попытаться восстановить молекулярную решетку по стандарту. Полностью запись прочитать не удастся, но кое-что…
— А может, не будете ждать увольнения? Двойной оклад и место моего заместителя по оперативной работе.
— Нет, благодарю, Григорий Данилович.
— Вот и славно, — Данченко допил коньяк и поднялся. — Думаю, анализ кристалла лучше провести в моей лаборатории, господа. Мои спецы что хочешь расшифруют. Эй, кто там, — зычно крикнул он в сторону двери. В кабинет заглянул охранник. — Давай-ка, милый, позови сюда умников, что в подвале ковыряются. Одна нога здесь, другая — там.
— Очень ему хочется доложить, что это он раскрыл дело, — шепнул Бергеру Лиховцев.
Бергер вежливо улыбнулся.
В министерство обороны добирались Данченко в глидере с Лиховцевым, а Бергер с Леонидовым. Машины шли высоко над городом, метель улеглась и сквозь прозрачную крышу были видны звезды. Позади маячили четыре глидера охраны.
— Твое мнение, кто это был? — спросил «царь», отгородившись от водителя полистеклом.
Бергер взглянул ему в лицо. Леонидов казался бледным, хотя может быть это только казалось из-за сумрачного освещения.
— Это были ОНИ, Анатолий Остапович.
Леонидов, отвернувшись, побарабанил по боковому стеклу.
— А знаешь, меня ведь под Белоярском нашли. Старый друг заманил поохотиться. Н-да… Думаю, ты прав, Константин. Ашота выпотрошили не люди. И если мы почти можем быть уверены, что информация под блоком считана не была, то все остальное…
— Например? — спросил Бергер.
— Амбарцумян знал о миссии «Дерзкого». Без имен и фамилий, но об эсминце знал.
Ждать ответа из лаборатории разведки Генштаба пришлось почти два часа. Лиховцев предложил устроиться у него в кабинете, предложил на выбор кофе, чай, коньяк. Все предпочли кофе, хотя Данченко пробурчал, что махнул бы стопочку армянского, но вот, увы, не догадался прихватить у Амбарцумяна. Тому, мол, теперь не до коньяка. Шутку никто не поддержал.
Лиховцев предложил коллегам сигары, однако Данченко отказался, Леонидов не курил, а Бергер предпочел свои «Пластуновские». Ожидание затягивалось, и Данченко каждые десять минут звонил в лабораторию и дергал специалистов, требуя доклада, пока «царь» его не урезонил. Наконец в пятом часу утра из лаборатории доложили, что работа закончена.
Лифт опустил всех на пятнадцать этажей. Данченко, выгнав из лаборатории всех, кроме руководителя группы, приказал показать запись. Хмурый и задерганный майор предупредил, что запись восстановлению не подлежала, но кое-что разглядеть все же удалось.
— Как так? — сдерживая ярость, спросил Данченко.
— Два фрагмента молекулярной решетки остались нетронуты, господин генерал-лейтенант. Бывает, что фрагмент кристалла остается целым. Кто-то поленился провести повторное уничтожение записи, иначе мы ничего бы не прочитали.
— Ладно, показывай, что там.
Длительность фрагмента, по словам майора, составляла около трех наносекунд. Это был даже не фрагмент записи, а статичное изображение, на котором запечатлелись гардины на окнах в спальне генерала Амборцумяна.
Данченко выругался.
— Что за черт?
Леонидов подошел вплотную к голоэкрану, рассматривая изображение.
— Подожди, Василий Тарасович. Давайте попробуем разобрать, что здесь?
— Цветочки! — рявкнул генерал-лейтенант. — Цветочки на шторах.
— Тень, — негромко сказал Лиховцев, — здесь отразилась чья-то тень. Мне кажется, человек был в скафандре, — он также подошел к экрану и показал пальцем, — вот шлем, вот сигнализатор радиоактивности, это — датчик универсал-тестера, а это… Константин Карлович, ваше мнение?
— Я могу ошибаться, но на наших скафандрах шлемы другой конфигурации. Это похоже на… корону.
— Не смеши, подполковник, — Данченко махнул рукой майору. — Отчет завтра ко мне на стол. Все, господа, извините, сегодня уже ничего не придумаем. И вообще, лучше дождаться результатов медицинской экспертизы и выводов следствия.
Данченко попрощался, приказал вызвать охрану и улетел домой. Леонидов и Бергер по приглашению Лиховцева поднялись в его кабинет. Теперь уже никто не отказался от рюмки коньяку — на сон грядущий, хотя спать оставалось не более двух часов.
— Ну, господа, кто что думает по поводу данного фрагмента? — спросил начальник Службы Безопасности Империи, уютно устроившись в кресле и попыхивая сигарой. — Константин Карлович, вы сегодня себя превосходно зарекомендовали, вам и первое слово.
Бергер задумался на мгновение, потом вскинул голову и четко произнес:
— Я не думаю, что кто-то поленился окончательно уничтожить запись. Нам оставили визитную карточку, господа!
Глава 23
Через неделю после того, как «Дерзкий» оставил гостеприимную планету Сан-Анджело, Небогатов собрал в рубке первого помощника Гаркушу, «деда» Трегубова, начальника систем связи обнаружения Голубовича, штурмана — капитан-лейтенанта Погребняка и Касьяна Полубоя.
Корабль шел в стандартном маршевом режиме, дежурная смена только что заступила на вахту, и операторы постов негромко переговаривались, проверяя данные приборов.
Небогатов подошел к голографическому кубу и вывел мелкомасштабную
